полиция тебя найдет.
Брим благодарно улыбнулся и отсалютовал без слов. Но не воспользовался великодушным предложением Онрада и другим не сказал, что есть такая возможность. Ему и команде платили за то, чтобы возить — а при необходимости и защищать — Императора, а не шляться по окрестностям, какими бы они ни были заманчивыми. Брим только купил прославленные местные часы в лавочке дьюти-фри в самом терминале. При теперешних ценах он смог даже заказать, чтобы на них выгравировали его имя. Все остальное время он практически не отходил от корабля.
Глава 4. Гравиякоря и документы
Ближе к полудню по местному времени Онрад и Джейсвал передали, что им придется провести в Эффервике целый день, изучая ситуацию лично. Зато Урсис вернулся вскоре после полудня и присоединился к Бриму на мостике.
— Ник! — воскликнул карескриец, отрываясь от дисплея, забитого административной рутиной. — Почему ты мне не сообщил, что приезжаешь?
— Секретное задание, — ответил Урсис, сбрасывая синюю куртку на погасший дисплей. — Анастас Алексий тебе говорил о моей должности в разведке?
— Сказал, что таковая имеется. Что за должность — не говорил.
Тут пришла очередь медведя улыбнуться.
— В этом деле все секретно, — сказал он. — Сейчас все думают, что я до сих пор где-то в Громкове.
— Дурацкие секреты, о которых нельзя рассказывать друзьям, — буркнул Брим с деланной обидой. Медведь рассмеялся.
— Я только вчера вечером прилетел, Вилфушка, — сказал он, закатывая глаза. — Даже в посольстве еще не отметился.
— И что ты теперь будешь делать? — поинтересовался Брим.
— Работать связным, — ответил Урсис. — Мотаться туда-сюда, так что у меня хватит времени осушить пару бокалов логийского со старым другом Бримом.
— Будем надеяться, — сказал Брим, потом посерьезнел. — Как оно здесь?
Медведь мрачно покачал головой.
— Хуже, чем я мог себе представить, — ответил он, погружаясь в полетное кресло Онрада. — Эффервик в панике. В полной панике. Слушай, Вилф, я сегодня говорил с людьми всех рангов и званий, и многие с планет переднего края — то есть оттуда, где все это будет с минуты на минуту. Шишки из Верховного Командования пытаются убедить Онрада, что они еще контролируют ситуацию. А на самом деле уже нет. Ее никто не контролирует, разве что облачники. Тытьчертов КМГС настолько ослабил все правительство, что у армии нет эффективного командования выше уровня батальона. Отдельные соединения, эскадрильи еще пытаются драться с врагом, но без настоящей координации Верховного Командования… сам понимаешь. — Он на миг крепко зажмурил веки. — Я говорил с храбрецами, которые бьются с Лигой когтями и зубами. Но в одиночку — разрозненными группами — у них шансов меньше, чем у льдинки в ядерной печи.
Брим поджал губы.
— А наша очередь на Авалоне — следующая, — сказал он, ни к кому не обращаясь. — Интересно мне, каково нам будет в этой печи.
— Ну, это от многого зависит, — спокойно сказал Урсис.
Брим вздрогнул и нахмурился.
— От чего зависит, Ник?
Медведь добродушно улыбнулся и похлопал Брима по обоим плечам волосатой шестипалой когтистой лапой.
— Сам знаешь, Вилфушка, — сказал он. — Выучка, боевой дух, храбрость, преданность родине, снаряжение. Ничего нового. — Он помрачнел и пожал плечами. — У эффервикцев все это есть, кроме разве что воодушевления, да и оно вначале было. Но без координации все это разбивается поодиночке о сплоченного противника. Сам понимаешь.
Брим кивнул.
— Понимаю, Ник. Понимаю.
— Так что, дружище Брим, — продолжал Урсис, откидываясь в кресле, — когда облачники навалятся в конце концов на Авалон, а так оно и будет, и если все будет в наличии — воодушевление, храбрость, снаряжение и так далее, — ближайшее будущее нашей старушки Империи будет зависеть от твоего соотечественника Бакстера Колхауна, которого Онрад назначил командовать Силами Обороны. — Урсис стал внимательно разглядывать когти, отходящие от тонких и длинных пальцев, потом кивнул своим мыслям. — С помощью БКАЕВ мы почти наверняка справимся с замешательством.
— Ага, — согласился Брим. — Я уже видел, на что они способны.
— Я слышал, — усмехнулся Урсис. — Впервые за… сколько это… пятьсот или шестьсот стандартных лет можно обнаруживать звездолеты раньше, чем они сбросят скорость ниже световой. Новые установки БКАЕВ — как ты уже знаешь — видят сквозь Эффервикскую Пустошь и даже дальше. В грядущей войне это может оказаться самым критическим моментом. По крайней мере так считаем мы, медведи. И поверь мне, мой лишенный меха друг, мы очень заинтересованы, потому что как бы ни повернулось дело на Авалоне, а следующая цель Трианского — Содеска.
— Похоже на правду, — согласился Брим. — Но БКАЕВ — дело совсем новое. Я видел только пару станций.
Урсис засмеялся.
— Ты здесь давно не бывал, Вилфушка. БКАЕВ уже давно вышли из стадии эксперимента. У каждой из пяти планет таких психованного вида спутников не меньше трех.
— Не знал, — сказал Брим. — Но я и не искал их специально., Урсис засмеялся снова.
— Но ты, ручаюсь, заметил, насколько точнее тебе стали давать векторы подхода с месяц назад? Брим нахмурился. Да, если подумать, заметил.
— Кажется, последнее время я мало кого о чем расспрашивал, — признался он, кивнув в сторону дисплея, забитого ежедневными рапортами, расписаниями вахт, сообщениями о готовности систем, сметами к утверждению. — Мое высокое положение требует, чтобы я проводил не меньше времени, разгребая этот мусор, чем гоняясь за облачниками, — невесело усмехнулся Брим.
Урсис рассмеялся.
— Когда слишком занят тем, чтобы не дать голове свалиться с плеч — как вот ты сейчас, — очень легко пренебречь остальным. — Он приподнял обе брови и указательный палец. — Вот это, друг мой, содескийская поговорка, которая понятна даже людям.
— Интересно, — сказал Брим, изображая удивление. — Как бы вы еще не начали курить в этих своих трубках хогга-пойю без запаха.
— Держи карман! — хохотнул медведь. — Вряд ли, пока этот запах заводит медведиц.
— Так что, безнадежное дело?
— Можешь мне поверить, дружище Брим. Можешь поверить.
Когда наконец Онрад и Джейсвал вернулись на корабль, Брим мог без труда угадать результат их переговоров.
Шагая от лимузина прямо к кораблю без выражения каких-либо эмоций, они на ходу отдали ответный салют почетному караулу Барбюса и быстро вошли в шлюз.
— Поехали отсюда, Брим, — сказал Онрад, и губы его прорезали лицо белой щелью. — Просто дышать невозможно, так все провоняло поражением.
Потом, когда они вышли в глубокий космос и легли на курс к Авалону, Онрад деликатно тронул Брима за плечо.
