— Помоги мне! — прошептала Гвинет. — Скорее!
Гервард ещё раз оглядел полянку и нырнул в фургон вслед за сестрой. Вдвоём они легко переставили верхний ящик, а потом и все остальные. Увы, кроме фальшивых реликвий, в ящиках не было ничего. Кости, ногти, клочки ткани и столько заскорузлых кусочков сети, что хватило бы выудить всю рыбу в Галилейском море — но только не крест короля Артура.
— Ладно, тогда вот здесь, — сказала Гвинет, переходя от ящиков к сундукам. В первом хранились пряности, во втором — липкие сласти, вроде тех, которыми Вазим Хараб угощал их на рынке. В третьем и четвёртом сундуках лежали ткани и вышивальные принадлежности, вызвавшие такой восторг у Марион ле Февр. И здесь неудача.
Гервард пошарил среди подушек, и прощупал занавеси. Пусто.
— Нет его здесь, Гвинет!
Гвинет вынуждена была признать своё поражение.
— Пойдём-ка отсюда, — шёпотом предложила она. И тут снаружи послышались шаги.
Гвинет и Гервард еле-еле успели закрыть последний ящик и вернуть его в общий штабель, как стукнул откидной борт, и в фургоне появился Вазим Хараб собственной персоной. И тут Гвинет, наконец, поняла, где все это время пряталась змея. Из складок одежды мавританца с шипением высунулась маленькая головка и потянулась к ней, шевеля раздвоенным язычком.
— И что же привело вас ко мне, мои юные друзья? — спросил Вазим Хараб.
Глава одиннадцатая
Повисло молчание. Гвинет казалось, оно продлилось целую вечность. Что ответить она не знала, а убежать боялась, по крайней мере, пока Вазим Хараб стоял у входа со своей страшной змеёй.
— Я… мы… простите, — проблеяла она, наконец. — Мы увидели ваш фургон и хотели…
— Наверное, вы хотели ещё сластей? — Вазим улыбнулся, сверкнув белыми зубами. Мягкий голос купца показался Гвинет не менее опасным, чем шипение его змеи.
— Ну…. это было бы чудесно, — пробормотала она. Понять бы ещё, угощение он предлагает, или хочет сказать, что они воровали сласти.
— И нам так понравилась ваша магия, — подхватил Гервард. Жаль только, голос его предательски дрогнул.
— Магия? Ну, конечно!
Гвинет чуть не завопила от страха, когда Вазим вдруг взмахнул рукой у самого её носа. Но мавританец уже протягивал ей неизвестно откуда взявшуюся шёлковую ленту.
— Для вашей причёски, юная госпожа.
— С-спасибо, — пробормотала Гвинет. Теперь ей стало стыдно. Нехорошо брать подарки у человека, к которому ты явился без приглашения и только что обыскал все его вещи…
— А вам, мой юный друг, — продолжал Вазим, обернувшись к Герварду, — быть может, это?
Он разжал кулак — на открытой ладони лежала крохотная костяная лошадка.
Гервард нерешительно потянулся за подарком. Увидев, как парень подозрительно косится на змею, Вазим рассмеялся и погладил блестящую чёрную чешую.
— Не бойтесь Ясмин, друзья мои. Уверяю вас, она совсем безобидна.
Гвинет не знала, верить ей или нет, но на всякий случай выжала из себя улыбку. Она уже обдумывала, как бы распрощаться с любезным хозяином и удрать, как вдруг увидела, что взгляд мавританца упал на штабель ящиков с фальшивыми реликвиями. Впопыхах, они с Гервардом криво поставили верхний ящик и неплотно закрыли крышку.
— Так вам нужны реликвии? — Вазим легонько приподнял брови. — Их многие покупают.
— Но откуда вы знаете, что они настоящие? — выпалила Гвинет.
Гервард бросил в её сторону предупреждающий взгляд. Ох, зря она это сказала… Мастер Хараб ведь может и обидеться, а змея все ещё у него…
Но мавританец лишь вкрадчиво улыбнулся:
— Я покупал их с верою в сердце. Кто я такой, чтобы судить, так ли они стары, как люди хотят думать? Важно утешение, которое даруют людям эти реликвии, не правда ли, юная госпожа?
