Человеческая девчонка… Люцифер давно не видел обычных смертных. А тут — девушка и… Падший мотнул головой, отгоняя ненужные и чуждые мысли. Он сам себе поклялся, еще в заточении, что никогда не свяжется со смертными и другими существами. Не привяжется к ним и не привяжет их к себе. Уф! Как все сложно!
Правда, Люц был серьезно удивлен, увидев смертную, которая его освободила, в месте, где он решил затаиться. 'Та-а-и-ис!' — протянул про себя Падший, пробуя это имя на вкус. Сначала было странно, что она не испугана или, наоборот, не веселится при его виде. Освободить Падшего для светлых магов — огромнейшее зло, для темных — неплохое приключение. Но и те и другие до безумства боялись силы бывшего Высшего. Люц изматывался, ставя различные предположения, почему эта Таис не выдает его. Ему уже начинало казаться, что она составила коварный план. Падший нашел единственное решение: смерть свидетеля. Знала бы Таис, как мало отделяло её от гибели! Только мимолетная мысль, которой решил последовать Люцифер, спасла от немедленной смерти. Падший решил 'просканировать' голову ведьмы. Позже, в классе демонологии, Люц понял — она его попросту не помнит. Он сумел нарыть в её мыслях несколько интересных моментов: 1) они делали какой-то вызов с подругами и все пошло не так, именно из- за этого Таис закинуло в Междумирье; 2) её Сила не огромна, но все же внушительна; 3) она — смертная, иначе бы цепи не поддались; 4) ей не нравился холодный взгляд Люца. Если три первых утверждения Падший относил к фактам, но последний — к открытиям. Он давно знал, что холодный взгляд голубых глаз не любят. Однако знать и услышать (пусть и в мыслях) — разные вещи.
Падший увидел, что она ничего не помнит о прибытии в Междумирье. Это его, несомненно, радовало. Ему пришлось бы сотворить ужасные вещи, чтобы Таис не проболталась об освобождении какого-то темного ангела. Люц наблюдал за ней, сам того не осознавая, и все крепче привязывался к девушке. Возможно, все происходило из-за разрушения цепи — именно Таис порвала её и дала свободу Люциферу. А может, существовала другая причина. Люц старался держаться на расстоянии, тем не менее, наблюдая за Таис издали. Он не хотел приближаться. Не мог позволить что-то чувствовать себе и ей. Он будет одинок. Всегда. Одиночество — его проклятье.
Правда, в один момент все пошло кувырком.
В момент, когда драконы начали нападение на Школу. Все вопили, ругались, бежали, толкались… Люцифер спокойно шел по коридору, точно зная, что драконы его не тронут. Они знают, кто он. И боятся. Во времена битв, когда он еще носил белоснежные крылья, Падший сильно ударил по самоуверенности драконов. Крылатые ящерицы до сих пор боятся одного имени 'несущий Свет'… Люц вышел на улицу, вдохнул запах горящей древесины. Полыхал лес, который они с братьями сажали еще при закладке этого замка. Неожиданно Падший услышал в голове чей-то панический голос. Раздался звук падающей стены. Люц обернулся и, заметил — около каменной кладки стоит Таис, совершенно не обращая внимания на падающие камни.
Он спас её. Хоть и сильно рисковал. Понимая, что не успевает, Люц на мгновение материализовал крылья, одновременно наведя на всех морок. Нельзя, чтобы маги раньше времени узнали, кто он. Падший спас Таис. Он спас человека впервые за тысячу лет. Когда Люц осознал это, то просто-таки остолбенел, забывая, что под ним находится Таис. Она почему-то затихла и прижалась носом к его груди, чем вызвала у Люца еще одну волну удивления и столбняка. Однако в следующую секунду его окатило волной гнева из темных, зелено-карих глаз, начинающих отливать ведьмовским огнем. Видя злость, неприязнь в её глазах, Падший мысленно смеялся. Он видел множество гневных лиц, но не одно так не радовало, как это…
В дверь постучали и вежливо поинтересовались, будет ли 'господарь де Рент' ужинать. 'Господарь' послал пришедшего на все четыре стороны. Люц устало лег на кровать, с неимоверной радостью ощущая приятную мягкость. В последние несколько дней они с Фебом или вообще не спали или дрыхали прямо на жесткой земле. А приятный домашний уют действовал успокаивающе. Падший блаженно закрыл глаза и вытянулся поперек кровати. От удовольствия он даже потянулся, как сытый кот. Эта беготня по мирам утомляла. Ему хотелось спать.
