поручении.
— Да, я помню, отец Генри говорил нам, что она приедет, — кивнул брат Патрик. — Но почему ей самой все не измерить? Посмотрела бы на храм, для которого работает…
— Она сказала, что огонь уничтожил так много, и что она не вынесет этого зрелища, — объяснила Гвинет.
— Странные у женщин фантазии, — покачал головой брат Патрик. — Ну что ж, может когда-нибудь она всё же сможет придти и посмотреть, что мы тут строим во славу Господа. А пока — обмеряйте, что вам надо.
Гвинет вежливо поблагодарила, и они с братом вошли в часовню. Тут было теплее, чем на улице, и пахло ладаном. Служба только что закончилась. Старый брат Питер гасил свечи, накрывая их медным колпачком на длинной палке. Закончив свой труд, он тяжело опустился на колени перед алтарём, склонив голову и бия себя в грудь в знак покаяния.
Гвинет застыла в нерешительности — ей не хотелось мешать чужим молитвам. Но видимо старый монах все же что-то услышал. Он испуганно обернулся, и, кряхтя, поднялся на ноги.
— Простите, что помешали, — заизвинялась Гвинет, — мы….
Но брат Патрик покачал головой и поспешил скрыться в ризнице, где священники переодевались перед богослужениями.
Гвинет было очень неловко, что они с Гервардом невольно прогнали старика. Но ничего не поделаешь. Самое лучшее сейчас — побыстрее обмерить алтарь и уйти.
Она протянула один конец бечёвки Герварду, чтобы протянуть её через алтарь и отметить узелком ширину. Делать это надо было тщательно, и Гвинет опустилась на колени, чтобы проверить, правильно ли завязан узел с её стороны. И в этот момент дверь ризницы снова открылась. Послышались шаги, и знакомый надменный голос произнёс:
— Мы должны быть бдительными! Неизвестно, что станется с аббатством, если Генрих из Труро сюда нагрянет. Человек, который бунтует против своего короля и кузена, может не испугаться и гнева Господня.
Гвинет осторожно выглянула из-за алтаря. Так и есть. Отец Годфри, а с ним брат Барнабас. Гервард спрятался рядом с ней, так что святые отцы и не подозревают, что в часовне кроме них есть кто-то ещё.
— Дурные вести, — нахмурился брат Барнабас. — У нас даже и в мыслях не было, что Генрих из Труро может скрываться в этих краях!
— Его сослали в Уэльс, — пояснил отец Годфри. — Сослали с позором, после провала его покушения на Ричарда и корону. А уж останется ли он в Уэльсе — это другой вопрос.
Гвинет вспомнила рассказ Джека Чепмена. В тот момент голова у неё была занята волнующей находкой, а потом, после нападения на дядюшку Оуэна, она и думать забыла про Генриха из Труро! И ничего не рассказала Герварду. Так что теперь тот слушал отца Годфри с открытым ртом.
— Не вовремя вы нашли могилу короля Артура, — продолжал тем временем приезжий. — Хотя, конечно, ваш аббат не мог об этом знать.
— Для аббатства — очень даже вовремя! — прошептала Гвинет на ухо брату.
— Почему? — удивился отец-эконом.
— Разве это не очевидно? — в голосе приезжего проскользнули презрительные нотки. — Чтобы захватить трон, Генриху из Труро нужна армия, а значит, и деньги. Если ваши кости действительно ценные, он может попробовать их похитить. Найдутся люди, которые хорошо заплатят за подобное сокровище. — Он помолчал немного. — Вы не согласны?
— Возможно, вы правы.
— Разумеется, — продолжил отец Годфри, — поскольку кости и крест исчезли, то и проблема отпала сама собой. Возможно, нам надо возблагодарить Господа за это.
— За грех? — возмутился отец-эконом. — Нет и ещё раз нет!
Опять шаги — двое прошли к выходу из часовни. Из своего укрытия Гвинет даже видела их спины — высокий и стройный отец Годфри, элегантный даже в простой чёрной рясе, а рядом с ним — низенький и полный брат Барнабас, ряса под верёвочным поясом сбилась в неопрятные складки.
Брат Барнабас потянул на себя дверь, пропуская гостя вперёд.
— Вы уже говорили с отцом Генри об этой угрозе?
— Разумеется. Но он, как и вы, полагает, будто аббатству ничто не грозит. Надеюсь, он не ошибается
Дверь захлопнулась, и ответа брата Барнабаса Гвинет уже не слышала. Она выпрямилась, потирая колени. Вскочил и Гервард. Глаза его горели от возбуждения:
— Ты слышала? Генрих из Труро! Кузен короля Ричарда! Как ты думаешь, он правда может здесь появиться?
— Не знаю, — ответила Гвинет. — Надеюсь, что нет. Однажды он уже пробовал убить Ричарда.
Гвинет пересказала брату все, о чём вчера услышала от Джека Чепмена.
— А может, отец Годфри прав? — прибавила она нерешительно. — Что если кости унесли люди Генриха из Труро?
И если это так — ей не придётся больше подозревать монахов и односельчан.
Но Гервард покачал головой.
— Слишком мало времени прошло с тех пор, как их откопали. Никто не успел бы добраться сюда из Уэльса!
Гвинет вынуждена была согласиться.
— Ну, в таком случае это отец Годфри — больше некому!
— Может, ты и права, — согласился Гервард. — Но я не вижу, как бы мы могли проверить эту версию.
— Попробовать-то можно.
Гервард поднял с пола бечёвку.
— Давай-ка закончим работу. Найдутся кости или нет — мы все равно должны обмерить алтарь. Даже если пилигримы больше никогда не вернутся…
С мрачной решимостью он снова опустился на колени.
Закончив измерения, Гвинет аккуратно свернула и убрала бечёвку. Уже снаружи она вдруг заметила брата Тимоти, спешившего к строящемуся храму. Вот она — возможность поговорить с кем-то из монахов.
Подобрав юбки, Гвинет бросилась за ним. Брат Тимоти остановился.
— Вижу, не дашь ты мне нынче покоя, Гвинет Мэйсон, — улыбнулся он.
Гвинет, запыхавшись, остановилась.
— Отец Годфри сегодня завтракал? — выпалила она.
Улыбка молодого монаха померкла, и Гвинет сообразила, что опять ляпнула, не подумав. Брат Тимоти наверняка понял, о чём она спрашивает! Но ничего уже не исправишь…
— Отец Годфри — человек праведной жизни, — твёрдо заявил брат Тимоти. В голосе его слышался упрёк. — Декан Александер назначил его помощником казначея Уэллского собора.
«Это не повод доверять ему!» — Гвинет оглянулась, чтобы убедиться, что Гервард тоже понял. Если гордый церковник занимает важный пост в Уэллсе, он тем более не друг аббатству в Гластонбери!
— После утрени отец Годфри удалился молиться в свою келью, — добавил брат Тимоти.
«Нет, это он только сказал, что идёт молиться!» — подумала Гвинет, хотя вслух высказать свои подозрения не посмела. Ну не могла она себе представить, чтобы Годфри де Массар — как, впрочем, и любой другой священник из Уэллса — пропустил завтрак ради лишней молитвы! «Скорее уж, — думалось ей, — он в это время пробрался в часовню и ударил по голове дядюшку Оуэна, чтобы без помех умыкнуть кости и крест!»
— Отец Годфри надолго тут останется? — спросил Гервард. Мне казалось, он привёз письма отцу Генри…
Брат Тимоти надолго замолчал, но всё-таки решился ответить:
— Да, письма. От декана Александера. — Он снова задумался и продолжил неохотно, будто слова из
