— Джон рассказал, что вы отважились потревожить медведя в берлоге, — заметил Питер, внимательно глядя на заснеженную дорогу впереди, когда они с Николь вместе объезжали фермы.
— Я… что? — Николь вздрогнула и постаралась сосредоточиться.
— Я слышал, вы ходили к новому хозяину «Вязов». Джон говорит, вы были очень расстроены, когда уходили, поэтому я предположил, что и вам не удалось уговорить нашего нового соседа устроить рождественский праздник.
Со стыдом Николь вспомнила, что напрочь забыла о том, чтобы попытаться уговорить Гейба, провести вечер. Она так переволновалась, встретив его снова, что все остальное просто вылетело из головы. Надо ли говорить, что еще одна ночь прошла без сна? Давняя боль, которую Николь испытала, думая, что брошена, оказалась ничем по сравнению с новой болью, когда она узнала правду.
Бесполезно уверять себя, что любовь к Гейбу осталась в прошлом. Не это ли чувство заставило ее обнимать и целовать одинокого калеку прошлой ночью? Эхо любви упорно возвращалось вместе с надеждой на счастье.
Заметив, что Питер как-то странно смотрит на нее, явно ожидая ответа, Николь спохватилась и отрицательно покачала головой.
— Нет, я не переубедила его. — И поспешила переменить тему: — Мы сейчас недалеко от фермы Джексона. Я хотела бы взглянуть на Молли.
— Думаю, с ней все в порядке, — заметил Питер. — При малейшем намеке на опасность, угрожающую жизни этого спаниеля, Стэн кидается к телефону и бьется в истерике. Никогда не встречал человека, который столько внимания уделял бы собаке.
— Я бы все-таки хотела осмотреть ее. Время родов уже подходит.
Питер ухмыльнулся.
— Хорошо. По правде говоря, мне кажется, что вы больше беспокоитесь о старике.
— Да, это так. Он всегда один, из собеседников только портреты, а вместо задушевных бесед — воспоминания.
— Знаю. Печально, конечно, но заметьте: в том, что он один, его собственная вина. Он мог бы жить, окруженный детьми, если бы не поссорился с ними.
— А что они не поделили?
— Да нет, здесь дело в другом. Главная проблема Джексона в том, что он упрям как осел. Все должны поступать только так, как хочет он. Его дети терпели-терпели тиранство, но, в конце концов не выдержали и сбежали. Молли идеальный товарищ, потому что никогда не перечит.
— И Стэн боится, что может ее потерять, — заметила Николь.
— Почему он ее потеряет? Молли пусть и не первой молодости, но совершенно здорова. Если вам очень уж хочется осмотреть эту собаченцию, я заброшу вас на ферму Джексона, а сам поеду осмотрю быка у Холла и заеду за вами на обратном пути.
Николь увидела Молли, как только вошла в ворота. Метя ушами снег, спаниелька, переваливаясь, гуляла по двору.
Николь тепло поприветствовала хозяина, за что удостоилась приглашения выпить чашечку чаю. Пока Джексон колдовал над чайником, девушка осмотрела собаку. Вымыв руки, она села за стол.
— Теперь недолго ждать. Думаю, после Рождества Молли станет мамой.
— С ней все будет в порядке? — воинственным тоном, за которым скрывался страх, осведомился Стэн.
— Полагаю, что да. Вы отличный хозяин, и она совершенно здорова, — успокоила старика Николь.
— Мне следовало сразу принять меры, как только обнаружилось это безобразие, — проворчал Стэн. — Не знаю, как я проморгал? Где она шлялась?
Николь предполагала, что Молли подружилась с бродячим кобелем и Стэн пребывал в неведении, пока брюшко его любимицы подозрительно не округлилось. Прервать беременность Стэн побоялся. Теперь, когда роды приближались, он жалел о своем решении. Николь успокоила старика, как могла.
Девушка маленькими глотками пила горячий чай, оглядывая старомодно обставленную комнату со множеством фотографий на стенах.
— Это мой сын Бак, — сообщил Стэн, проследив за ее взглядом. — Он уехал в Новую Зеландию, женился на девушке из местных.
— А у вас нет его свадебной фотокарточки?
Стэн передернул плечами.
— У Бака своя жизнь, а у меня своя. Он прислал мне письмо, в котором сообщал, что жена родила ему близнецов. Но с тех пор, о нем ни слуху ни духу. Да и не хочу я о нем ничего знать.
Молли закряхтела, старик наклонился и погладил ее. Ворчливые ноты исчезли из его голоса, когда он шептал что-то собаке. Николь подумала, что вряд ли дети Джексона видели от отца такую нежность. Она наблюдала за Стэном, опечаленная одиночеством старика, которое он сам себе избрал и не знал, как с ним покончить.
Она с облегчением услышала сигнал автомобиля.
— Это Питер заехал за мной. До свидания, мистер Джексон. Не беспокойтесь, все будет хорошо, но звоните мне в любое время, если почувствуете, что с собакой творится неладное.
— Не забудьте послать счет за визит.
Николь улыбнулась и покачала головой.
— Какой визит? Я просто заскочила выпить чашку чая.
Стэн что-то пробурчал, но девушке показалось, что на его губах мелькнула улыбка.
— Это так печально, — говорила она Питеру по дороге домой. — Даже если Молли благополучно разрешится от бремени, собачий век короток, а она уже не молода. Что будет со Стэном, когда пробьет ее час?
— Ну-ну, вы же ветеринар, а не социальный работник, — мягко напомнил Питер.
— Но домашние животные это же почти члены семьи. А уж собака для англичанина…
— Я ценю вашу доброту, но поймите, что невозможно взвалить на свои плечи заботы окружающих, как бы их ни было жалко. Этак вас надолго не хватит. А вообще-то все мы одиноки.
— Да, — тяжело вздохнув, согласилась Николь. — Я знаю.
Когда они вернулись в лечебницу, Джон только-только закончил операцию.
— К вам посетитель, — сообщил он Николь. — Тот человек, к которому вы ходили прошлой ночью.
— Боже мой! Этот эгоист из «Вязов»? — с усмешкой спросил Питер.
— Мне бы не хотелось, чтобы вы его так называли, — более резко, чем намеревалась, сказала Николь.
— Простите, — поспешно извинился Питер. — Это у меня нервное. Вдруг ваши чары подействовали на него и каменный истукан смягчился? Тогда у нас появится шанс.
— Сейчас все выясним… Где он?
— В приемной.
Сердце Николь забилось сильнее, когда она открывала дверь в приемную. Когда девушка вошла, Гейбриел поднял голову. Он выглядел ужасно, видимо, тоже провел бессонную ночь. Об этом свидетельствовали черные круги под глазами. Он неуклюже встал.
— Гейб, что случилось? — взволнованно спросила Николь.
— Ничего. Я пришел, потому что… — Он запнулся. — Я знаю, ты только что вернулась с вызовов и, конечно, устала. Я отнимаю твое обеденное время?
— Нет, не беспокойся, — успокоила его Николь.
— Но тебе необходимо восстановить силы, впереди еще половина рабочего дня. Пойдем куда-нибудь пообедаем?
Николь хотела сказать, что не так уж и голодна, да и не устала вовсе, но передумала. Гейб, которого
