спиться, бездумно предаваясь удовольствиям, разоряя и приводя в упадок Темные Земли и все вокруг. И не его прекрасная и могущественная мать, которая никогда не любила его. Нет, не они, а Марцина – вот его настоящая семья. И он хотел заполучить ее. Ниура была бы рада ее компании и дружбе, потому что служанка для этого вряд ли подойдет. К тому же Марцина могла бы помогать им растить наследника. Она бы так мило и без всякой оглядки обожала бы своего племянника, так, как и должно любить! Так, как никто никогда не любил его.
А что же делать с обещанием оставить Марцину матери, которое он так неосмотрительно дал ей? Колгрим рассмеялся в голос. Его матушка наверняка должна знать по собственному опыту, что Повелители Сумерек поступают так, как нравится им, а не так, как хотят другие. Так что ему не стоило недооценивать Лару. Она, несомненно, будет начеку. Он улыбнулся. Но он завоюет Марцину и ее силы, а когда придет время, и силы своей матери! Никто не сможет победить его. Только не теперь! И он снова громко и зловеще рассмеялся.
Внезапно Лару стала бить дрожь. Все ее тело стало ледяным, и она побледнела.
– Что с тобой? – встревоженно спросил Калиг, лежавший рядом в их постели.
– Не знаю, – ответила Лара. – Такое ощущение, будто что-то темное и холодное вдруг накрыло меня. Колгрим не намерен сдержать своего обещания, Калиг, насчет Марцины. Я точно знаю, он хочет, чтобы она оставалась здесь, с ним, когда он принесет Тьму в этот мир. И я не знаю, смогу ли остановить его. – Казалось, она сама удивилась собственным словам. – Ах, Калиг, я и правда не уверена, что в состоянии помешать Колгриму заполучить Марцину!
– Теперь уже не тебе решать это, любовь моя. Марцина, несмотря на внешность совсем юной девушки, уже взрослая женщина. Она живет в собственном дворце и распоряжается жизнью по своему усмотрению, – успокаивающим тоном объяснял Калиг, словно уговаривая Лару. – Ты сделала для нее все, что могла, так же как и твоя мать, и я. У нее своя судьба и свое собственное назначение. Ты не можешь помочь ей или спасти ее от того, что ей предстоит. Тебе следует сосредоточиться на том, что ты действительно должна сделать. В мире Хетара больше нечего делать магии.
– Ануш, Загири, Тадж – все трое моих смертных детей уже давно умерли для меня, Калиг. Диллон правит Бельмаиром вместе с Синнией. Меня нет в их жизни. Все, что у меня осталось, – это Марцина, – сказала Лара.
– И Колгрим, – напомнил Калиг.
– Колгрим сын своего отца, – холодно и с горечью в голосе возразила Лара. – И Колл безусловно гордился бы им, ведь он – само зло, как и его отец. Так же очарователен, как Колл, но даже еще более хладнокровен и жесток.
– Не в твоих силах изменить или спасти его, – терпеливо повторил Калиг. – Он таков, каким должен был стать, но у него есть уязвимое место.
– Колгрим? Уязвим? – с недоверием переспросила Лара.
– Его мать – фея, любовь моя, с капелькой смертной крови в жилах. Вот в этом его слабость. Да, он сделает так, что в Хетаре воцарится Тьма, но гораздо опаснее будет его сын, так как кровь Юси приобретет в нем двойную силу, ибо передастся и от отца, и от матери, произошедших от Юси, – объяснил Калиг.
– Но если бы мы смогли предотвратить зачатие этого ребенка, – с надеждой произнесла Лара, – возможно, нам удалось бы расстроить планы Колгрима.
– Ниура предначертана ему Книгой Правления. Сначала считалось, что его избранницей должна быть Циарда, но ей не удалось исполнить свою миссию благодаря магии принцев-теней. Мы выиграли для Хетара столько времени, сколько было возможно после правления Иерарха. У жителей Хетара был шанс и время на развитие, однако они не только нисколько не продвинулись вперед, но и напротив, вернулись к своему прежнему образу жизни. Если Хетару и суждено когда-нибудь вновь родиться, то сначала он должен полностью погрузиться во Тьму и пережить все последствия своих неудач и проступков, – рассказывал Ларе Калиг. – Пока смертные не станут учиться на своих ошибках, они всегда будут обречены на неизбежную Тьму. Они разумные создания, но их эгоизм затмевает рассудок. И все же я верю, что они небезнадежны. Этот мир не единственный, где живут смертные. Их род распространен по всей Вселенной, любовь моя.
