— Берн…
— В любом случае это не имеет никакого значения. Но если я вдруг вспомню, немедленно дам тебе знать.
Ее имя Элис Котрелл — именно это я собирался сказать, и если телефонный звонок и не вышиб из моей головы все мысли, то резко изменил их ход.
Потому что звонила мне Элис Котрелл.
— Прибыли, — произнес Рэй. — Иди взгляни.
— Терпеть не могу покойников.
— Не смеши меня. Если бы они тебе нравились, я бы и впрямь забеспокоился. Кому нравится смотреть на мертвецов? А иначе зачем бы мы их закапывали?
— Чтобы на них не смотреть?
— Вот именно, — кивнул он. — Ну? Что скажешь?
— В жизни ее не видел, — ответил я, отворачиваясь. — Мы можем идти? И прошлой ночью меня не было дома, — добавил я.
— Берн, ты меня поражаешь.
— У меня были причины утверждать иное.
— Разумеется, и главная из них в том, что ты лжец. Если человек зарабатывает на жизнь воровством, трудно ожидать, что он всегда будет говорить правду. Половину вопросов я задавал тебе лишь затем, чтобы услышать, какую байку ты сочинишь.
— Ты не ждешь от меня правды?
— Если бы ждал, это значило бы, что жизнь меня ничему не научила, потому что ты лжешь мне с первого дня нашего знакомства. Но у меня нет причин держать на тебя зло. За эти годы мы сделали друг другу немало добра, верно, Берн?
— Совершенно верно.
— И положили в карман немало долларов. К тому же мне удалось произвести несколько превосходных арестов.
— Иногда ты и меня арестовывал, Рэй.
— Но тебя же не сажали? Ты всегда выходил сухим из воды.
— Пока выходил.
— Ты видел когда-нибудь эту Кассенмайер, Берни?
— Нет, — ответил я. — Мне просто так показалось. На мгновение я принял ее за другую.
— Она выглядит знакомой?
Я отрицательно покачал головой и пояснил:
— Нет, но до того, как я ее увидел, я думал, что в моей квартире могла оказаться, э-э… другая женщина.
— И кто же это? Только не напрягайся, не сочиняй очередную историю. Твое мнение изменилось до того, как ты оказался в морге. Попробую угадать: это она звонила по телефону?
Он подъехал к пожарному гидранту, — а где еще коп может припарковаться? — и мы пошли за угол к моему магазину. Когда мы вошли, Генри как раз оформлял очередную покупку. Он вернулся в тот момент, когда Рэй вынудил меня поехать посмотреть на Карен Кассенмайер, и я позволил ему остаться.
Я не успел их познакомить, поэтому решил сделать это сейчас.
— Это Рэй Киршман, — сказал я. — Из полиции. А это — Генри Уолден. У него была фабрика глины.
— Не знал, что глину делают на фабрике, — заявил Рэй. — Я думал, ее просто выкапывают, как грязь.
Генри объяснил, что он совершенно прав, но после этого глина подвергается обработке, которая включает в себя очистку от примесей и добавление компонентов, предохраняющих ее от высыхания. После чего ее сушат, упаковывают и рассылают по магазинам.
— А потом люди покупают ее своим детям, — подхватил Рэй, — и эти маленькие мерзавцы втаптывают ее в ковры, которые потом ни за что не отчистить. Вы работает на Берни, Генри?
— Он позволяет мне оказывать ему посильную помощь. Это куда интереснее, чем производство формовочной глины.
— Если вы любите книги, — уточнил Рэй.
Генри сказал, что он очень их любит, к тому же ему очень нравятся люди, которых можно встретить в книжных магазинах. Встретить можно кого угодно, согласился Рэй. Генри поинтересовался, нужна ли мне еще его помощь, я сказал, что нет и вообще пора закрываться. Генри сказал, что скорее всего мы увидимся завтра, и на выходе задержался, чтобы потрепать Раффлса.
— Приятный парень, — заметил Рэй, когда дверь закрылась. — Он был тут, когда я заходил в прошлый раз?
— Трудно сказать, кто тут был и кого не было. Он бывает у меня довольно часто.
— Генри Голден. Ты не знаешь никаких знаменитостей по имени Генри Голден?
— Был один такой.
— Понятно.
— Но его зовут не Генри Голден, Рэй. Его зовут Генри Уолден.
— Какая разница. Все равно что-то напоминает. Как и его лицо. Сначала оно кажется знакомым, но потом понимаешь, что видишь его впервые.
— Потом понимаешь, что видишь его впервые?
— Ты понял, что я хотел сказать. Если увидишь такую бородку, ты наверняка ее не забудешь. Уж очень ухоженная. Кстати, о знакомых. Точнее, о даме, которую мы с тобой видели. Я понял, что она — не та, кого ты рассчитывал увидеть, но тебе не показалось, что она тебе кого-то напоминает?
— Она напоминает труп.
— Да. В этом сомневаться не приходится.
— И она выглядит так, словно всегда была трупом, Рэй. Словно она родилась мертвой и с тех пор не раз попадала в переделку.
— Судя по тому, что мы знаем, ей сорок шесть лет. Самое худшее, что с ней приключилось в жизни, произошло вчера ночью. Ее закололи ножом насмерть. Но до того ее много раз арестовывали, и она неоднократно сидела.
— За что?
— За кражи. Она была воровкой.
— Вор в моей квартире.
— Да, забавно. Наверное, искала, что стибрить.
— Наверное.
— Ты как-то не обеспокоен. Почему?
— Ну, если не ошибаюсь, она так ничего и не унесла.
— Нет, но тот, кто ее убил, мог унести то, за чем приходила она.
— Не знаю, за чем она приходила, — сказал я, — да у меня и нет ничего ценного.
— А как насчет твоей жизни, Берн?
— Ты о чем?
— У нее в сумочке был пистолет.
— Пистолет, — повторил я.
— Маленький. И его не чистили с тех пор, как последний раз из него стреляли.
— Может, она стреляла в того, кто ее заколол?
— А потом положила пистолет в сумку? — Он скорчил гримасу. — Вероятно, это тот пистолет, из которого она была ранена пару дней назад.
— Рана в плечо.
— Угу. По размерам подходит. Двадцать пятый калибр — в самый раз, если хочешь остановить атаку таракана.
— Если кто-то ранил ее в плечо, — задумался я, — каким образом пистолет оказался у нее в
