– Слушаю, мэм. – Служанка заколебалась. – Миссис О’Нил, вы бы лучше поосторожнее с ним. Этот малый положил на вас глаз.
– Что за чушь ты несешь? – фыркнула Равена. – Он же еще ребенок.
– Ребенок мужского пола, и мысли у него тоже мужские, грязные мысли, если вы понимаете, что я имею в виду.
– Ладно, Бэрди, не беспокойся, справлюсь как-нибудь.
Но это оказалось труднее, чем Равена думала. Толковать о сексе с кем-нибудь вроде Брайена, или Джорджа, или Дэна, да вообще любого мужчины, с кем делишь постель, – это одно. Толковать о сексе с пятнадцатилетним подростком – совсем другое; даже не знаешь, как подступиться.
Она долго откладывала этот разговор, так что вроде и нужда отпала.
Но в конце концов случился инцидент, заставивший-таки Равену завести этот трудный разговор. Однажды вечером, раздеваясь ко сну, она услышала за стеной какой-то шорох. Там стоял ящик для белья, и поначалу Равена подумала, что это крысы шастают. Слуги пару раз уже говорили ей, что видели их в амбаре и в подвале под прачечной. Так что Равена, не обращая внимания на это царапанье, продолжала раздеваться.
Она уже стянула нижнюю рубашку и собиралась скользнуть под одеяло, когда взгляд ее словно притянуло к какому-то пятну на стене, обшитой панелями из кедра. Сначала ей показалось, что это след от сучка, но при ближайшем рассмотрении бросилось в глаза, что слишком уж у него правильная форма. Да и свежая древесная пыль вроде была заметна.
За ней подглядывают! И Равена сразу догадалась, кто именно. Она вихрем вылетела из спальни и рывком открыла дверь в соседнюю комнату, где в стену был встроен платяной шкаф.
Равена потянула на себя дверцу, и глазам ее предстала скрюченная фигура Джона.
– Миссис О’Нил, я… я… я…
– Перестань кудахтать, Джон! Что тебе здесь понадобилось?
На лице его отразился ужас. Мальчик пытался что-то сказать, но голосовые связки ему не повиновались, и он только судорожно сжимал горло, из которого вырывались хриплые звуки.
– Не важно, можешь ничего не объяснять. А то я сама не знаю? Подглядывал за мной через дырку в стене – вот чем ты здесь занимался. Ведь ты же сам ее проделал, Джон? Только не ври.
Джон судорожно глотнул воздух и понуро кивнул. Лицо у него так и пылало.
– Тебе должно быть стыдно. А я-то всегда считала тебя своим другом. Но друзья не шпионят.
Джон заломил руки, упал на колени и яростно затряс головой. Наконец он обрел дар речи:
– Нет-нет, вы не понимаете! Я… я… я… я люблю вас!
Так прямо и сказал!
Равена пришла в некоторое замешательство и нервно огляделась. Было уже почти двенадцать, слуги давно разошлись.
– Знаешь что, поднимайся-ка с колен и пойдем ко мне. Это не коридорный разговор, Джон.
Он послушно последовал за Равеной. Она указала ему на стул у кровати:
– Присаживайся. – Она села на край постели. – Ну а теперь еще раз: что это ты там за чушь нес про любовь?
– Но я правда люблю вас, – даже не пытаясь справиться с волнением, зачастил Джон. – Поверьте мне! Я только о вас все время и думаю. Вы мне снитесь. – На глазах у мальчика выступили слезы, и он закрыл лицо руками. – Я даже украл ваши… ваше белье… и вообразил… вообразил… о, я даже слов этих сказать не могу, это такая грязь!
– Успокойся, Джон, – мягко сказала Равена. – Ну при чем тут какая-то грязь? Ты просто растешь.
– В таком случае мне не нравится расти, – со слезами в голосе сказал Джон. – Потому что хочется делать такие ужасные вещи.
– В половом влечении нет ничего ужасного. Наоборот, это самое естественное чувство на свете. Когда станешь постарше и будешь все понимать, научишься управлять своими желаниями, то сам убедишься, что это одна из самых больших радостей в жизни.
– Сомневаюсь. Но это не важно. А важно то, что я люблю, люблю вас. Вы самая красивая девушка на целом свете.
– Спасибо, – улыбнулась Равена, – спасибо за такой щедрый комплимент. Но только я никоим образом не девушка. Я женщина. Я в гораздо большей степени женщина, чем даже ты – юноша. Настанет день, и ты действительно встретишь красивую девушку, и в тот самый момент, как руки ваши коснутся друг друга, все станет ясно. Вы оба разом поймете, что это любовь.
– Да какой девушке может понравиться такой, как я? Лопоухий. Длинноносый. Неуклюжий. Да еще и ноги такие здоровые.
Равена негромко рассмеялась:
– В твоем возрасте все мальчишки, да и девчонки тоже, склонны преувеличивать малейшие свои недостатки. Можешь себе представить, когда мне было пятнадцать, собственные ноги казались мне ужасно длинными, и я постоянно спотыкалась.