– А какие они в других мирах? Там они лучше? – спросила Лара.
Калиг кивнул:
– Да, в некоторых мирах они достигли прогресса, а в некоторых нет. А есть и такие миры, где смертные, как рассказывали мои соплеменники, еще хуже тех, что населяют Хетар, – сказал принц-тень. – Я не хочу, чтобы ты горевала по Хетару, Лара. Так же как и у тебя, у него своя судьба. Какое-то время ваши дороги пересекались. Теперь они разделились, и ты должна уйти вместе со мной.
– Когда? – спросила она его.
– У нас осталось совсем мало времени. Долг принцев-теней проследить и позаботиться об эвакуации всех представителей мира магии из Хетара. Колгрим не станет останавливать нас, так как в отсутствие прочей магии его собственная волшебная сила приобретает самый высокий статус.
– Марцина должна покинуть Хетар, Калиг. Прошу тебя, помоги мне осуществить это. Я не хочу контролировать жизнь своей дочери, но вместе с тем, ты же знаешь, как безрассудна, импульсивна и неосмотрительна она бывает. А Колгрим намерен оставить ее здесь. Ему нужна ее магия. Я знаю это! – Казалось, говоря это, Лира впадает в безумное отчаяние.
– Позволь мне поговорить с ней, любовь моя. Ты же знаешь, она любит тебя, а потому ты давишь на нее, – осторожно, но ласково сказал принц-тень.
Лара засмеялась:
– Нет нужды говорить мне то, что я и так знаю.
Калиг усмехнулся.
– Тебе нужно увидеться с матерью прежде, чем все феи покинут лес, – предложил он. – Не исключено, что это твоя последняя возможность и другой уже не будет.
– Я отправлюсь туда сегодня. – Лара кивнула.
Калиг обнял ее, привлек к себе, и чувственный любовный порыв охватил их. Ощущение разгорающейся отрасти было знакомо и вселяло спокойствие. Они ласкали тела друг друга. От долгих сладострастных поцелуев шла кругом голова. Когда они, наконец, вместе достигли пика удовольствия, наслаждение их было непревзойдённым. Еще какое-то время они лежали в сладком оцепенении, охваченные негой, пока Лара не взяла себя в руки и не встала с постели.
Калиг лежал, наблюдая, как Лара омывает свое тело. Как он любил его безупречные линии и изгибы! Она всегда была для него самым прекрасным созданием из всех, что ему приходилось видеть. Она надела простое свободное платье приятного зеленого цвета и подпоясала его витым серебряным шнуром. Свои золотистые волосы она заплела в одну великолепную косу.
Закончив туалет, Лара подошла к постели, склонилась к Калигу и поцеловала его чувственные губы.
– Ты уже не спишь? – нежно спросила она.
– Я смотрел, как ты купалась и одевалась. Как я мог проспать такое чудесное утреннее представление, любовь моя! – ответил Калиг.
– Я вернусь через несколько дней, но, если понадоблюсь, ты знаешь, где меня искать, милорд. – Лара еще раз поцеловала принца-тень, затем повернулась и, открыв Золотой туннель, заторопилась в него. Туннель тотчас закрылся за ней.
Калигу будет не хватать ее, но в то же время ее отсутствие даст ему возможность поговорить с Марциной наедине. Он собирался нанести ей визит в ее собственном доме, в укрытых лесами горах. В привычной, знакомой ей обстановке было больше шансов, что Марцина не почувствует давления, которое он собирался оказать на нее. Он мог обеспечить тот исход ситуации с Марциной, которого так хотела Лара, и мог сделать это, не вмешиваясь в судьбу прекрасной юной феи. Поднявшись из теплой постели, он прошел через сад из покоев Лары в свои, где его уже ожидали слуги, готовые помочь принять ванну и переодеться. Через некоторое время для него накрыли завтрак в саду, в тени открытой галереи. Ему не
