«бегемот» тащил ее в приемную, за лордом Чамбли пришел другой слуга — возможно, человек порядочный.
— Мне предписано без промедления явиться к лорду Каслрею, поэтому я с глубочайшим сожалением вынужден вас оставить, мисс Саттон, — проговорил лорд Чамбли. — Государственные дела, знаете ли… Боюсь, мне придется на некоторое время задержаться, так что у вас будет достаточно времени, чтобы поразмыслить над своей участью. А мне, когда я вернусь, будет любопытно узнать, так ли вы благосклонны ко мне, как когда-то к Брэдстоуну.
Благосклонны во всех отношениях. — Окинув девушку насмешливым взглядом, лорд спросил: — Что же вы молчите?
— Я ничего вам не скажу, — ответила Оливия. — Скорее умру.
Чамбли подошел к ней вплотную и схватил за волосы.
— Вы скажете все, что я хочу знать. Хотя бы ради того, чтобы умереть и тем самым избавиться от мучений, умением причинять которые печально знаменит вот этот мой приятель. Впрочем, надеюсь, что вы одумаетесь и станете более покладистой и более благосклонной ко мне.
После этой зловещей угрозы Чамбли с «бегемотом» вышли из комнаты, и Оливия осталась одна. Впрочем, не совсем одна: его сиятельство был так добр, что оставил в комнате одного из своих сторожевых псов. Пес лежал на коврике и внимательно следил за Оливией. И если она совершала хоть малейшее движение, даже если просто вздрагивала от холода — а в комнате было довольно прохладно, — то эта безобразная тварь сразу же начинала рычать. Оливия не очень хорошо разбиралась в собаках, однако ей казалось, что это пятнистое чудовище способно в одно мгновение отхватить ей ногу.
Наконец, дрожа от холода, рассердившись на себя и на свою глупость, Оливия принялась изо всех сил дергать и рвать на себе веревки.
— Проклятие, черт бы вас побрал! — бормотала она, пытаясь высвободить хотя бы одну руку. Веревки врезались ей в запястья, и вся кожа была в ссадинах.
Пес поднялся и, заворчав, уставился на девушку. Оливия поморщилась от боли и сказала:
— Ну давай, кусай. Можешь откусить мне палец или даже всю лодыжку. Но я тебя предупреждаю: они холодные как лед, так что на горячую пищу не рассчитывай!
Пес заворчал и снова принялся ходить вокруг Оливии, словно прикидывая, какой лучше кусочек отхватить.
Девушка закрыла глаза и затаила дыхание… А в следующее мгновение вдруг почувствовала, как к ее руке прикоснулся теплый и влажный язык.
— Что ты делаешь? — сказала Оливия, открыв глаза. Пес же тем временем продолжал лизать ее натертые веревками руки, а заодно и сами веревки.
Немного помедлив, Оливия снова попыталась высвободиться, и на сей раз ее рука, обильно увлажненная собачьей слюной, выскользнула из пут.
— Может, ты хочешь сначала уравнять шансы, а уже потом меня съесть? — сказала она псу, глядевшему на нее с неким подобием улыбки.
Что ж, теперь ей оставалось только найти способ выбраться из дома Чамбли и поскорее прийти…
Прийти куда? Неужели к Роберту? Неужели к этому самозванцу?
Но ведь именно о нем она подумала!
Оливия подошла к окну и, распахнув его, выглянула наружу. Вдоль стены, почти до самого окна, поднималась деревянная решетка для вьющихся растений, и это делало побег предприятием хотя и трудным, но все-таки возможным.
Задержав дыхание — она боялась высоты, — Оливия перекинула ногу через подоконник и взглянула вниз, чтобы оценить предстоявший ей спуск. И тут сад внизу под ней вдруг закачался и описал такую головокружительную дугу, что она чуть не вывалилась из окна. Оливия тихонько вскрикнула и, поспешно перекинув ногу обратно, приступила к обдумыванию других планов побега.
Сердце ее бешено колотилось, и она никак не могла отдышаться. Пес подошел к ней и ткнулся мордой в ее колени; он смотрел ей прямо в глаза, будто говорил, что рад ее возвращению.
— И я тоже рада, — пробормотала Оливия, почесав пса за ухом. — По правде говоря, лазать по стенам — не мое призвание.
Тут ее непокорному воображению почему-то представилось, как Роберт Данверз взбирается по такой же крутой стене, чтобы спасти даму своего сердца. В черной одежде, с зажатым в зубах кинжалом, с «пиратской» косичкой на затылке — пожалуй, такой подъем он совершил бы без труда.
Но похоже, ни он, ни другие столь же отважные герои не собирались приходить к ней на выручку. Так что если она желает спастись, придется сделать это самостоятельно, без чьей-либо помощи. После нескольких минут размышления, обдумав все возможные варианты, Оливия решила, что можно рискнуть и отважиться на встречу с Майло — во всяком случае, другого выхода она не видела.
К тому же как бы они спустилась с саквояжем в руке?