И…
…Он будет спать!.. Люц фыркнул и повернулся на правый бок, доставая из кармана небольшой, до боли знакомый медальон. На его крышечке была выгравирована малюсенькая птичка — древний знак Высших, который потом почему-то забылся. Эх, время! Ты всегда уносишь с собой то, что дорого сердцу и душе, не оставляя после себя ничего… Люц попытался расслабиться, что практически нереально в грохоте, доносящемся с первого этажа. Он стал припоминать какое-нибудь простенькое заклинание от шума. В голову упорно ничего не шло кроме идеи устроить массовую бойню.
В дверь снова постучали и, не дожидаясь разрешения, вошли. Люц приподнялся с кровати и недружелюбно взглянул на вошедшего. Им оказался Феб. Маг не обратил внимания на злость Люцифера и стал ходить по комнате взад-вперед. Падший хмуро за этим наблюдал, мысленно распиливая Феба на памятные сувениры. Люц даже прикидывал, что он будет делать, если этот магик сильно ему надоест. Решение было под стать настроению. Убить.
— Мне нужно будет отлучиться. — Говорил Феб, продолжая мерить шагами комнату.
Падший передернул плечами. Он не видел препятствий для этого 'отлучения'. Неужели маг думает, что он будет скучать? Или, как двухлетний ребенок, не справится один?
— У одного моего друга из этого мира большие проблемы. И я должен ему помочь.
Люцифер недовольно выдохнул. Почему маги любят все так по полочкам раскладывать? Чтобы все было ясно, на всех ярлыки: там справа — 'жуткая сволочь', тот слева — 'неудачник', посередине — 'стерва'. Неужели нельзя хоть немного пожить без этих ярлычков? И очень часто люди любят отлынивать от работы с выражением полнейшей невинности, с речами о том, что обещали помочь другим, выдавая при этом весомое слово 'долг'. Падший вздохнул. Какой мир был в начале времен, таким и остался.
— Не хочу тебя просить, но не натвори, пожалуйста, глупостей, пока меня нет.
Люц ехидно усмехнулся, мысленно осведомляясь, что именно будет относиться к глупостям, которые он надумал совершить.
— Я уеду на несколько дней. Постараюсь поскорее вернуться. Если в Школе узнают, что мы с тобой в одиночку путешествуем — голову открутят, — недовольно сказал Феб, не прощаясь, вылетая из комнаты.
Падший некоторое время смотрел на закрытую дверь, терпеливо вслушивался в гам, доносящийся с нижнего этажа. Во дворе полыхнула вспышка портала, со звучным чавканьем запахнувшим свою пасть. Люц увидел на своей мысленной карте — точка с именем 'Феб' исчезла. Настроение у Падшего так быстро поднялось вверх, что он на радостях едва не разбомбил этот город.
Ура! Он один! Можно не строить из себя какого-то там 'графа'. Можно пожить спокойной жизнью, полетать, побросать огненные шары в деревья. В голове Люцифера сразу же появились бесконечные планы на вечер. Сначала он еще раз примет эту чудесную ванну, потом спустится вниз для приличия, ночью будет летать. Да, он будет летать всю ночь. Крылья требуют свободы, которую он только что обрел.
Люц довольно улыбнулся и, подойдя к зеркалу, посмотрел на себя. Усмешка вышла какой-то ехидной. Падший удрученно вздохнул. Скоро он вовсе разучится улыбаться. Сейчас — ехидство, потом — вообще станет глыбой льда.
Падший взглянул в окно на галдящий город, который и не думал засыпать. Магические города похожи на обычные. Они никогда не спят. Даже ночью найдется кто-то, бродящий по улицам (упыри, мертвяки, идиоты). И во тьме города живут новой жзнью.
Люц пошевелил плечами. До ночи еще много времени. Ему хотелось освободить крылья. Но летать сейчас — глупость. Непростительная глупость. Он поплатится за неё жизнью. И новоиспеченной свободой.
Неожиданно небо над городом покраснело и полыхнуло одиночной вспышкой. Падший настороженно всматривался в переливающиеся лучи, пронзающие облака. В голове пронесся знакомый голос: 'Помоги… помоги мне…' Люц пораженно вскинулся, замирая и сжав подоконник так, что побледнели пальцы. По дереву пошли трещины. Падший мотнул головой. Если ей требуется помощь… Да, он — мрак, но помочь может. Ей. Может и хочет. Люц мысленно поклялся себе, что это в первый и последний раз. Он и так обещал её убить. И не сдерживал этого обещания до сих пор. А если клятву не выполнить — последствия плохи. Ладно… Все потом. Сейчас у него другие проблемы. Например, одна ведьмочка, которая могла
