— Гм, Пимм, должно быть, спятил, — проворчал Эллисон. — Но кто я такой, чтобы спорить с ним? — Он снова принялся рыться в картах, бормоча что-то себе под нос.
Клифтон поежился. Это был Джордж Эллисон. Тот самый Джордж Эллисон. Человек, слывший величайшим английским агентом прошлого века, пока его не ранили в ногу в Париже. Человек сомнительного происхождения и еще более сомнительной чести, но тем не менее в определенных кругах его ценили как самого блестящего руководителя тайной разведки.
И теперь он служил своей стране, готовя надежных агентов. Клифтон знал, что без заключительного одобрения Эллисона ему и Малкому не позволят уйти с британской земли.
— Уверяю вас, сэр, у нас есть воля и решимость, — сказал Малком.
Эллисон перестал мерить шагами комнату, повернулся и, прищурившись, пристально посмотрел на Малкома:
— У вас?
— Разумеется.
— Случалось ли вам совершить убийство?
— Разумеется, нет, — покачал головой Малком.
Эллисон поглядел на обоих, и от его взгляда у графа по спине побежали мурашки.
— А можете?
Клифтон не нашелся что ответить на этот вопрос. Эллисон снова начал мерить шагами кабинет.
— Бегать с берега на берег — детская забава. Моя дочь Марианна много раз это делала. Вы отправляетесь в Португалию, олухи, а не в Гастингс. Тоже мне решимость! — Эллисон бросил взгляд на дверь. — Где эта девчонка, черт подери? Люси! — крикнул он.
Дверь открылась, и вошла молодая леди. И хотя граф Клифтон, судя по зычным приказам мистера Эллисона, ждал появления судомойки или экономки, вошедшей в кабинет девушки он не ждал, так же как и сам Джордж Эллисон.
Ее роскошные, черные как смоль волосы были подняты к макушке, шпильки едва сдерживали их. Цвет ее волос наводил на мысль о роскошных куртизанках, итальянской живописи и экзотических гаремах.
Но иллюзия быстро развеялась. На мисс с сияющей короной волос было простое муслиновое платье, на плечи она накинула полинявшую фуфайку с заплатами. Из-под не слишком опрятного подола выглядывали поношенные башмаки, а на руках митенки, поскольку в остальной части дома было довольно холодно. Картину довершали пятна сажи на носу и подбородке.
Бросив взгляд на Клифтона и его брата, девушка подбоченилась.
— Зачем так орать? Я не глухая.
Она пересекла комнату и стряхнула руку Эллисона с карты, которую он разворачивал. Сняв перчатки, она вытерла пальцы о юбку — можно подумать, что от этого они стали чище! — свернула карту и убрала.
— Сомневаюсь, что тебе уже нужен Париж.
В голосе звучала бесцеремонная нотка презрения, будто девушка, как и сам Эллисон, отнеслась к гостям с той же небрежностью, с какой только что отложила неподходящую карту.
Оглянувшись, она окинула их взглядом, оценивающим и в то же время пренебрежительным.
— Почему бы не начать с того, что они попытаются добраться до берега. — В ее словах не было ни малейшего сарказма.
Эллисон хохотнул, если это можно назвать смехом. Но язвительные слова его позабавили.
— Успокойся, девочка, у них есть благословение Пимма. Мы должны обучить их.
В ответ она снова неодобрительно фыркнула.
Клифтон выпрямился. Одно дело — терпеть пренебрежение от человека уровня Эллисона, и другое — от простой служанки. Он открыл было рот, чтобы возразить, но Малком слегка толкнул его локтем.
«Не лезь в спор, маленький братик», — просил он взглядом.
— Следует начать с Лиссабона, — произнес Эллисон, — но я не могу его найти, черт побери.
— Вот. — Девушка тут же вытащила нужную карту. — Что-нибудь еще? — Она снова подбоченилась и опять через плечо посмотрела на Клифтона, в ее ярких зеленых глазах вдруг вспыхнули веселые огоньки.
Затем ее взгляд упал на натекшую у ног Эллисона лужу и грязные следы сапог на ковре.
Она грозно посмотрела на него, словно хотела сказать: «Не ждите, что я стану это чистить».
Клифтон уставился на властную особу. Впервые в жизни он встретил такую женщину.
Гм, в трактирах видел.
Однако он не мог отвести от Люси взгляд, какая-то искра этой Люси, посмела проникнуть в его грудь.
Она, с ее черными волосами и вспыхнувшими глазами, была по-своему хорошенькой. Но держала себя так, что мужчина должен был обладать крепкими нервами, чтобы сказать ей это.
— Папа, у меня времени нет, нужно присмотреть за жарким, пудинг приготовить.
Папа?! Клифтон разинул рот. Эта девица — дочь Эллисона? Ничего более шокирующего он в жизни не слышал.
Нет, в мире Эллисонов это понятие никого не шокировало, быстро обнаружил он, услышав ответ ее отца.
— Да-да, конечно. Но прежде чем ты займешься обедом, сообщаю: я решил, что ты станешь новой любовницей лорда Клифтона. Что скажешь, Гусси? — спросил он дочь так небрежно, словно поинтересовался, достаточно ли в пудинге слив. — Ты хотела бы влюбиться в графа?
Люси через плечо глянула на стоявшего у двери мужчину. И быстро сжала губы, чтобы не рассмеяться при виде чрезвычайного потрясения, исказившего черты бедного графа. Граф, должно быть, он, поскольку другой мужчина, судя по его виду, не имел титула и состояния.
О Господи! Он думает, что папа серьезно. И в панике ищет, как отказать ему.
Но ее женская сущность ощутила чувствительный удар по самолюбию.
«Могло быть и хуже» — сказала бы она ему, если бы второй мужчина, тот, что стоял у окна, судя по виду, брат графа, не произнес:
— Боже милостивый! Гилби, закрой рот. Ты похож на макрель. — Он расхохотался. — Сомневаюсь, что Эллисон серьезно.
Люси хранила молчание, как и ее отец. Эллисон уже составил дальнейшие планы относительно графа и его сводного брата и не считал нужным отвечать только из вежливости.
— Сэр, едва ли я могу… Я хочу сказать, как джентльмен… — начал граф.
Подняв брови и снова подбоченившись, Люси повернулась к нему. Такую позу она принимала, когда мясник пытался продать ей не слишком свежую баранину.
Мясник был чертовски хитер, не то что этот благородный джентльмен.
Клифтон судорожно сглотнул, отступил на шаг и оказался припертым к стене в буквальном смысле этого слова.
— Я имел в виду… мисс Эллисон… то есть я… — Он закрыл глаза и вздрогнул.
Содрогнулся!
Гм, только леди могла получить так много.
Люси не спеша подошла, стряхнула с плеча его безукоризненного сюртука невидимую пушинку и одарила улыбкой.
— Не волнуйтесь, Гилби, — промурлыкала она, повторив фамильярное обращение вслед за его братом. — Вам не нужно спать со мной. — Она снова окинула его взглядом, от темных волос, четко очерченного аристократического подбородка, широких плеч до длинных ног и безупречно начищенных сапог, потом направилась к письменному столу отца и еще раз глянула через плечо. — По правде говоря, вы не в моем вкусе.
Это действительно было правдой. Спору нет, граф Клифтон, пожалуй, самый красивый из всех мужчин, переступавших порог дома ее отца ради тайной работы для королевства, но Люси не нравились его надменные суровые черты.
«Он не подойдет, папа», — хотелось ей сказать. Она считала себя отличным знатоком характеров, поскольку большую часть жизни наблюдала приходящих и уходящих агентов. Она знала их всех.
