и комната дежурной смены, наверху — караульное помещение, опоясанное балконом. Там сейчас прохаживался часовой — наблюдатель. Баду часто намекали упразднить этот пост — все равно периметр полностью закрыт системами видеоконтроля и средствами сигнализации, а с крыши стадиона окрестности Бронкса просматриваются намного дальше, чем с балкона КПП. Но капитан не торопился с решением, не хотел лишать своих людей преимущества перед переселенцами на единственных воротах в Бронкс.
Шум вертолетного двигателя за спиной стремительно стих, но сверху донесся новый, похожий, нараставший с каждой секундой. Джессап повернул голову в сторону Гарлема. Над рекой виднелись две черные точки, они быстро увеличивались в размерах, и вскоре стали заметны оранжевые кляксы на бортах подлетавших к границам резервации вертолетов «Мемории».
Бад громко выругался и поспешил в подземку. Оперативно работают, кто — то из департамента уже не в первый раз предупреждает корпорацию о появлении Шелби, и этот кто — то из его, Бада, близкого окружения. Но на кого думать: Гизбо, Салем, секретарша, сотрудники оперативного отдела? Любой мог сообщить о беглеце, информация прошла по открытым каналам от патрульного, заметившего беглеца, до дежурного по городу, а потом попала к Джессапу.
У входа на платформу его встретил чернявый лейтенант Гизбо с зажатой в кулаке рацией. Станция у него за спиной была забита полицейскими, стороннему наблюдателю могло показаться, что там творятся суета и неразбериха, но все было не так, все были при деле. Одна патрульная команда занималась досмотром и опросом пассажиров, собранных в центральной части платформы, в середине состава работала группа криминалистов, в вагонах горел свет, в каждом находился дежурный полицейский.
— Нашли Шелби? — бросил Джессап, направляясь к криминалистам.
— Нет, сэр. — Гизбо выключил рацию, чтобы переговоры полицейских в городе не мешали отвечать на вопросы. — Его не оказалось в поезде. После сообщения о нем мы блокировали входы и выходы и всё обыскали.
— Где лейтенант Салем?
— Ушел с обходчиками, сэр. Пять минут как в туннеле, с ним семеро патрульных, движение по ветке временно остановлено в обоих направлениях, контактные рельсы обесточены.
— И как Шелби удалось уйти? — Капитан встал напротив дверей в пятый вагон, где работали криминалисты. Повертел головой. — Как?
— Минутку, сэр. — Гизбо подозвал сержанта, шепнул ему что — то на ухо и похлопал по плечу.
— В чем дело лейтенант?
— Извините, сэр, сейчас всё поймете.
Сержант отошел к задержанным пассажирам и вернулся с темнокожим мужчиной в куртке сотрудника метро.
— Это машинист поезда, — пояснил Гизбо и повернулся к нему. — Повторите свой рассказ.
Машинист смерил капитана взглядом, затем посмотрел по очереди на лейтенанта и сержанта.
— Ну? — не выдержал Джессап.
— Так это, — начал темнокожий, пожимая плечами, — я поздно получил сообщение диспетчера, что нужно задержаться…
— Полицейский, заметивший Шелби на «Сто пятьдесят пятой улице», пытался остановить поезд, — быстро уточнил Гизбо для капитана. — Продолжайте.
— Мне приказали, — машинист почему — то кивнул на сержанта, — следовать на конечную станцию. Но в туннеле под Гарлемом поезд остановился.
— Точней, его остановили, — снова вмешался Гизбо.
— Да, сэр, — подтвердил машинист. — Ловко всё очень проделали, обычный человек с такой задачей не справится.
— Что это значит? — Капитан оглянулся на лестницу, ведущую с платформы к выходу на поверхность: вертолеты «Мемории» вот — вот должны были опуститься на площадку перед стадионом. Ведь корпорация выслала своих людей сюда не ради прогулки — они узнали про Шелби и спешат заполучить его.
— Так это, — машинист усмехнулся, — надо знать, где вскрывать пол в вагоне, какие рычаги и как повернуть. Не всякий справится.
