Да, он меня слышал.
Тогда я все объяснил ему. Сказал, почему передаю его мистеру Кэссиди.
Енох молчал.
Мистер Кэссиди тоже не проронил ни слова, только сидел и ухмылялся. Думаю, немного странно я выглядел со стороны, словно говорил сам с собой.
– Иди к мистеру Кэссиди, – шепнул я. – Ну, давай!
И тут Енох перебрался на новое место.
Я ощутил, как исчез привычный вес, слегка давивший на голову. Вот и все ощущения, но я знал, что он ушел.
– Чувствуете его? – спросил я мистера Кэссиди.
– Что… А, ну конечно! – объявил он и поднялся.
– Позаботьтесь о нем. Хорошо?
– Да, еще бы!
– Не надевайте шляпу. Енох их не любит.
– Извини, совсем забыл. Что ж, Сет, я должен с тобой попрощаться. Ты мне здорово помог, и с этой минуты давай-ка забудем о существовании Еноха, по крайней мере, пока суд не кончится.
– Я приду снова, и мы поговорим о предстоящем процессе. Наш общий знакомый, доктор Силверсмит, постарается убедить здешних, что ты псих. Думаю; теперь, когда Енох у меня, тебе надо отрицать все, что ты наговорил ему.
Отличная мысль. Я сразу понял, что мистер Кэссиди человек башковитый.
– Как скажете, мистер. Вы только обращайтесь с Енохом хорошо, а он будет отвечать вам тем же.
Он пожал мне руку и ушел вместе с моим бессменным помощником. Я снова устал. То ли из-за сегодняшних переживаний, то ли потому, что чувствовал себя немного странно, ведь Еноха больше со мной нет. Я снова лег и спал довольно долго.
Когда я проснулся, было уже совсем темно. В дверь камеры барабанил старина Чарли Поттер. Он принес ужин.
Когда я поздоровался, он весь вздрогнул и отскочил от решетки.
– Убийца! Душегуб! – заорал он. – Они там вытащили девятерых из болота! Ах ты сумасшедший грязный ублюдок, чудовище!
– Да что ты, Чарли! Я-то всегда думал, что ты мне друг…….
– Псих несчастный! Я отсюда сваливаю. Оставлю тебя на ночь взаперти. Шериф позаботится, чтобы никто не ворвался и не вздернул тебя, хотя я бы на его месте особо не старался.
Потом Чарли выключил весь свет и ушел. Я услышал как хлопнула дверь, а потом лязгнул большой висячий замок. Кроме меня, во всей тюрьме не было ни души.
Совсем один! Такое странное чувство, ведь я почти всю жизнь ни разу не оставался без присмотра. Совсем один, без моего Еноха.
Я провел пальцами по волосам. Голова казалась такой странной, непривычно голой, словно я вдруг облысел;
Сквозь решетку светила полная луна, я подошел к окну и стал глядеть на пустую улицу. Енох всегда любил такие ночи. Он преображался, становился бодрым. Беспокойным и ненасытным. Как-то ему живется сейчас, с мистером Кэссиди?
Наверное, я простоял довольно долго. Когда пришлось повернуться, подойти к решетке, – замок на входной двери вдруг громко лязгнул, – ноги совсем: онемели.
В тюрьму влетел бледный как смерть мистер Кэссиди.
– Сними его с меня! – крикнул он. – Сними скорее!
– Что стряслось?
– Енох, этот твой зверек… Я думал, ты спятил, а может, сам тронулся, уже не знаю… Только убери его, пожалуйста!
– Да что вы, мистер Кэссиди! Я же вам рассказал, какие у него повадки.
– Он сейчас ползает у меня по голове. Я его чувствую! И слышу… Господи, какие страшные вещи он шепчет мне!
– Но я ведь вам все объяснил, заранее: Еноху кое-что от вас надо, так? Вы сами знаете, что должны сделать. Придется дать ему это. Помните, вы обещали?
– Не могу. Я не стану убивать для него; он не сумеет заставить…
– Сумеет. И обязательно заставит.
Мистер Кэссиди вцепился в решетку.
– Сет, ты должен помочь мне. Позови Еноха. Возьми его назад. Сделай так, чтобы он перешел к тебе. Скорее!
– Хорошо, мистер Кэссиди.
Я обратился к Еноху. Он не ответил. Окликнул его снова. Молчание.
Мистер Кэссиди заплакал. Меня это здорово потрясло, я от души пожалел его. На самом деле, он, как и остальные, ничегошеньки не понял. Я хорошо знаю, каково приходится, когда Енох начинает тебя обрабатывать. Сначала уговаривает, умоляет, а потом начинает угрожать…
– Лучше сразу соглашайтесь, – посоветовал я ему мягко. – Он уже объяснил, кого надо убить?
Но мистер Кэссиди меня не слышал. Он плакал все громче и громче. Потом вытащил из кармана ключи, открыл соседнюю камеру, зашел туда и защелкнул замок.
– Ни за что, нет, нет, – всхлипывал он. – Нет, не буду, не буду!
– Что вы не будете делать?
– Я не пойду в гостиницу к доктору Силверсмиту, не убью его, не отдам Еноху голову! Нет, я останусь здесь, в тюрьме, в безопасности. Ах ты чудовище, дьявол, слышишь, я не…
Он склонился набок. Сквозь разделяющую нас решетку я видел, как он скорчился, забился в угол и начал рвать на себе волосы.
– Не перечьте ему, – посоветовал я от души, – иначе Енох потеряет терпение и кое-что сделает с вами. Ну пожалуйста, мистер Кэссиди, а то будет поздно, скорее соглашайтесь, скорее…
Вдруг мистер Кэссиди протяжно застонал. Наверное, он потерял сознание, потому что перестал терзать свою голову и больше не произнес ни слова. Я окликнул его – он не ответил.
Что тут сделаешь? Я сел на корточки в темном углу и наблюдал, как красиво серебрит камеру лунный свет. От него Енох всегда становился совсем необузданным.
И тут мистер Кэссиди начал кричать. Не очень громко, скорее, глухо и протяжно. Он не дергался, не метался, – только кричал.
Я знал, что это Енох берет то, что ему нужно – у бедного мистера Кэссиди.
Что толку смотреть? Я ведь предупредил его, а Еноха никак нельзя остановить.
Так что я просто закрыл ладонями уши, чтобы не слышать, и тихонько сидел, пока все не кончилось.
Когда я наконец повернулся, он так же сидел в углу, прижавшись к железным прутьям. Полная тишина.
Нет, неправда! Тихое урчание, словно оно доносилось издалека. Так всегда выражает удовольствие мой спутник, когда сытно поест. А еще – едва различимый шорох. Скрежет крохотных коготков Еноха, это он балуется, потому что его накормили.
Звуки раздавались внутри головы мистера Кэссиди.
Да, точно, я слышал Еноха, и он был счастлив!
Я тоже почувствовал себя счастливым.
Просунул руку сквозь прутья, вытащил ключи и открыл дверь. Я снова свободен.
Теперь, когда мистера Кэссиди не стало, какой смысл торчать здесь? Енох тут тоже не останется. Я позвал его.
– Ко мне, Енох! Ко мне!
Тогда, единственный раз в жизни, мне удалось его увидеть, – нечто вроде белого сияния, как молния вылетевшего из большой красной дыры, которую он прогрыз в затылке у мистера Кэссиди.
А потом я ощутил, как; на голову мягко опустилось холодное как лед тельце, и понял, что Енох
