– Откуда ты знаешь?
– А Равена мне как-то сама призналась. Говорила ведь я тебе, мы с ней близки. Было время, у них с Роджером вообще ничего не получалось. Он волочился за каждой юбкой, и Равена всерьез подумывала о разводе.
– Правда? – Брайен изо всех сил старался скрыть, насколько он благодарен ей за услышанное.
– Равена рассказывала мне, как у вас с ней все было в Ирландии.
– Она говорила тебе… – Брайен прикусил язык.
– Все.
– Ну что ж, не буду отрицать, что люблю ее. И всегда любил. И как она могла выйти за такого типа, как мой братец?
– Но ведь она считала, что ты мертв.
– У меня не было другого выхода. – И Брайен рассказал Джесси о своих друзьях из подполья, которые помогли ему под чужим именем выбраться из Ирландии. – Иначе им грозили серьезные неприятности. А может, не только им, но и отцу с матерью. Равена что-нибудь слышала о них?
– Да, на прошлое Рождество. Твоя мать где-то подхватила лихорадку, но все обошлось. По словам Равены, граф пишет, что дела идут неплохо, по крайней мере гораздо лучше, чем во времена голода.
– Так оно и должно было быть. Когда оказываешься на дне бочки, иначе чем через крышку не выбраться.
Джесси соскочила с его колен:
– Ладно, малыш, пора возвращаться к делу.
– Ну что ж. Только еще одно. Эта игра… Равена будет в ней участвовать?
Джесси посмотрела ему прямо в глаза:
– А вот это тебе решать. Равена исключительно умная и чуткая женщина. И она уже больше пяти лет замужем за Роджером. Провести ее будет непросто.
– Это уж точно. И все же… – Брайен обеспокоенно почесал подбородок.
– Ты предпочел бы, чтобы она ничего не знала, – на тот случай, если все выплывет наружу?
– Честно говоря, да. Потому что если выяснится, что ей все было известно, то ее засадят за решетку как сообщницу. И ей будет даже хуже, чем мне. Жена полковника южан – предательница дела Конфедерации.
– Это правда. Я каждый день, с самого начала войны, живу под этим дамокловым мечом.
– Ты храбрая женщина, Джесси. Одного только не могу понять – как это тебе удается свободно ездить туда-сюда через линию фронта, когда заблагорассудится.
Джесси улыбнулась:
– А у меня по обе стороны, и в Вашингтоне, и в Ричмонде, друзья – важные шишки. И когда началась война, и те и другие решили меня использовать в собственных целях. Необходимо ведь как-то поддерживать связь, нужно иметь человека, через которого идет торговля. Забыла уж, сколько раз, особенно в первые два года войны, я вполне открыто выступала в этом качестве. Предложения из Вашингтона. Контрпредложения из Ричмонда. Был момент, когда мне совершенно твердо казалось, что компромисс будет достигнут. Но после того как Линкольн издал Прокламацию об освобождении, эта надежда рухнула. Начиная с этого момента осталась только одна возможность – безоговорочная капитуляция. – Джесси задумчиво посмотрела куда-то вдаль.
– Похоже, у тебя есть какие-то сомнения насчет этого шага старины Эйба?
– Ты прав. Это был ультиматум. По существу, он не оставил Ричмонду возможности отступить достойно. – Джесси пожала плечами. – Впрочем, я патриот своей страны. Союз должен быть сохранен. Но при этом я всегда буду любить Юг, свою родную Виргинию. – Она вдруг бросила на него острый взгляд. – Наверное, нечто подобное ты испытываешь в отношении брата? Ведь не скажешь же, будто по-настоящему ненавидишь его?
– Нет. – Брайен даже несколько растерялся. – Думаю, что нет. Скорее, это Роджер ненавидит меня, и всегда ненавидел.
– За что? За то, что ты в отличие от него, настоящего лоялиста, выступаешь за отделение Ирландии от Британской империи? Брат на брата – видишь, как все сходится?
– Никогда об этом не думал, но ты права. Что-то во мне восстает против того, что мы затеяли. Судя по твоим рассказам, он здорово воевал за свою новую родину.
– Это верно.
– В таком случае я рад, что он не в английской армии. – Брайен сдвинул брови. – Слушай, Джесс, а Равена спит с Роджером?
– В точности не скажу. Знаю, что долгое время они жили каждый сам по себе. Потом, с началом войны, отношения у них вроде пошли на лад. Домой Роджер приезжал только на побывку, так что у него просто не было возможности трепать ей нервы, как прежде. Судя по тому, что она говорила, у меня сложилось впечатление, что вместе они почти не ложились. Но теперь, когда Роджер осел в Ричмонде… – Джесси не договорила.
– Ладно, за дело. – Брайен встал и потер руки. – Надо бы еще немного поработать над интонацией. За эти годы, Роджер, должно быть, привык говорить на южный манер, точно так же как я – на манер янки.
– Да не беспокойся ты. Все получится как нельзя лучше. Вас не отличишь.
Брайен снова налил себе виски.
