Джеффрис, то ли Джеффри Питерс. Я точно не помню, да и он, похоже, тоже.
— Под чужим именем попасть на самолет не так-то просто, — заметил я. — При посадке нужно предъявить удостоверение личности с фотографией и приходится расплачиваться кредитной карточкой, чтобы не привлекать внимания, а это никому не нравится, тем более ворам. Но если она пользовалась вымышленным именем, то не стала писать настоящее на багажном ярлыке.
— Почему? — подала голос Эрика. — Всем известно, что преступники не отличаются сообразительностью. Иначе они бы не попадались.
— Порой им просто не везет, — парировал я. — В любом случае мы знаем, что она пользовалась своим настоящим именем, потому что на один рейс она зарегистрировалась. За три дня до того, как была убита Антея Ландау, Карен Р. Кассенмайер прибыла самолетом компании «Юнайтед» из Сиэтла в аэропорт Кеннеди.
— Ее имя значилось в списке пассажиров, — сообщил Рэй. — И наверняка обнаружится запись о ее полете из Канзас-Сити в Сиэтл, стоит только поискать. Что она там стырила в Сиэтле, Берн? Купол стадиона?
— Не думаю, что она там что-то украла, хотя и могла. По моим представлениям, Карен была из тех людей, которые с трудом удерживаются от искушения. Но она летала в Сиэтл для встречи с одним человеком, которому позарез нужны эти письма. С человеком, который предположительно живет в Сиэтле или мог приехать туда из ближайших окрестностей. Из Беллингема, к примеру.
— Чушь, — заявил Хильярд Моффет, выпятив челюсть. — Беспочвенное предположение. Беллингем находится далеко от Сиэтла, оттуда рукой подать до канадской границы. И вы сказали, что эта женщина — воровка и приехала из Канзас-Сити. Откуда мне ее знать?
— Вы коллекционер, — ответил я. — После того как Ландау убили, а меня арестовали, вы отправились прямиком в мой магазин. Вы прямым текстом заявили, что готовы купить письма, даже если они были украдены, даже если я совершил убийство, чтобы заполучить их. У меня не возникло ощущения, что вы не делали подобных предложений ранее.
— У вас нет доказательств.
— Не думаю, что их так сложно будет найти, — сказал я. — Кассенмайер, вероятно, останавливалась в отеле в Сиэтле, и определить, в каком, не составит труда. Если она звонила по телефону — это тоже зарегистрировано. И если она встречалась с пузатым коротышкой с бульдожьей физиономией…
— Прошу прощения!
— Ну, скажем, с джентльменом крупного телосложения, — поправился я, — с вьющимися волосами и квадратным подбородком. Так вот, если она встречалась с таким симпатичным господином — в вестибюле отеля, или в кафе, или в баре по соседству, — наверняка найдутся свидетели. Но зачем все усложнять? О конспирации вас никто не предупреждал. Вы просто дали ей понять, насколько важны для вас эти письма и где их можно найти.
— В этом нет ничего незаконного.
— Разумеется, нет. И возможно, вы предложили ей кое-какие деньги на расходы.
— Это звучит не вполне законно, — произнес он после некоторого размышления, — поэтому я, разумеется, ничего такого не делал. И если кто-то и предлагал ей деньги на расходы, то, безусловно, наличными, а при этом не остается никаких следов.
— Затем она прилетела в Нью-Йорк, — продолжал я, — и сняла номер здесь, в «Паддингтоне». Но тут есть одна любопытная деталь. После того как ее обнаружили убитой, полиция решила проверить, зарегистрирована ли она в отеле. Оказалось, что нет.
— И что тут любопытного? — вступил в разговор Лестер Эддингтон. — Может, в самолет и трудно попасть под чужим именем, но в отель легче легкого.
— Безусловно, — поддержала его Айзис Готье. — Берни так и поступил, хотя и не сумел сделать это как следует.
