меня ободрал, а теперь твоя очередь.
— Я не знаю, о ком… — начала она, потом увидела злорадство на лице отчима, и одно имя всплыло в ее уме.
Сент-Мор.
Нет, этого не может быть. На миг она подумала, что он сделал это ради нее. Он отобрал у Льюиса то, чего она хотела больше всею.
Он сделал это, чтобы спасти ее.
— Уму непостижимо, как он это сделал, — потер подбородок Льюис. — Думаю, когда он узнал, что у тебя нет приданого, о котором дураки болтают по всему Лондону, он, должно быть, решил получить свое другим путем.
Элинор покачала головой. Нет, это неправда. Но один разговор с ним она помнила до сих пор.
«Если станут интересоваться, на какое приданое могут рассчитывать… У вас есть какая-нибудь собственность или доход от предыдущего брака?»
Невинные вопросы поверенного, но что, если…
Словно прочитав ее мысли, Льюис продолжил:
— Так ты знаешь. Он настоящий мошенник.
— Нет. — Она тряхнула головой, пытаясь избавиться от своих мыслей. Хватаясь за ускользающие воспоминания о покупках на рынке Петтикоут-лейн, прогулке в парке, поездке в Колстон.
— Да. Ну и дурочка ты. Он чуть не обыграл Реддика.
— Реддика? — вытаращила глаза Элинор.
Не было в городе человека, который бы не знал, кто такой капитан Реддик. Кто-то понаслышке, другие — по менее удачным обстоятельствам.
— Да, Реддика. Твой красавчик в прошлую ночь всех за столом обчистил, и Реддика ждала бы та же участь, но они решили поделить выигрыш.
— Я вам не верю.
— Поверишь, когда он явится и заберет ее.
— Нет, этого не может быть, вы обознались.
— Как же! Я его прекрасно помню. Сент-Мор. С подбитым глазом. Не задумывалась, откуда у заурядного поверенного синяк, как у заядлого драчуна? Думаю, нет, глупая ты девчонка.
«Я этому не верю, — твердила себе Элинор. — Ни единому слову». Но должна была признаться, что о синяке задумывалась.
И задавалась вопросом не только об этом. Нет, этого не может быть!
— Вы лжете, — махнула она рукой. — Больше ни слова не стану слушать.
— Лучше послушай, — огрызнулся Льюис. — Никогда таких, как он, не видел. Холодный и коварный. Брал взятку за взяткой, словно они принадлежали ему еще до того, как сдали карты. — Барон сунул руки в карманы и стиснул челюсти. — Забрал все, что у меня было. Все… — Он замолчал, словно снова проигрывая в уме ужасную ночь.
Элинор попятилась.
«Что ты знаешь о нем?»
Ничего.
Она не спрашивала никаких рекомендаций, просто поверила ему на слово.
Да, он помог Люси, но друзья Люси Стерлинг вряд ли принадлежали к светскому обществу… большинство из них, завидев Боу-стрит, ускоряли шаг. Опасные люди… Элинор помнила потрясение Люси, когда призналась, что наняла этого человека.
Она ахнула и зажала рот рукой. Не может быть!
Может. Учитывая, кто рассказал все это.
Льюис грубо фыркнул:
— Вижу по выражению твоего лица, что он и тебя надул. Меня не волнует, что с тобой будет, но хотел бы я посмотреть, как с него спесь собьют. Ты теперь предупреждена, так что можешь провести его. Натрави на него Холлиндрейка, — предложил он. — Негодяй может этого не ждать. Но я на твоем месте был бы очень осторожен. Этот Сент-Мор привык выигрывать. Привык брать то, что хочет.
Привык брать то, что хочет!
Эти слова задели Элинор за живое. Сколько раз она именно, так думала о Сент-Море…
Подвинувшись ближе, Льюис понизил голос:
— Сент-Мор точно знал, что хотел этой ночью — опекунства над девчонкой, знал, чего оно стоит и где его найти. Это твоих рук дело? Ты его заставила забрать у меня опекунство? — Льюис глянул на ее платье и ожерелье, и опасный свет вспыхнул в его глазах.
— Я? О чем вы говорите? Опекунство над Тией денег не приносит. Вы это годами говорили.
Отчим присматривался к ней, обдумывая ее слова.
— Так ты не знаешь? — Он хохотнул. — Денежки есть! Вернее, были. Теперь они у него. — Льюис тряхнул головой и снова фыркнул. — Клянусь, я тут не один на мели. Он и тебя обобрал. Но это слабое утешение.
Элинор, качая головой, попятилась. Во все это трудно поверить.
Льюис нахлобучил шляпу и направился к двери.
— Теперь, чтобы спасти девчонку, тебе надо найти кого-то поумнее, кто ни перед чем не остановится. Не удивлюсь, если Сент-Мор уже проиграл твою сестрицу или продал кому-нибудь и получил хороший куш. Жаль, что уплыли денежки, но это стоило того, чтобы видеть сейчас твою физиономию. У тебя сейчас такой вид, как у твоей матери, когда она узнала правду обо мне. А она-то думала, что я рыцарь в сияющих латах! Будь у меня хоть шиллинг, я держал бы пари, что ты считаешь этого негодяя Сент-Мора своим рыцарем. Похоже, миссис Задавака, единственное, что у тебя осталось, так это унаследованное от матери неумение разбираться в мужчинах.
— Нет, Элинор! — крикнула сверху Минерва. — Не слушай его!
Пожав плечами, Льюис захохотал и распахнул дверь. Ледяной ветер ворвался в разбитое сердце Элинор.
Элинор метнулась к отчиму.
— Негодяй! Мерзавец! — кричала она, молотя его кулаками и пиная, хотя больнее от этого было больше ей, чем ему. Она выскочила следом за ним на улицу, где его ждала наемная карета. — Как вы могли это сделать?
Он оттолкнул ее, и она упала на тротуар.
— Сделал, потому что мог. — Oн вскочил в карету и уехал, оставив Элинор и свои несчастья позади.
Поднимаясь, Элинор едва слышала, как быстро спускается по ступенькам Минерва, как подъехала и остановилась карета. Слова Льюиса колокольным звоном заглушали ее мысли.
— Мадам, — окликнул ее кучер, — вы леди Стэндон?
Элинор на миг прикрыла глаза, пытаясь отделаться от навязчивых мыслей.
— Простите, что вы сказали?
— Вы леди Стэндон?
— Да.
Он щелкнул пальцами, и ливрейный грум спрыгнул, чтобы распахнуть дверцу.
— Его светлость герцог Лонгфорд послал за вами свою карету. С наилучшими пожеланиями. — Кучер поклонился.
— Лонгфорд? — спросила Элинор, пытаясь оценить элегантную карету и вышколенных слуг. Все это свидетельствовало о богатстве и могуществе. Ах да, Лонгфорд. Его вечеринка. Его приглашение. Потом она вспомнила еще кое-что. То, что ей нужно.
Элинор выпрямилась. Если кто-то и подпадает под это описание, то, по ее мнению, это герцог