Подхватив свой старенький саквояж, Оливия прижала его к груди — как бы в благодарность за то, что он подсказал ей удобную причину для отказа от бегства столь опасным путем.
Девушка направилась к выходу, и ее четвероногий приятель последовал за ней.
— Так ты тоже хочешь выйти?
Пес в ответ завилял хвостом.
Оливия уже протянула руку, чтобы открыть дверь, но вдруг увидела, что защелка отходит сама собой.
О Боже, кто-то идет!
Пес зарычал, Оливия же окинула взглядом комнату, но в очередной раз убедилась, что защищаться ей нечем. В ее распоряжении лишь раскрытое окно.
Узнав о поспешном уходе лорда Чамбли, Роберт улыбнулся. Чамбли клюнул на записку, которую ему доставил подкупленный мальчик-слуга. Записка была якобы от лорда Каслрея.
— Вот удивится Каслрей, когда его увидит! — посмеивался Акилсс.
— А как будет удивлен сам Чамбли — ведь его вежливо выпроводят на улицу, — сказал Роберт, глядя вслед удалявшемуся экипажу. — К счастью, дорога займет немало времени, так что мы успеем вызволить мисс Саттон и незаметно уйти.
Будь на месте Роберта с Акилесом люди менее опытные, им было бы очень непросто попасть в дом Чамбли, но эти двое в последние годы только тем и занимались, что убегали из разного рода гостиниц и тайно проникали в чужие дома, даже во французские казармы, весьма тщательно охраняемые. Так что сейчас они уверенно приблизились к лондонской резиденции Чамбли и нисколько не сомневались в том, что без труда смогут пробраться в дом.
— Черт побери, да это настоящая крепость, — проворчал Акилес после четвертой неудачной попытки проникнуть в дом.
Жилище лорда Чамбли и впрямь казалось неприступной крепостью. Во-первых, большинство окон в доме его светлости были заперты и забраны в решетки, а если какие-то и были открыты, то внутри у камина лежала огромная собака — такая могла и покусать, и поднять тревогу при малейшей попытке проникнуть в комнату.
В одном месте они наткнулись на старую деревянную решетку для вьющихся растений, ведущую в комнату на четвертом этаже. Однако при первой же попытке Роберта взобраться по ней прогнившее дерево с треском проломилось у него под ногами.
Они уже хотели продолжить поиски, как вдруг вверху прямо над ними распахнулось окно. Роберт и Акилес нырнули в кусты и затаились.
В следующее мгновение они увидели, как из окна высунулась голова с рыжими всклокоченными волосами, и майор тотчас же узнал Оливию Саттон.
Да, конечно же, это была мисс Саттон — вне всякого сомнения.
— Кажется, гостья лорда Чамбли нашлась, — прошептал Роберт. — И по-моему, она не очень-то довольна предложенными ей апартаментами.
И вдруг из окна свесилась изящная ножка — было очевидно, что мисс Саттон не отдавала себе отчета в том, насколько ненадежна решетка, по которой она намеревалась спуститься вниз. Конечно же, решетка ее не выдержала бы.
У Роберта перехватило дыхание. Он прекрасно понимал, что спускаться из этого окна — чистейшее безумие. Майор уже собрался крикнуть, чтобы остановить девушку, но тут нога исчезла в комнате и штора на окне задернулась — Оливия передумала спускаться.
Роберт был вне себя от ярости: как она могла подвергать себя такому риску! И в то же время он восхищался смелостью девушки — не каждый мужчина решился бы на столь дерзкий побег.
— Можно попробовать прорваться с боем, — предложил Акилес.
Старый слуга не упускал случая схватиться с достойным противником, а вид здоровенного молодца, расхаживавшего у входа, сулил задиристому Акилесу несколько неплохих раундов.
— Нет, это слишком рискованно. — Роберт покачал головой. — Пока мы будем к ней пробиваться, сюда сбежится вся охрана — и в каком положении мы тогда окажемся? Как мы сможем доказать, что лорд Чамбли, личный представитель короля, является изменником, а его пленница держит в своих руках судьбу всего Пиренейского полуострова? Нет, эту женщину мы должны увести незаметно, без единого свидетеля.
Роберт запрокинул голову и посмотрел в окно. Слишком уж высоко… И о чем только она, черт побери, думала, когда вступила в сговор с лордом Чамбли? Что Оливия решила сбежать из дома лорда — в этом не было ни малейшего сомнения. Но почему она столь легкомысленно поехала с ним?
А может, она вовсе не вступала в сговор с Чамбли? Может, он каким-то образом обманул ее?
Но сам факт, что она поехала с Чамбли, уже свидетельствовал против нее. Если же вспомнить ее прошлое — связь с маркизом и убийство, — то становилось ясно: ее поцелуи были так же лживы, как лживы ее уста.
Впрочем, это обстоятельство никак не повлияло на решимость майора вырвать Оливию из лап Чамбли — пусть даже против ее воли.
Выходя из кустов, Роберт зацепился полой плаща за ветку, и пока он возился с плащом, заметил краем глаза ступеньки, ведущие куда-то в подвал. Ступеньки
