Граф еще раз огляделся и изумленно моргнул:
– «Олмак»? Это так называется, – пробормотал он, ощупывая нагрудный карман. – А я-то считал, что у меня билеты на сегодняшний балет. Напомни мне завтра задать трепку Танстоллу за то, что направил меня по неверному адресу.
– Солнце еще не зашло, – заметила Мэри. – Уверена, что, увидев здание, ты понял, куда приехал.
Но граф как ни в чем не бывало расплылся в улыбке:
– Я до своего последнего часа буду настаивать на том, что во всем виноват Танстолл. Или… до его последнего часа.
– Бедняга Танстолл! – вздохнула Мэри. – Поразительно, как это его не хватил удар, когда ты велел ему ехать сюда, а не в одно из своих любимых местечек.
– Ах, Мэри, Мэри. По-прежнему прямолинейна и откровенна! Именно за эти качества я обожаю тебя сильнее, чем всех остальных родственников.
– Поскольку под остальными ты подразумеваешь тетю Ратледж, не могу сказать, что очень уж польщена твоей благосклонностью.
Рокхерст рассмеялся. Его кузина была одна из немногих, не преклонявшихся перед его титулом и положением.
– Ты так и не ответил на мой вопрос. Что заставило тебя приехать? – Кузина обвела рукой бальный зал. Почти все присутствующие уставились на них, как на невиданных чудовищ.
– Проиграл пари.
Рокхерст подмигнул Мэри и подвел к чаше для пунша.
– Ты никогда не проигрываешь пари, – отрезала Мэри.
И хотя он втайне признавал ее правоту, все же не собирался ни с кем объясняться. Черт, да что он мог объяснить, если сам не знал причин!
– Я расскажу тебе, если объяснишь, что ты делаешь среди этих зануд.
– Если бы ты вращался в приличном обществе, знал бы, что в этом сезоне я выезжаю, – пробормотала Мэри.
Рокхерст едва не ахнул от неожиданности.
– Выезжаешь?
– Рокхерст, я хочу найти мужа, прежде чем станет слишком поздно думать о замужестве!
Честно говоря, он не знал, что ответить. Не представлял, что этот «синий чулок», его кузина, способна обзавестись семьей.
– И буду крайне благодарна, – продолжала Мэри, – если ты не станешь указывать мне на неосуществимость подобных намерений… как уже сделали отец… и… и… другие.
И все же кое-что он мог оспорить. Оглядев комнату, граф с трудом подавил озноб, едва не сотрясший его тело.
– Но почему ты здесь?
– Тетя Ратледж настояла, – призналась Мэри.
– Она заставила тебя приехать сюда?
Мэри съежилась, но все же кивнула. Граф покачал головой:
– Тебе нужно проводить больше времени подальше от твоей библиотеки. Почаще выходи в большой мир, туда, где тетка не сможет тебя найти.
– В отличие от тебя у меня нет Дайалса, где можно скрыться, – парировала Мэри, смерив графа оценивающим взглядом. – Последнее время ты выглядишь усталым, – констатировала она. – Полагаю, твои обязанности стали еще более обременительными, чем раньше.
– Да, в некотором роде.
– Ты еще не нашел дыры? – спросила Мэри, понижая голос.
Граф покачал головой, но ничего не ответил, помня о множестве любопытных ушей. Мэри не станет допытываться по крайней мере до тех пор, пока они не останутся наедине. И уж тогда, как истинный «синий чулок», засыплет его вопросами, желая знать все подробности.
А тем временем Рокхерст спокойно взирал на стайки юных красоток и богатых наследниц, всех тех, кто уже с рождения имел знатную родословную и деньги. И больше ничего, достойного истинной любви и уважения.
Он содрогнулся.
Всего лишь один раз, и то на самое, короткое время, он поверил, что нашел женщину, выделявшуюся из дам своего круга. Мисс Шарлотту Уилмонт. И почти сразу же понял, что сердце леди отдано другому. Но за несколько часов, проведенных в ее обществе, он обнаружил то, во что никогда раньше не верил. Искру чего-то такого, о существовании чего не подозревал. Возможно, это всего лишь заблуждение. Или ирония судьбы.
И все же теперь он здесь, в «Олмаке», обозревает светских дам в поисках… будущей жены.
Его размышления были прерваны тычком веера в ребра.
– Рокхерст, немедленно перестань оценивать гостей так, словно это лошади на аукционе в «Таттерсоллз». Это неприлично!
