— Только одна шишка на голове. Плохо то, что сам я не могу выбраться отсюда.
Бурамара вскоре нашел то, что искал — одинокий куст ползучего эвкалипта. Он срезал его у самого корня, очистил от веток и спустил в яму.
Вскоре Крум Димов вылез наружу, ухватившись за него руками и упираясь ногами в стену колодца, весь в тине.
— Повезло мне, — сказал он. — Во-первых, колодец оказался неглубоким. Во-вторых, на дне была тина…
Девушка добавила:
— В-третьих, страус-самец с его материнским инстинктом не покинул минутой раньше своего гнезда в мертвом скрэбе. В-четвертых, появился Бурамара. В-пятых...
Неизвестно откуда прилетел попугай Кенатон и сел ей на плечо.
— Милый попугайчик! — прокричал он, потираясь головой о ее шею. — Милый попугайчик!
— Умираю от голода! — оборвал его бормотанье Крум. Бурамара, вновь обретший свой прежний безучастный и бесстрастный вид, лишь коротко бросил:
— Подождите!
И пустился бежать к пепелищу, оставшемуся на месте сгоревшего скрэба, где он нашел яйца эму, совсем испекшиеся.
— Устроим «коробори»! — пошутил он, но на лице его не дрогнул ни один мускул.
Все трое уселись есть. Они разделили одно яйцо на троих. Остальные решили оставить в дорогу. Вообще-то с таким проводником им не о чем было тревожиться. Однако запасы продовольствия никогда не помешают. Особенно сейчас, когда они еще не знали, как далеко распространилась болезнь и где они встретят дичь.
— Я только об этом и думаю, — скорее для себя, нежели обращаясь к кому-либо, проговорила Мария. — О медных рудниках Ахмеса, возле которых растения уцелели. Надо будет заняться этим одновременно с установлением карантина. Какую роль играет медь? Или, может, какой-нибудь сопутствующий ей микроэлемент, который создает в пластидах устойчивость, своеобразный иммунитет? А, может быть, он изменяет молекулу самого вируса, вытесняя из нее какой-нибудь атом. Хорошо, что перед смертью фараон рассказал нам и об этом. Это может искупить все его грехи, смягчить вину злосчастного Эхнатона.
Услышав это имя, попугай закричал:
— Падите в ноги божественного фараона! Целуйте пыль, по которой ступала нога фараона...
Все еще находясь под впечатлением трогательной исповеди, потрясенная той ужасной ценой, которой он искупил свою вину, Мария глубоко вздохнула:
— Сколько страданий в мире! А мы, занятые самими собой, не видим их. Почему мы позволяем им перерождаться в зло, набирать силу и губить людей — и только после этого замечаем их?.. Почему!?...
Примечания
1
Популярная болгарская массово-патриотическая песня. В 1964 г. утверждена в качестве национального гимна Болгарии.
