— Что думает ваш муж по этому поводу?
— Он на фронте.
Беженцы в Ростове не оседали, они пробирались дальше на юг или на восток. Довольно много их приехало в Ессентуки, и половина бабушкиного дома была реквизирована для них. Она прислала нам письмо, прося приехать и забрать бывшую у нее в то время Наташу. Сережа поехал за ней и, когда они возвратились, Наташины первые слова ко мне были:
— Мама, знаешь, какая новость? У меня в голове поселились козявки!
— Нечего сказать, приятная новость! От кого же ты набралась козявок?
— Они перелезли ко мне от беженских детей. У бабушки теперь в доме много детей. Семь!
От вшей избавиться было нетрудно, но с гнидами пришлось повозиться. Их надо было снимать с волос каждую отдельно.
Сережа рассказал мне, как Наташа удивила бабушку. Раз ночью она разбудила бабушку:
— Бабушка, пожалуйста, не рычи, мне страшно!
Бабушка часто храпела по ночам, но никак не ожидала, что ее храп похож на рычание.
Сегодня в первый раз бомбили город и есть жертвы. Бомбы были сброшены на толпу, которая собралась возле магазина на главной улице, где начали выдавать сахар по детским карточкам. Погибло несколько десятков человек, среди них дети. До этого ходили слухи, что немцы бомбят только военные объекты и точность попадания у них очень хорошая, а так как почти все крупные предприятия находятся за городом, жители не боялись и ходили в городе по своим делам даже во время воздушной тревоги, бранясь с дружинниками и милиционерами, загонявшими их в убежища. Перед сегодняшней бомбежкой даже не было воздушной тревоги.
Когда радио кричало о 'тоталитарной' войне, мы не очень-то верили. В тылу, далеко от военных действий, приказ рыть щели, делать убежища и даже прятаться в убежища во время воздушной тревоги многие не принимали всерьез, считая все это проявлением административного усердия городских властей. 'Дал, мол, приказ Сталин рыть щели в прифронтовых городах, а активисты теперь по всей стране заставляют население рыть щели, стараясь перевыполнить норму!' Теперь же дело оборачивалось так, что к воздушной тревоге нужно прислушиваться и иметь наготове места, куда прятаться вовремя. Там где упали бомбы никаких военных объектов поблизости не было. 'Мессершмит', бросивший бомбы, летел сравнительно низко и объяснение данное по радио, было приемлемо: 'Немецкий летчик бросил бомбу, увидав толпу; у них есть приказ бомбить мирное население для дезорганизации тыла'.
39
С приближением немцев в Ростове запретили выходить на улицу от семи часов вечера до семи утра. Первый раз в нашей жизни мы были вынуждены сидеть дома каждый день с раннего вечера и от нечего делать стали встречаться с соседями по дому, которых раньше я знала только по виду. Ближайшая соседка, Хачетурьян, муж которой на фронте, пригласила однажды нас к себе играть в карты и с тех пор мы стали играть часто, два-три раза в неделю. В разных квартирах, по очереди.
Играем в довольно азартную игру — 'Гольчик', по названию видно, что можно проиграться догола.
В нашей семье самый азартный Сережа, он уступает в этом только Хачетурьян, мы же с папой играем осторожно.
Потом опять Хачетурьян пригласила нас к себе играть вне очереди.
— Мой кузен хочет прийти поиграть с нами, давайте и в этот раз играть у меня.
В этот вечер мы играли довольно долго; ее кузен показался мне очень симпатичным человеком, интеллигентным и остроумным. Они с Сережей весь вечер перебрасывались шутками и, когда мы расходились, вся компания приглашала его приходить играть почаще. На другой день, встретив Хачетурьян, я сказала:
— Какой у вас симпатичный кузен, так приятно было играть с ним. Что он, ночевал у вас?
— Нет, он ушел. У него есть ночной пропуск.
Я знала, что ночной пропуск дается работающим в ночную смену.
