– Хватит, Колт! – резко бросил Дил. – Оставь его в покое. Не бойся, – повернулся он к китайцу, – никто твою косичку не свяжет.
Покончив с этим, Дил повел гостей дальше.
– Прошу извинить меня, милые дамы. Колт слишком легко выходит из себя, хотя, должен признаться, иные из этих бездельников вполне заслуживают такого обращения. Только и ищут повода увильнуть от работы, а ведь им платят.
– Не очень-то щедро, – фыркнула Равена. Ей вдруг вспомнилось, как однажды она застала Карла Рейнолдса избивающим одного из полевых рабочих на плантации отца. Тогда она выхватила у него хлыст и задала жару ему самому.
Джордж Дил пристально посмотрел на нее и заговорил с едва сдерживаемым раздражением:
– Знаете, мэм, ведь они по доброй воле сюда приехали, и сколько им будут платить, тоже знали. По- моему, вашим рабам ничуть не лучше, даже хуже.
– А мне кажется – лучше. По крайней мере на нашей хлопковой плантации рабов хорошо кормят, они живут в чистоте, и никто не поднимает на них руку. – Равена снова вспомнила Карла Рейнолдса.
– Да, но твой отец не такой, как другие рабовладельцы, – мягко заметил Брайен.
– И все равно… – Равена осеклась, понимая, что он прав.
От вида приземистых перенаселенных бараков, где ютились работники, ей едва не сделалось дурно. Постели им заменяли соломенные маты, плотно примыкавшие друг к другу, а в изголовье лежали какие-то деревяшки.
– Это еще что такое? – осведомилась Равена.
– А это вместо подушек. Китайцы любят спать на твердом, – пояснил Дил.
– О Господи!
Равена едва дождалась окончания осмотра и возвращения в усадьбу. Китаец в белой униформе подал напитки на террасу. Ничего подобного Равена в жизни не пробовала.
– Напиток богов. Что это такое, мистер Дил?
– Местный коктейль. Ананасовый сок, кокосовое молоко и, разумеется, капля рома.
Райский уголок. Равена чувствовала себя словно языческая богиня на горе Олимп или в Нирване. С моря дул ветерок – такой же сладостный, как и напиток, что они попивали. Париж с ума бы сошел от таких ароматов!
– Брайен, мне здесь понравится.
– Рад слышать это, миссис О’Нил, – с облегчением вздохнул Дил. – А то мне показалось, что вам не очень-то улыбается будущая работа мужа.
– Он привык работать по-другому. Люди его будут уважать, а не бояться.
– Стало быть, решено, Брайен? Заключаем контракт?
– Да.
– Отлично. Завтра прямо с утра проедемся по плантации, и я вам все покажу. Главное – вы снимете с меня часть нагрузки по управлению всем этим хозяйством. Вам предстоит трижды в день объезжать поля, а потом докладывать мне. Ну и еще – бухгалтерия.
– А вот тут я бы могла помочь, мистер Дил. В цифрах я разбираюсь, – вызвалась Равена.
– Благодарю вас, мэм. Нынешнюю ночь вы проведете здесь, у меня в доме, но завтра для вас подготовят бунгало. Там надо только немного убраться да подкрасить кое-что.
Капитан Свифт взглянул на часы:
– Пожалуй, нам пора возвращаться на корабль, Мэри.
Дил в сопровождении Брайена и Равены вышел к экипажу проводить их.
– Завтра заглянем посмотреть, как вы устроились, – сказала Мэри Равене.
– Когда отплываете? – спросил Брайен.
– Как только загрузим трюмы сахаром с плантации Дила, – ответил Свифт. – Не позднее пятницы.
– Я буду скучать по ним, – вздохнула Равена, помахав вслед отъезжающим. – Да и по «Западному ветру» тоже.
– Скучать не так уж плохо, – заметил Дил. – Понимаешь, как хорошо было раньше. Я и сам частенько вспоминаю Глазго. Иногда проснешься ночью, и так остро ударит в ноздри запах клея и свежевыструганного дерева в доках, что кажется, будто вернулся домой.
Все трое молча постояли некоторое время, погруженные в мысли о былом.
Этой ночью, лежа на широченной кровати с балдахином, Равена наслаждалась блаженной мягкостью матраса, на каком ей не приходилось лежать с тех самых пор, как она уехала из Ричмонда.
– Жаль, что тебе придется заниматься такой работой, – сказала она.
– А ты предпочитаешь, чтобы я служил в гавайской армии? – Брайен зевнул, закидывая руки за голову.
– Что за дурацкие шутки?
– Я серьезно. Я – сын графа Тайрона, всю жизнь служил в кавалерии, так что успех в мире бизнеса мне едва ли светит.