— Да, я думаю, вы правы, — пробормотала Гвинет. — А теперь, мне кажется, нам пора идти…
— А как же сласти?
Вазим переложил змею себе на плечи и открыл сундук.
— Нет-нет, спасибо вам большое, — сказала Гвинет, отступая. — Нам действительно пора.
— Мама, наверное, уже ищет нас, — прибавил Гервард.
— Тогда прощайте, мои юные друзья, — улыбнулся Вазим, выпрямляясь. — Ступайте с миром. Думаю, мы ещё встретимся.
— Да-да, мне тоже так кажется, — кивнул Гервард.
Гвинет вежливо попрощалась, и они с братом спрыгнули на землю и зашагали обратно к дороге. Никогда в жизни она не испытывала такого облегчения. Сердце её бешено колотилось, а дыхание участилось, как после долгого бега.
— Прости, — сказала она. — Это я виновата.
— Ну, по крайней мере, он не рассердился, — философски заметил Гервард.
— Думаешь, он не знает, что реликвии не настоящие? — спросила его сестра.
— Не знаю, — нахмурился Гервард. — Главное, что креста у него нет. Мы всю повозку обыскали, это точно.
Они зашагали вперёд. Первой молчание нарушила Гвинет:
— Похоже, Рис Фримен не соврал, когда говорил, что не брал креста. А если он сказал правду в этот раз, значит, он мог и в самом деле видеть, как кто-то швырнул в воду узел. А вдруг крест и сейчас в реке?
— Но мы там уже смотрели, — возразил Гервард.
— Смотрели, но недолго. Пришёл отшельник, и ты упал в реку.
— Верно, — задумался Гервард. — Слушай, Гвинет, а мы ведь никогда задумывались, почему отшельник пришёл туда в тот день! А вдруг это он бросил крест в реку и хотел его вытащить?
Гвинет остановилась и уставилась на брата. Как она испугалась, увидев незнакомого монаха возле реки! Но если у отшельника были какие-то тёмные делишки, зачем он тогда вытащил Герварда из ловушки и перевязал ему рану?
— Дядюшка Оуэн легко мог перепутать его с монахом, — продолжал объяснять Гервард. Увлёкшись, он зашагал так быстро, что Гвинет приходилось за ним бежать. — В часовне темно, и коричневая ряса вполне могла показаться чёрной!
У Гвинет голова шла кругом. Она уже привыкла считать странного отшельника другом, но в словах Герварда тоже была своя логика…
— Надо поискать ещё раз, — решила она. — Отшельник мог и не найти креста. Мы, по крайней мере, не видели, чтобы он что-то находил. Или, может, нам стоит поискать крест у него в келье. Только вот где она?
Дорога, по которой они шагали, проходила прямо у подножья Тора, и сейчас они были недалеко от того места, где Рис Фримен ставил свои верши. День уже клонился к закату, но света для поисков пока хватало. Гвинет вспомнила о делах, которые ждали дома, но тут же решительно отбросила эту мысль. Успеется. Сейчас нет дел важнее, чем эти поиски.
Но к тому времени, как они вышли к болоту, Гвинет уже почти потеряла надежду. Если они не найдут крест сразу, его навсегда унесёт течением. Никто не поверит, что найдены скелеты короля Артура и его королевы. Аббатство навсегда останется бедным, а вместе с ним — и деревня…
Воды в болотистой низине было столько, что то и дело приходилось пробираться вброд. Гвинет подняла юбку до колен и подоткнула у пояса, чтобы не промочить.
Услышав журчание реки, она зашагала быстрее, обогнула огромный куст и замерла.
Возле того места, где ставил свои верши мастер Фримен, сидел на поваленном дереве отшельник в коричневой рясе.
Глава двенадцатая
Гвинет оцепенела. Стоило им с Гервардом вспомнить об отшельнике — и вот он здесь,