Я внутренне просиял. Она снова назвала меня просто по имени!
— Это хлопотно, — пояснил я. — Если у вас нет кредитной карточки, которая соответствует вашему вымышленному имени, приходится расплачиваться наличными и оставлять залог. Разумеется, она могла так сделать — для того чтобы ее имя не всплыло на будущем месте преступления, но мы знаем, что это не так.
— Откуда нам это известно?
— Мы знаем, в каком номере она останавливалась, — сказал я. — Рэй?
— На основании полученной информации, — веско заявил Рэй, — я проверил документацию отеля, касающуюся регистрации постояльцев в интересующем нас номере. Согласно документам номер оставался свободным на протяжении всей последней недели.
— Минутку, — вступила Айзис. — Если она не регистрировалась, каким образом вы установили, что она жила в отеле?
— На основании полученной информации, — ответил Рэй.
— Полученной от кого?
— От меня, — вмешался я.
— А вы каким образом получили эту информацию?
— Мне довелось оказаться в этом номере, и…
— Вам довелось в нем оказаться!
— Дважды, — уточнил я. — В первый раз я не знал, чей это номер, и меня это, в общем, и не интересовало. Я перебирался с пожарной лестницы в коридор, и прежде всего мне хотелось побыстрее убраться из отеля, потому что я незадолго до этого покинул номер Антеи Ландау.
— Это та дама, которую убили, — очнулся полицейский в форме. — Вы были в ее номере?
— Совершенно верно, и я…
— Я чего-то не уловил? — обратился он к Рэю. — Почему он не в камере?
— Он выпущен под залог, — ответил Рэй.
— Выпущен под залог и разыгрывает перед нами спектакль?
Рэй смерил его суровым взглядом, и он только пожал плечами.
— Да ладно, я просто спросил. Мне-то что…
В комнате наступила тишина, и я дал ей возможность продержаться еще некоторое время. Потом продолжил:
— Во время первого посещения этого номера я кое на что обратил внимание. Так получилось, что в первый визит я кое-что там обнаружил и… э-э… прихватил с собой.
— Рэй, — опять подал голос второй полицейский, — ты, случайно, не зачитывал этому парню его права? Он только что признался в совершении преступления класса «D».
Рэй снова метнул на него взгляд, тот открыл рот, а потом тихо закрыл.
— Это были ювелирные украшения, — продолжил я и посмотрел на Айзис. Она зафиксировала информацию и понимающе кивнула. — Впоследствии я выяснил, что они принадлежали одной из постоянных клиенток отеля и что она живет не в том номере, где я их обнаружил.
— Это очень интересно, — заговорил Хильярд Моффет, — хотя трудно уследить за нитью рассказа. Но какое это имеет отношение к двум убийствам и исчезновению переписки Фэйрберна с Ландау?
— Мы дойдем и до этого.
— Хотелось бы побыстрее, — с ноткой раздражения заметил он. — И не мог бы кто-нибудь открыть окно? Столько людей, да еще горящий камин — становится чертовски жарко.
Я посмотрел на Айзис, та обернулась к Марти, он подошел к окну и открыл его.
— Мне оставалось, — продолжил я, — сложить два и два, точнее, шестьсот два и триста три. Номера комнат, — пояснил я, заметив недоуменные взгляды. — Ландау жила в шестьсот втором, кто-то проник в ее номер, убил ее и скрылся, прихватив письма Фэйрберна. А триста третья — это комната, где жила Карен Кассенмайер и где я обнаружил украденные драгоценности. Разумеется, я не знал, что они украдены, когда… э-э… забирал их, и не знал, что это комната Кассенмайер, — пока не вернулся в нее снова.
— Вы туда вернулись…
— Чтобы установить, чья это комната. Я предположил, что существует связь между кражей и убийством на шестом этаже и пропавшими украшениями, которые оказались на три этажа ниже. Короче, я
