— Экипажи больны? Или безумны? Или уверены?
Он снова чуть улыбнулся.
— Совершенно нормальные люди вроде меня или вас, адмирал, — ответил он. Что ж, спасибо и на том.
— Так сколько и когда? — повторил я свой вопрос.
Амброз немного подумал.
— Ответить на «сколько» проще, — сказал он наконец. — Я могу прислать сюда первые две эскадры «Василисков» меньше чем через два месяца. Возмещение боевых потерь начнется через две недели после их прибытия.
— Неплохо, — кивнул я. — А штурмовики?
— Я пришлю эскадру из двенадцати единиц в первых числах нового года.
Жаль, конечно, что не раньше, но…
— Как насчет обслуживания и запчастей?
— Условия поставки, — объяснил Амброз. — Они все захватят с собой. Все, что от вас требуется, — это разместить суда и прокормить экипажи.
— И еще научить их драться, — добавил я.
— Это все, на что мы пока способны, — вздохнул Амброз. — Мне очень жаль.
— Я не хотел ни в чем вас упрекать, — заверил я его. — Нехватка средств компенсируется боевым духом. Спросите медведей, они подтвердят. Я сам видел, как они останавливали атаки тяжеловооруженного противника одними лучевыми пиками и минами.
— И вы еще удивляетесь тому, что, мы выбрали вас для этой задачи, — с усмешкой сказал Амброз.
Я механически покосился в окошко на фермеров. От нашего глайдера их отделяло теперь не больше сотни иралов. Молодые махали косами так, словно завтрашнего дня у них в распоряжении не было.
— Ну конечно, все это попахивает легким безумием, — заметил я.
— Очень точная характеристика, — согласился Амброз. — Особенно с учетом сроков, которые мы отвели на то, чтобы закрепиться в крепости.
Я напрягся. Чего-то подобного я ожидал с самого начала. Я еще даже удивлялся тому, что до сих пор все звучало подозрительно гладко.
— Что, так плохо?
— Плохо, — признался Амброз.
— Выкладывайте.
— Двенадцать недель, начиная со вчерашнего дня, — сказал он. — Первый конвой вылетает для разведки маршрута через восемнадцать дней. Можете ожидать его в Аталанте к семнадцатому октада.
Я даже зажмурился.
— Борода Вута, — простонал я. — Вы, ребята, не любите откладывать дело в долгий ящик, верно?
— Верно, — согласился он. — Впрочем, с этим все равно ничего не поделаешь. С учетом того, что торондцы сами готовят вторжение, двенадцать недель подготовки и так почти непозволительная роскошь. Самые наши достоверные источники докладывают, что они начинают переброску подкреплений на оккупированные планеты Флюванны уже через несколько стандартных дней; вам придется напрямую иметь дело с ними — это в придачу ко всем прочим вашим обязанностям.
Я кивнул. Все это звучало логично — на войне все получается не совсем так, как хотелось бы. Несколько тиков я сидел молча.
— Что-нибудь еще? — не без опаски спросил я.
— Пока все, адмирал.
— Ладно, — вздохнул я и перегнулся к заднему сиденью за папкой с надписью «Сапфир». — Потратим пару циклов на изучение того, что вы мне тут привезли. — Проклятая застежка, разумеется, снова заупрямилась.
