- А что же ты мне раньше не сказал?
- Да ты слепая, - констатировал Парк, - ты бы её не увидела.
- Сейчас штурвал заберу, - улыбнулась Леметрия. Парк тоже улыбался на всё лицо – он знал, когда можно шутить с сестрой. А Леметрия подумала, что может эта флаэсина феи Арис и Манк Криона, тогда они выполнят приказ, и можно будет вернуться и доложить Байли, а заодно увидеть Перчика. Хоть одним глазком. Хоть бы в пол глаза. Так бы взяла и задушила его, или зацеловала. Леметрия так погрузилась в свои будущие планы, что скоро тоже, как Чери и Фогги, смотрела вокруг своими большими карими глазами и ничего не видела. А Парк наблюдал и вскоре с уверенностью сообщил:
- Это флаэсина дяди Манка и тёти Арис.
Это так и было, Леметрия и сама, присмотревшись, узнала. Только вот двигалась она довольно странно, как брошенный на воду листок, плывущий по течению. Когда подошли поближе, можно было рассмотреть, что на палубе никого нет. Что-то там случилось!
- Стань за штурвал, я на их палубу переберусь, посмотрю, - сказал Парк.
- Парк, будь осторожен, - сказала Леметрия, и легонько причалила к соседней флаэсине. Было тревожно тихо. Парк ловко перепрыгнул на другой борт.
- Леметрия, что там? – проснулась Чери. Леметрия пригрозила ей пальцем, заставив молчать. Парк обошел все кругом – никого. Заглянул в каюту возле рулевой рубки:
- Ау, тут кто есть!
Из дверей выскочили голые и растерянные фея Арис и Манк Крион.
- Парк, не смотри! – закричала Леметрия.
- Что я, хорошеньких голых тёть не видел, что ли, - сказал спокойно Парк, перелезая через борт. Все грохнули. Даже Манк улыбался, раздумывая, дать юному созданию подзатыльник или так отпустить. А фея Арис, вытирая слезы, вообще приняла речь Парка, как комплимент. Пострадавшие оделись и подошли к борту:
- Что случилось?
- Нам надо переговорить, - сказала Леметрия и полезла через борт.
- Куда она? – спросил Фогги.
- Не знаю, - сказала Чери и посмотрела на Фогги, - у нас тоже каюта есть.
Фогги довольно покраснел.
Глава вторая. Розария.
Скрытой мощью дрожала Галактика, неуклюже поворачиваясь вокруг раскаленного ядра, миллиардами триллионов нитей тянущая каждую звездочку, каждый безвестный осколок кометы, каждую пылинку в сфере сетки своего влияния. А на сетку Галактики была наброшена другая, Вселенская сеть, в каждой ячейке которой, как пойманные рыбки, бились туманности, скопления галактик, и всякая многообразность неописуемых реальностей. А Вселенскую сеть пронизывали сети бесчисленных множеств измерений, то тут, то там вздуваясь раковыми образованиями черных дыр, и все это помещенное в изменяющееся поле временного континуума.
Делом Хранителей было сохранение интегральной интерполяции процессов во вверенной ячейке сетки, дабы малые спонтанные аномалии не нарушили естественный процесс развития материи и не создали в будущем вселенский катаклизм.
А на данный момент времени аномалии имелись и были зарегистрированы в нескольких местах Галактики. Естественно, никто не бросался сломя голову немедленно исправлять несуразное, чтобы не плодить неестественные отражения, которых и так хватало в фоне галактической сетки. Необходимо было изучить, обменяться информацией со всеми Хранителями, что для них было скорее приятной необходимостью по сравнению с рутинностью их временного существования. А поскольку существовали они вечно, неизвестно, кем созданные, и кем поставленные на своем посту, то знали они много, и каждая новая крупинка неизвестных знаний была для них, как конфетка для малыша.
Вопрос был в том, что в трех местах Галактики, получились пробои временной пространственной оболочки и начались неконтролируемые процессы перетекания материи, а это грозило в будущем спонтанной вспышкой возникновения новых дыр и, в конечном счете, взрывом Галактики. К тому же, по непонятным причинам исчезли два Хранителя. Один из них, куратор в системе трёх звезд, перед исчезновением подал заявку на временную прострацию (такое бывает, когда Хранитель хочет отдохнуть), но не дождался подтверждения. А второй просто исчез.
И сейчас на совете принималось простое решение – кого послать разобраться? А поскольку лакомого кусочка хотелось всем, то вселенские каналы связи прямо кипели от напряжения. В конечном итоге после миллиона интриг, обещаний и договорённостей повезло Хранителю из системы темной материи в районе между созвездием Орла и созвездием Скорпиона, по Земной терминологии.
Утром, как только поднялось солнышко, Элайни пришла в себя. Косые лучи солнца, заглянув в окно пассажирской каюты, упали ей на подушку, путаясь в её золотистых волосах и отбрасывая длинные тени.
- Где я? – спросила Элайни.
- Элайни, родная, я здесь, - проснулась Байли, задремавшая у неё на постели.
- Байли – ты?! – Элайни не сводила взгляда с Байли: - Как ты здесь оказалась?
- Я летела навстречу тебе, - улыбнулась Байли.
- А где Адам?
- Здесь! – сказала Байли, пряча глаза.
- Он прикрыл меня! В нас стрелял Шерг!
- Успокойся! Всё уже позади! – сказала Байли. Дверь скрипнула, и в комнату заглянул доктор Фрост.
- Папа, - увидела его Элайни, - я рада тебя видеть.
- Здравствуй доченька, - доктор обнял Элайни, и прошептал, - как хорошо, что мы вместе.
- Папочка, я по тебе соскучилась, - улыбнулась, поглаживая его лицо, Элайни. В ногах заворочался Туманный Кот:
- Всё, поспать уже не дадут, - и перебрался на грудь Элайни, - как твои дела?
Элайни чмокнула его в лоб и сказала: - Мои дела лучше всех.
В каюту заглянул Перчик.
- Перчик, и ты тут? - засмеялась Элайни. Перчик застеснялся и неловко прижался к сестре, и чуть не придавил Туманного Кота.
- Как хорошо, что вы у меня есть! А где Адам?
Среди ночи Мише захотелось попить воды, Он поднялся, прикрыл Галю и пошёл на кухню. Налил компота и с удовольствием хлебнул с кружки. Что-то было не так. Что-то произошло, а он не заметил. Миша ещё раз осмотрел кухню, но глаза, ни на чем не остановились. Что-то мелькнуло боковым зрением, Миша обернулся – ничего. В замешательстве он глянул в окно на улицу и застыл – на балконе стоял Адам. Вернее не Адам, а его бледная тень. Миша открыл балконную дверь.
- Адам?
- Привет Миша, - сказал шёпотом Адам.
- Ты откуда?
- С мира Элайни.
- А почему сам?
- В меня стреляли и потом я здесь – у тебя.
- Ты какой-то прозрачный, - сказал Миша и провел рукой через Адама.
- Не надо, - зашептал Адам,- мне неприятно и щекотно.
- Не буду! Садись, тебе компотику? – спросил Миша.
