Бен Бова
Ветры Альтаира
Майклу, который справился бы с любым волкотом
1
Странное ощущение. Странное и пугающее.
Джефф Холмен вновь улегся на ложе. Оно, казалось, плавилось под ним, принимая форму тела; голова, спина и ноги, погружаясь в него, ощущали мягкое тепло.
Двое техников приспосабливали серебристый шлем Джеффу на голову. Вид у них серьезный, озабоченный. Шуток не слышно.
Джеффу было видно окно, возле которого стояли его отец и мать с доктором Карбо. Выглядели они тоже мрачно. Беспокоились.
Джефф улыбнулся им, показывая, что ему не страшно. Было ясно, что его голос через толстое пластигласовое окно они не слышат. Он хотел жестом ободрить их, но его запястья были уже пристегнуты к ложу.
Наконец все было готово. Техники отступили назад, вышли из поля зрения Джеффа. Теперь, он знал, они сидят за большой панелью управления, окруженные сотнями циферблатов, приборов и видеоэкранов.
«Если что-нибудь пойдет не так, они сразу прекратят испытание, – подумал Джефф, – уж это точно».
– Джефф, ты готов? – спросила Аманда, ассистентка.
– Так точно! – отозвался он, быть может излишне громко. В ушах гулко стучал пульс. «На экранах видно, как у меня колотится сердце».
– Закрой глаза, Джефф, – сказала Аманда, на этот раз мягче. – Представь, что засыпаешь.
Джефф закрыл глаза. «Уж спать-то я не буду».
Сквозь опущенные веки он увидел слабые проблески света, в глазах проплывали смутные картины. В ушах слышалось мягкое шуршание – оно напоминало шелестение ветерка в листве большого раскидистого дерева. Свет и тени переместились. Больно полыхнули вспышки звезды. Все тело непроизвольно напряглось, вздрогнуло. Затем он почувствовал, как по нему прошла волна слабой, но устойчивой вибрации.
Это и в самом деле было дуновение ветра.
Чувствовалось, как оно взъерошивает мех по всему телу. Было слышно, как оно проносится по лесу.
Он открыл глаза.
Он сидел на вершине холма, принюхиваясь, не донесет ли ветерок запаха опасности или пищи. Голод тупой болью ворочался глубоко внутри его крупного тела. Что-то было не в порядке, не так, как обычно. Он зарычал, и из глубины его огромной груди вырвался громовой рев. Внизу у подножия холма маленькая юркая птица резко вздернула голову и тут же вспорхнула, всплеснув крылышками. Когда рычит волкот, всем остальным животным положено разбегаться.
«Он достиг контакта!» – прозвучало где-то внутри мозга Джеффа. Но это был странный, чуждый голос откуда-то издалека. Никакого отношения к нему он не имел.
Он поднялся на все шесть лап. Когти вонзились в травянистую почву. У подножия холма начинался лес, и там, среди его величавых деревьев, была пища. Вершина холма – хорошее место, его любимое место, где он спит и куда притаскивает добычу, чтобы поесть. Когда он на вершине холма, ни одна тварь не сунется туда. Когда же он уходит, нарушить границы отваживаются только пожиратели падали – птероящеры с отвратительными крючковатыми клювами и маленькие желтоглазые шныряющие твари, чьи зубы разгрызают кости.
Осторожной рысью он спустился по склону – три тонны живого веса, ростом в холке с небольшое дерево, весь из мускулов и голода, – двигаясь быстро и беззвучно, как серое облако, но облако, вооруженное сверкающими зубами и острыми когтями. Словом – волкот.
«Определенно, он в контакте. Он может захватить управление?»
«Подождите… дайте ему время… не нажимайте слишком».
Зелень леса темнее, чем трава на открытом склоне холма. Наверху неслись по ветру облака, темные на фоне яркого неба. Весь лес был испещрен их тенями, и кое-где было темно, почти как ночью. Ветерок, напевая, доносил из этого дремучего восхитительного леса целую симфонию запахов: и цветов, и травы, и мхов, и высоких стройных деревьев, раскачивающихся, словно в танце. И еще, что гораздо важнее, запахи животных, пищи: быстроногих антилоп, отчаянно дерущихся своими рогами и острыми копытами, маленьких древолазов, больших щетинистых землероек, прячущихся в норах все светлое время суток.
Было раннее утро. Далекое солнце казалось всего лишь ярким пятнышком на небе. Оно еще не успело подняться над землей и частично затенялось деревьями. Альтаир, который взойдет днем, слишком ярок, на него нельзя смотреть в упор.
«Альтаир». Хотя название и всплыло в его памяти, в нем чувствовалась какая-то необычность, чуждость.
Он крался в лес, двигаясь бесшумно, как змея, убрав когти, обострив все чувства, весь наготове к появлению пищи или опасности. Волкоты постарше, взрослые самцы, у которых много самок и детенышей, могут спать днем, по ночам отправляя своих самок на охоту. Кроме охраны самок и детенышей, они больше ничего не делают. Молодым же волкотам приходится охотиться в одиночку, преимущественно днем, пока не наберутся они достаточно сил, чтобы вызвать взрослого на поединок за одну из его самок помоложе.
Он проскользнул подлеском бесшумно, беззвучно. К ручью – там найдется, что поесть. Подбираясь к ручью с подветренной стороны, он чуял запах антилоп на водопое, тогда как они не могли по запаху заметить его приближения. Это хорошо. Пустое брюхо гнало его вперед.
«Не собираетесь же вы оставить его так и позволить ему…»
«Вообще-то я не намеревался этого делать, но, похоже, он настолько хорошо связан с этим зверем, что мне не хотелось бы возвращать его сейчас».
«Однако…»
«Все в порядке. Если он собирается работать с животным, ему придется позволять животному есть».
«Странные звуки», – подумал он. Жужжат, как мошки над ухом. Но это жужжание было внутри головы.
Встряхнув своей массивной головой, он удвоил осторожность, и теперь продвигался медленно, поскольку журчание ручья было слышно уже неподалеку.
Он распластался в кустарнике, прижавшись к земле, осторожно пополз вперед. Потом замер. У самого ручья стояли шесть рогатых травоядных, остужая свои острые копыта в бегущем потоке. То одно, то другое животное наклонялось к воде, а остальные в это время, высоко подняв голову, осторожно оглядывались вокруг.
Сдерживая рычание, он подобрался и изготовился к прыжку. Как только самое ближнее животное опустит голову…
Он выпрыгнул из кустов, серым росчерком смерти нацеливаясь на ближайшую антилопу. Остальные, высоко подпрыгивая, тут же бросились врассыпную. Намеченная им жертва тоже прыгнула, но прямо вперед, в середину ручья. Вода была неглубокой, но быстрой, и антилопа оступилась. Ну, а волкоту ничего другого и не требуется.
Только один раз коснувшись всеми шестью когтистыми лапами земли, он вновь прыгнул прямо на спину антилопе. Крепко ухватив мясистое тело животного задними и средними лапами, он ударом передней сломал ему шею. В туче брызг они вместе упали в воду.
Он выкарабкался на берег ручья, держа добычу двумя передними лапами и передвигаясь на задних и средних лапах.
Запах крови, мяса был непреодолим. Подняв к небесам огромную черномордую голову, он торжествующе протрубил о победе; от его рыка содрогнулась земля.
«Прекратите это! Прекратите!»
«Верните его!»
