Выходят.
Пауза.
Слесарь. Ну вот, стоило избавится от этой балетно-сосисочной пары, как я начал прозревать. (Стаскивает с себя повязку и платок, оглядывает Катрин.) Ощущения приятные. Несколько портит впечатление то, мадам, что вы не совсем живы.
(Цепляет на нос очки.) Зато у меня чувство, что я вас уже где-то видел. Причем совсем недавно и… с бензопилой.
Катрин. Меня распиливали пополам?
Слесарь. Нет.
Катрин. (вновь напяливая маску Дсоноквы). Ну, значит, я распиливала.
Слесарь. (глядя куда-то в бок). Боже сохрани! Вы мне напомнили женщину, которую я любил и потерял. Это была удивительная женщина — нежная, кроткая, доверчивая.
Катрин. С бензопилой.
Слесарь. Нет. Та, что с бензопилой, оказывается, — из другого сна. Я вспомнил. В нем я строил тоннель под Ла-Маншем.
Патрисия. На кой черт он вам сдался, тоннель? Его уже построили.
Слесарь. Его построили недавно, а я строил в шестнадцатом веке. Все так чинно, по уму: надсмотрщики со стеками, дамы — по две на бревно… Кавалькада карет, запряженных четверками, форейторы, берейторы, лакеи на запятках. Выгрузка инструментария, под барабанную дробь… (Поднимая голову и натыкаясь на маску Дсоноквы; Катрин.) О, Господи, мадам! Такое сходство с депутатом Конгресса — просто поразительно. Только у него брови погуще. И он все время с сигарой. Некоторые думают, что это — бородавка, но это…
Катрин. Не больно — то вы и прозрели. (Разворачивает газету.)
Слесарь. Что поделать, мадам, — родовая травма: защемлен зрительный нерв. Природа изначально насмешлива и прихотлива. К примеру, лошадь Юлия Цезаря появилась на свет с копытами, расчлененными как пальцы.
Катрин. Все мы тут — с расчлененными копытами… Подскажите лучше: денежная единица Монголии из-раз, два, три — из шести букв.
Слесарь. Тугрик.
Катрин. Туг - рик. Правильно. (Вписывает.) А персонаж оперы Россини ' Севильский цирюльник'? Тоже — из шести.
Слесарь. Фигаро.
Катрин. Фи-га-ро. (Снимая маску.) Однако!..
Слесарь. Неудивительно, мадам, — я продукт своего времени. По колено увяз в эпидермисе культуры — ни тебе выпрыгнуть, ни провалиться глубже. Теперь вот жду, когда она меня вычихнет, культура, — вместе с тремя сонетами и одной пьесой, посвященной Гомеру.
Катрин. Итальянский живописец, представитель Ренессанса, автор картины ' Рождение Венеры'. Из раз, два, три, четыре…
Слесарь. Сандро Боттичелли.
Катрин. Сан - дро- бо-ти… Не подходит, мсье, слишком много букв.
Слесарь. Это, мадам, два слова: Сандро и Боттичелли. Правильное - Боттичелли. Поразительно — не знать человека, писавшего шею! Шею, соединяющую голову со всем остальным! Впрочем, ума не приложу, зачем такая сложная конструкция понадобилась Господу Богу при сотворении женщины — мог бы, собственно, шеей и ограничиться.
Патрисия. (оборачиваясь). А вы, мсье, мизогинист.
Слесарь. Типун вам на язык, мадам! Даже подростком себе такого не позволял. В минуты колебаний добродетели я смазывал ладони горчицей.
Патрисия. (внезапно). Бедный вы, бедный!.. Вот и тогда, в пруду… вы вначале колебались… а потом я два квартала, как трелевочный трактор… А вечером-
помните? — с одной стороны — я, а с другой…
Катрин. Эпос киргизского народа.
Патрисия. Эпос киргизско… (Катрин.) Душечка! Ну, про себя, про себя!..
(Слесарю.) А с другой — чистый лист бумаги и карандаш.
Слесарь. (сглатывая комок). Я работал… над шеей?
Патрисия. Усиленно.
Слесарь. Сутки? Двое?
Патрисия. Трое.
Слесарь. С перерывом на сон?
Патрисия. Без.
Слесарь. Где она? Я хочу ее видеть!
Патрисия. (разворачивает, держит торжественно, как глашатай грамоту). Вот!
Слесарь (раненной чайкой). Патрисия!
Патрисия. Ну наконец-то, милый. Я думала, ты меня не узнаешь.
Слесарь. Как я тебя искал, Патрисия! Как искал!
Патрисия. Да, милый, да. Я горжусь тобой, как Амундсеном. Ты ехал на собаках?
Слесарь. Чушь! Вздор! Клевета! Какие собаки?!.. Твой образ, Патрисия! Твои глаза! Твое грудное контральто!.. Кстати, Патрисия, что у тебя с голосом? Он перестал совпадать с линией шеи.
Патрисия. Я его сорвала.
Слесарь. Как? Когда?
Патрисия. В хоре сестер милосердия во имя правосудия.
Слесарь. Сестер чего?
Патрисия. Неважно. Антуан, я должна поставить тебя в известность: у тебя есть сын.
Слесарь (отупело). От кого?
Патрисия. От меня, естественно.
Слесарь (прикладывает руку к сердцу, похлопывает, что-то нащупывает, лезет в нагрудный карман). Вот. (Протягивает Патрисии конфету.) Передай малютке. От папы.
Патрисия. Малютке уже двадцать два, Антуан.
Слесарь. Да?! (Разворачивает конфету, забрасывает себе в рот.) Значит, между нами что-то было?!
Патрисия кокетливо улыбается.
Что между нами было, Патрисия? (Хватает ее за плечи.) Что?
Патрисия. Ты делаешь мне больно, Антуан! Ай!
Слесарь. Ты же говорила, что я рисовал шею.
Патрисия. Да.
Слесарь. Карандашом.
Патрисия. Да.
Слесарь. Трое суток подряд.
Патрисия. Да.
Слесарь. И не отрывался!
Патрисия. Да! Зато потом ты так оторвался!.. По полной программе… Пусти меня
(Слесарь опускает руки.) ' Зачем вы передвигаете мебель ночью? Зачем вы передвигаете мебель ночью?' — это соседи так меня спрашивали. Двадцать три года назад. Знаешь, что я им отвечала?. 'Нравится!'
Слесарь. (потирая пальцами лоб). Он похож на меня?
Патрисия. (осмотрев слесаря с ног до головы). Одно лицо!
Катрин делает физиономию ' лошадь перед барьером'.
Слесарь. Любит живопись?
Патрисия. Обожает.
Слесарь. Втайне грезит поездкой во Флоренцию?