— Шелби кто — то помог, — заключил Бад и посмотрел на Гизбо.
Лейтенант едва заметно кивнул.
— Сержант, — капитан опять взглянул на лестницу, — окажите услугу, пусть машинист какое — то время побудет у нас на базе. Вы меня хорошо поняли?
— Так точно, сэр.
— Накормите его, я скоро буду.
Напоровшись на вопросительный взгляд Гизбо, Джессап не ответил. У него у самого хватало вопросов. Зачем Шелби проник в штаб — квартиру корпорации? Почему поехал в Бронкс? Кто ему помогает? И какого черта федералы упорно замалчивают этот факт, вешая всю вину на одного человека?
— Идем, — сказал он лейтенанту и направился вслед за сержантом и машинистом, уже поднимавшимися по лестнице. — На станцию никого не пускать, всех задержанных отправить на базу, тихо и быстро допросить, записи протоколов сразу мне на стол. Усилить контроль над остальными платформами, обеспечить порядок на проходящих параллельно этой ветках. Подозрительных людей досматривать, в случае необходимости задерживать, но действовать аккуратно и тактично, чтобы федералы не пронюхали, а у граждан не возникло желания пожаловаться на нас властям.
Капитан взглянул на часы и выругался про себя. Мэр урезал рабочий день переселенцам. Через тридцать минут составы с ними начнут выходить из Бруклина по «Шестой авеню экспресс», на Манхэттене вагоны забьют под завязку те, кто занят на разборах завалов в южной части острова, затем поезда проследуют в Бронкс. Если не открыть сквозной проезд по этой ветке, в следующие тридцать минут на станциях возникнет давка…
Джессап скривился, будто разжевал кусок плесневелого хлеба. На поиски Шелби у него не больше четверти часа.
Когда он поднялся на поверхность, один из вертолетов «Мемории» уже приземлился, другой висел над площадкой. Из первой машины высыпал десант в черной униформе — полтора десятка бойцов с рыжими эмблемами корпорации на плечах растянулись неровным строем и бегом направились в сторону Джессапа.
— Сэр? — растерянно произнес Гизбо и включил рацию.
— Не пускать, — глядя перед собой, приказал капитан. — Вызовите подкрепление.
Лейтенант забубнил указания у него за спиной. Джессап наблюдал за вторым вертолетом, опустившимся далеко справа от остальных. Рокот двигателя быстро затухал; замедлялся, вращаясь, винт. Спустя несколько секунд дверца в салоне сдвинулась в сторону, и на площадку спрыгнул агент Арчер, за ним выбрались трое штатских: двое мужчин и женщина. В вертолете остались еще люди — судя по одежде, охранники или конвоиры, сопровождавшие пассажиров.
Бад Джессап сразу признал в штатских лидеров переселенцев; старшей среди них, как по возрасту, так и по положению, была Анна Готье. Мужчин звали Лайонел Бэтфорд и Николас Флойд. У капитана было неплохое досье на всех троих, он мог даже цитировать отдельные пункты из этих бумаг, потому что один из лидеров был его давним тайным осведомителем. Мужчины приходились почти ровесниками разыскиваемому Фрэнку Шелби, но родились и выросли они в резервации.
Пригладив растрепавшиеся на ветру седые волосы, Анна Готье повернулась к капитану, от взгляда ее заслонили спешащие на станцию бойцы «Мемории».
— Стоять! — крикнул Гизбо, выступая вперед.
Рядом с офицерами появились несколько полицейских, все они были готовы выхватить оружие из кобуры, держали ладони на пистолетных рукоятях.
— Приказываю остановиться! — Лейтенант поднял руку, что — то быстро произнес в микрофон и нервно оглянулся.
Бад искал глазами старшего среди бойцов. Все они для него были как близнецы: лица скрывались под шлемами — масками, никаких знаков различий, кроме оранжевого цветка на плече. Грозный неровный строй, тяжело бухая подошвами армейских ботинок по асфальту, быстро приближался; казалось, бегущие не испытывают эмоций, было ощущение, что навстречу двигаются либо роботы, либо лишенные чувства страха
