Я был молод и полон любви к миру, но уже на следующий день мои виски стали белыми, как первый снег, а моя вера превратилась в стрелянные гильзы от пулемета Вильямса… Я упорно и трудолюбиво взращивал в себе любовь к Богу и людям больше двадцати лет, а убивать научился всего за сутки… После того дня, я побывал во многих сражениях и стычках Гражданской войны и был свидетелем неслыханных злодеяний, как со стороны северян, так и со стороны наших солдат… Мы часто проходили по разоренным городам и селениям и видели страшные картины разрушений и бесконечного насилия… Изнасилованные и порубленные на куски женщины висели вдоль истоптанных дорог, словно рождественские гирлянды… Грязные голодные дети, покрытые струпьями и ранами, ползали по обгоревшим руинам и пожирали мясо павших животных и людей… Старики рвали на себе волосы, призывая Бога забрать их жизни, взамен гибнущих на полях сражений юношей… Кому был нужен весь этот кошмар? Черные устали от рабства белых, и белые решили дать им свободу ценой гибели тысяч простых американцев. Так формировалась американская моно-цивилизация. Медленно и упорно выползала молодая страна из бездонной ямы, заваленной трупным мясом отживших ценностей… Смерть и насилие способствуют обновлению. Очищают мир от застывшей коросты жизни… Чтобы узнать, что такое жизнь, нужно сначала понять смерть. Что есть насилие и тяга к уничтожению?…Бесконечное перерождение в круговерти Зла… Мы всегда осуждаем одиночек, убивающих ближних по своей личной прихоти… Мы боимся их. Но почему?… Да потому что они действуют не по правилам, без объявления войны. У серийных маньяков есть собственные причины, чтобы сводить счеты с другими. И для этого они не спрашивают разрешения у господина президента. За их кровавые «подвиги» им не вручают Медалей Почета и не ставят памятники в центре городов… Их ловят, насильно обследуют, колят всякой дрянью, сажают в клетки, убивают на электрических стульях… Для всех они изгои, отщепенцы, враги рода человеческого. Ублюдки, даже после смерти, не заслуживающие нашего прощения… Мы ненавидим их сильнее, чем они ненавидят нас… Они действуют не по правилам и бьют из-за угла. Они отбирают у нас самое дорогое, что у нас есть. Они крадут, насилуют и убивают наших детей… Смерть им, смерть!
…Мы слепые и глупые насекомые. Управляемые и пустые. Мы боимся быть укушенными мелкой рыбешкой и совсем не замечаем рядом с собой белых акул. Алчных, властолюбивых, недоступных и таинственных, как воля невидимого Бога. Мы молимся на них и вешаем их портреты на стены своих квартир. Мы верим им, безоговорочно верим им и готовы идти за ними в огонь и воду. Ради них мы готовы совершать подвиги и уничтожать чужие страны, населенные чуждыми нам людьми. Наши вожди это светочи и знаменосцы демократии. И пусть сдохнут все те, кто не с нами… Мы все каннибалы, только еще более кровожадные, чем те, кто убивает не по политическим пристрастиям, а ради утоления собственных комплексов и похоти.
И наши так называемые вожди холят и лелеют в нас скрытый до нужного времени каннибализм. Для этого они придумали самое поганое слово в мире «патриотизм». Прикрывшись лозунгом патриотизма, можно безнаказанно насиловать и убивать всех тех, кто непатриотичен по отношению к твоему каннибальскому племени и не желает отсосать у верховного вождя демократии.
…Мое мнение таково и оно с некоторых пор неизменно. Если уж мы сажаем в клетки так называемых серийных маньяков, то диапазон этого определения должен быть значительно расширен. Палачи народов: политики, банкиры и законники должны по-справедливости разделить участь тех, кого мы называем «кровавой мерзотой, подлежащей уничтожению на электрическом стуле».