— Неплохая мысль, — согласился он. — Мне кажется, вы найдете содержимое папки любопытным, а также…
Перегнувшись через спинку, я продолжал возиться с окаянной застежкой, и тут загривок мне вдруг обожгло нестерпимым жаром. Я повернулся… и с трудом удержался от крика! Лицо Амброза буквально превратилось в обугленную головешку. Он даже не успел договорить начатой фразы. Лишенные сгоревших век глаза еще смотрели на меня в смертной тоске, рот так и остался открытым. От него воняло жареным мясом. Я поспешно пригнулся — и вовремя: второй заряд бластера ударил в каком-то волоске от моей головы и пришелся на водительскую дверцу, оторвав ее от кузова и отшвырнув в противоположный кювет. На какое-то мгновение вся Вселенная, казалось, состояла из одного огня, грохота и разлетающихся осколков стекла. Я инстинктивно нырнул на пол — за долю тика до того, как верхняя половина моей двери взорвалась градом осколков и глайдер с лязгом осел на землю. Совершенно оглушенный, я на ощупь перебрался через не окоченевшие еще ноги Амброза и вывалился из глайдера, расстегивая кобуру. Мне удалось выхватить свой «Веннинг» как раз, когда кто-то обогнул глайдер спереди и, держа бластер обеими руками, начал поворачивать его дуло в мою сторону. Я выстрелил почти наугад — весь заряд пришелся ему в грудь. Он взвыл и рухнул на землю. Кто-то вынырнул с другой стороны. Я повернулся, но опоздал!.. Он уже прицелился. Я напрягся, прощаясь с жизнью, ожидая последней, ослепительной вспышки, но вместо этого человек с удивленным видом медленно опустил бластер, потом выронил его из руки и осел на землю. Из загривка его торчал ушедший почти по рукоять кинжал.
Барбюс!
Послышались новые выстрелы. Кто-то закричал от боли. Затопали чьи-то башмаки. В каком-то ирале от меня полыхал ярким пламенем глайдер, так что меня начало припекать. Впрочем, пока я не спешил покидать свое убежище.
Потом я услышал голос Барбюса:
— Адмирал! Адмирал! Вы целы?
— Я здесь, шеф! — крикнул я в ответ. — Со мной все в порядке. Где, тытьподери, вы сами?
— Обхожу глайдер сзади, адмирал. Все под контролем. Вы только не выпалите в меня ненароком.
Я откатился наконец от глайдера. В коленях ощущалась такая слабость, что я не был уверен, смогу ли стоять. Я увидел бегущего ко мне Барбюса — как только может человек таких размеров двигаться так быстро? Он рывком поставил меня на ноги, крича при этом распоряжения полицейскому наряду; громкостью голоса он не уступал разъяренному содескийскому медведю.
Впрочем, я его почти не слышал. В поле один из «крестьян» помоложе стоял на коленях с поднятыми руками, и глаза его были размером с хорошие суповые тарелки при виде пяти нацеленных на него мощных лучевых пик. Другой, распластавшийся рядом с ним, не шевелился. Чуть дальше несколько полицейских, как гончие за лисой, гнались по полю за двумя «крестьянами» постарше.
Мужчина, которого застрелил я, лежал на спине, отброшенный разрядом бластера на несколько иралов назад. В груди его зияла дыра с обугленными краями. Меня чуть не стошнило. Хорошо еще, крови при таком ранении не было.
Труп позади глайдера явно был делом рук Барбюса. Никто другой во всей известной Вселенной не умел так метать нож.
Я заглянул в салон горящего глайдера, и меня едва не вырвало. Я поспешно отвернулся. Никто уже не мог бы помочь бедолаге Амброзу. Тут я застыл: папка! Я бросился к глайдеру и выхватил ее с заднего сиденья за мгновения до того, как его обшивка вспыхнула с силой, едва не сбившей меня с ног. Барбюс подхватил меня.
— Э… Простите, адмирал, — пробормотал он, осторожно ставя меня на ноги. Я тряхнул головой, злясь на себя за неосторожность.
— Ты опять спас мою тытьчертову жизнь, шеф, — сказал я ему. — И, знаешь, я тебе чертовски за это благодарен. Только подумай: что, если бы это случилось до твоего прибытия?
Барбюс опустился на колени, чтобы выдернуть свой кинжал из тела незадачливого убийцы.
— Даже и думать не хочу о таком, адмирал, — сказал он, вытирая лезвие о рукав покойника. Я положил руку ему на плечо.