— А, так он работает и по ночам. Он сменный инженер?
Она немного замялась:
— …Иногда и по ночам… Он следователь в ГПУ.
Я страшно испугалась. Гепеушник играл с нами в карты до полночи, а мы и не знали! И даже приглашали его приходить к нам, и не были особенно осторожными и, возможно, сказали что-нибудь лишнее! И это в военное время!
— Как же это вы не предупредили нас, кто он такой? Мы были бы осторожнее в разговорах, а то говорили, что на ум взбредет, а ведь он обязан все замечать.
— Нет, нет, вы не беспокойтесь! Он такой хороший, такой хороший! Он говорит, как только он покидает свой кабинет, он немедленно забывает о своих обязанностях по службе. И на работе он очень справедливый. Недавно рассказывал мне, как допрашивал одного инженера, обвиняемого во вредительстве. Кузен говорил, что сразу почувствовал, что инженер невинен и при допросе старался искать пункты к оправданию, и нашел! В конце концов человека выпустили. Да мы ничего и не говорили такого, что бы ему замечать. Все разговоры были самые обыкновенные.
Меня ее уверения совершенно не успокоили. 'Хороший и справедливый' следователь ГПУ — разновидность, не существующая в природе. Всем известно, что для острастки населения ГПУ дается 'промфинплан': осудить определенное число человек в год и, выполняя этот план, они не могут быть справедливыми и хорошими.
Придя домой, я передала разговор папе.
— Папа, может, вы вспомните, о чем мы говорили вчера? Конечно, мы говорили о пустяках, но, может быть, кто и проговорился?
Папа задумался:
— Единственное, что я могу вспомнить подозрительного, говорили о покойниках. К ер о пьян уверяла, что она суеверная и считает плохой приметой встретить на улице покойника, а теперь почти каждый раз, как выйдет со двора, так встречает похороны и это портит ей настроение на целый день. Многие улицы забаррикадированы, а наша, одна из немногих ведущих на кладбище, свободна. Хачетурьян на это сказала: 'Верно, скоро и у нас во дворе будет покойник, недавно я заметила, что у нашей дворничихи лицо распухло от голода'.
— Да, теперь и я припоминаю этот разговор. Я страшно удивилась, услышав, что дворничиха распухла. Мне кажется, я ее недавно видела и ничего не заметила.
— Удивляться нечему. У нее живет дочь, вдова с двумя маленькими детьми, а молоко-то на базаре пятьдесят рублей литр! Видно, все, что получают, отдают детям. И знаешь, что я заметил? Обратила ли ты внимание на то, что в городе стало очень мало стариков, они, определенно, быстро вымирают. Да это и понятно. Каждая семья старается накормить в первую очередь детей и работников, ну, а старикам — что останется. Да, страшные времена… Два года войны — и на Дону голод! Когда в девятнадцатом году пришли на Кубань большевики и стали отбирать у казаков хлеб, почти из каждого двора вывозили десятки пудов зерна. У нашего соседа Венникова, который считался середняком, отобрали двести пудов! И это после пяти лет войны и революции! А эти дохозяйничали… После двух лет войны и на Дону голод! Ведь низовья Дона не уступали Кубани в богатстве, пожалуй, даже еще богаче, здесь рыба, чего почти нет на Кубани.
— Да, кстати о рыбе, я забыла рассказать вам. Вчера я видела, ехала по улице телега, а на ней два огромнейших осетра. Я еще никогда не видела таких больших. Мне потом рассказывали на службе, что в 'гирлах' на промыслах ловят осетров, вынимают икру и ее отправляют, а мясо не могут все обработать и нет транспорта отправить его в город или на фронт, так что часть рыбы просто выбрасывают. Кто живет близко и у кого есть соль, запасаются, а приехать издалека люди не могут, не на чем. Колхозников тоже не отпускают, люди и лошади заняты. Так и пропадает рыба. Юсупов страшно сердится; у него, как и у всех,