…Я не оправдываю ублюдка «Lorry», прошу вас, не думать обо мне плохо. Несомненно, это адская бестия, заслужившая, чтобы из него сделали «живую котлету» для жестоких экспериментов. Но и не стоит так ужасаться при упоминании о его бесчеловечных злодеяниях. Он был далеко не оригинален и не ужаснее тех, кто развязал войну во Вьетнаме и на Ближнем Востоке. Это был заурядный, испорченный, сломанный механизм. Душа, которого испепелилась, не выдержав адских перегрузок реальности…Зачем, спросите вы, он насиловал, а после убивал детей? Ребенок это надежда. Убитый ребенок это отмщение за неосуществленные надежды. «Lorry» убивал не детей. Он убивал свои надежды. Его убийства олицетворяли агонию, сгорающей в огне преисподней души. Да, он убивал детей… Но такова жизнь и кто-то кого-то убивает каждый день…Наш Бог, да удостоиться он когда-нибудь моего прощения, устроил мир по своему капризу. И если мы все его дети, значит ему угодно, чтобы мы истребляли друг друга. И все наши законы, направленные на ограничение насилия, не больше чем смешная лживая игра и мы в ней сами же все время и проигрываем. А знаете почему?…Потому что, зверя, что живет в нас нельзя излечить от насилия. Если мы попытаемся загнать его в нору и убить там, он первым убьет нас!..Война научила меня терпению и отучила от тупой привычки копаться в чужих душах. Как я мог убивать, если с самого раннего возраста я был воспитан в христианской традиции всепрощения? Я убивал, чтобы спасти себя, но ведь Спаситель призывал к самопожертвованию. Не убий!.. Разве это подвиг, убивать своих врагов? И почему вдруг у нас появляются враги? Кто делает так, чтобы мы считали незнакомых нам людей врагами? Нами управляют маньяки, обличенные силой и властью. Они ненавидят нас и делают так, чтобы мы ненавидели других… За какие грехи Спаситель взошел на крест? Кому он помог и зачем он это сделал?… Он хотел спасти наши души!
Но зачастую наша собственная душа намного темнее, чем та, в которой мы пытаемся рассмотреть то, что якобы отталкивает нас. Мы холим свое собственное Зло, презирая и избегая злых людей…Мы культивируем в себе ненависть, ненавидя ненавидящих нас. И как часто бывает, что наша ненависть страшнее ненависти наших врагов…Подумайте над этим!
Туристы буквально окаменели на месте, сраженные черными откровениями смотрителя Олби.
— Ты считаешь, что наш Спаситель умер зря, старина? — приятно удивленной нигилистической позицией смотрителя, уважительно поинтересовался «новый миссия».
— Смотря для кого!
— А подробнее…
— Смерть Христа это самая громкая и удачная пиар-акция за все время существования человечества.
— Одним словом, мерчандайзинг окупился сполна!
— …Позволив себя распять, сын Бога всем сделал хорошо. Подарил рабам надежду на царствие небесное после мук земного Ада. Укрепил авторитет власть имущих, ставших по Библии наместниками Бога на земле. Возвел в мировой культ практику кровавых жертвоприношений. Если раньше жертвы не всегда были согласны пребывать в положении жертв, то после его смерти жертвы сами просились, чтобы их прибили к кресту. Убийцы праведников получили прощение и прозрение, через раскаяние, а мир окончательно погрузился в трясину религиозного безумия и лжи… Теперь, чтобы попасть в царство небесное, раб должен был страдать на законных правах. И если он выражал несогласие своей участью, то его предавали анафеме и не допускали к причастию. Парадокс, но основная масса людей купилась на этот бред и вполне серьезно относилась к проклятиям якобы святых отцов. И не было хуже участи на земле, чем быть проклятым пастырем стада и заслужить участь изгоя… Так во имя кого умер Спаситель?… Кто вынудил его принять мученическую смерть? Неужели нельзя было обойтись без крови? Кто заставляет праведников становиться мучениками? Кто не дает им жить так, как живут обычные люди?
Зачем они отрекаются от своих родных в пользу служения своему Богу. И что же это за светлая вера, что порицает природу человека и клеймит позором его естество? Зачем красота должна себя оскоплять? Во имя чего?… И что же это за Бог, который сам отрицает себя и порождает только черные и негативные сущности… Это злой Бог, несправедливый и холодный, как труп, изъеденный бубонной чумой… Я проклинаю такого Бога и тех, кто ему служит. Они служат смерти, но не жизни!..
— Однако, ты страшный человек, старина, — торжественно хлопая в ладоши, воскликнул «новый миссия».
— Для меня ваши слова прозвучали, как комплимент, — скромно потупился старик, давно не выступавший на публике.
— Вы, кажется, рассказывали нам о «Lorry»? — устав от крамольных речей еще одного демагога, раздраженно заметила викканка.
— Дорогая, ты все сняла, о чем говорил этот приятный старичок? — строго зыркнул «новый миссия» на жену.
— Обижаешь, дорогой!
— И не думал, милая!.. У меня тут возникла кое — какая идея. Ну да об этом, пожалуй, после.
