Отгадка пришла быстро, принеся с собой некоторое облегчение: просто фирма переехала на другое ПМЖ, а номер оставила старый.
«Никого не предупредив?» – спросил логик.
– Значит, так, – сказал Влад.
«А звонок? Звонок-то не проходил сегодня с утра!»
Где теперь искать исчезнувшего провайдера, Влад не знал. Он вообще не очень понимал, что происходит. Ясно было одно – теперь до редакций надо будет топать ножками, сжимая в руках кипу бумаг.
Добро пожаловать в прошлый век!
Громкое курлыканье донеслось от окна. Влад поднял голову и увидел с пяток голубей, примостившихся на узком, скользком от помета подоконнике. Птицы дергали головами, разглядывая пришельца. Судя по всему, людей они здесь увидеть не ожидали.
Сергеев повернулся и зашагал прочь. У двери еще раз оглядел следы от скотча – единственное доказательство, что фирма провайдеров здесь все-таки была. А потом пошел вниз. Голова была тяжелая, и все время вспоминалась фраза дряхлой Степановой родственницы насчет ухода под землю.
А фирма с работниками и дорогостоящей аппаратурой тоже под землю ушла? Вернее, провалилась...
На выходе он не удержался и, обойдя дом, заглянул на АТС, вдруг и там пусто? Но на телефонной станции было людно, в темных закоулках горели лампы дневного света, а в машинном зале, как целая стая сорок, трещали безостановочно реле – станция была старая и обслуживала город с незапамятных времен.
Владу ничего не оставалось, как отправиться обратно домой и там попытаться реанимировать старенький черно-белый принтер, которому теперь предстояло много работы.
У одного из кафе, снимающего полуподвальное помещение рядом с обменной кассой, сегодня было совсем тихо. Обычно здесь людно – народ идет обменивать кровно заработанные рубли на валюту и неминуемо наталкивается на деляг, что снуют в этой толпе, как акулы в косяке трески, и выискивают себе жертву, предлагая обмен на лучших, чем в кассе, условиях. Но эту ловушку знает весь город, и потому на удочку ловятся лишь приезжие, обычно остающиеся с пачкой фальшивых долларов на руках.
Сегодня касса была закрыта, а на том месте, где ошивались ловцы удачи, сейчас стоял черный лакированный «Сааб 9-5», показавшийся Владу смутно знакомым. Пассажирское окошко машины было приоткрыто, и над ним склонился выглядящий потасканным человек в старом плаще. Он внимательно слушал то, что ему говорили из «сааба», и временами истово кивал.
На последней фразе из салона авто внимательный слушатель снова кивнул, с видом величайшей муки. Скосил глаза куда-то в сторону и, Влад мог поклясться, пустил скорбную слезу. Мотор машины взревел, с визгом покрышек она выехала на улицу и влилась в вялый поток автотранспорта. А Влад мрачно отправился дальше. Необъяснимая тревога давала о себе знать, так и не оформившись во что-то узнаваемое.
Дня через два позвонил Дивер. До этого звонка жизнь текла вяло и была заполнена мелочными назойливыми делами – отрадой материалиста, который хочет спрятаться от выпавших на голову неприятностей. Статья, книжки, статья, поход за водой и вечерняя ругань в очереди, статья, поход за едой, очередь у прилавка. Упитанные люди со страхом голода в глазах, статья.
Потом звонок телефона – и Дивер на проводе. – Что? – спросил Влад.
– Да я же хотел позвонить, – произнес Дивер, – рассказать. Ты готов слушать?
– Это мне одному так кажется, или в городе действительно что-то изменилось?
– Изменилось, – бесстрастно сказал Дивер.
– Тревога, да?
– И она тоже. И люди ведут себя странно. Не замечал ничего такого?
– Замечал, – сказал Влад, ему вдруг стало холодно.
– Бойня на дискотеке – это первая ласточка. Теперь все только хуже, – Дивер помолчал, а потом спросил резко: – Скажи, Влад, ты действительно веришь в то, что я обладаю... ммм... некими способностями?
– Не знаю, Михаил, – честно ответил Сергеев, – наверное, не верил... раньше.
– Раньше все было по-другому, – произнес Дивер, и от этой фразы Владу стало не по себе. Ну, просто, неделя нехороших предчувствий, да и только. – Слушай меня внимательно. Когда мы шли к площади, вокруг была такая мрачная тяжелая атмосфера – ну просто тоска зеленая! Это влияло на настроение. А после... после того случая перед домом культуры вышло солнце, и все ожили и защебетали.
– Да, это было.
– На площади у меня случилось видение. Одно, Влад, из первых настоящих видений, так что, считая меня шарлатаном, ты был прав процентов на восемьдесят. Я помню, что упал, ударился головой, а потом как бы воспарил и...
– Увидел себя со стороны, – сказал Сергеев, – да?
– Влад, не смейся. Мне виделось, что я птица, и весь город, и Верхний и Нижний, со всеми его закоулками – подо мной. – Голос Дивера вдруг утратил обычно свойственные низкие интонации, стал почти мечтательным: – Он такой красивый, наш город, никогда не видел его сверху. Полный жизни, полный судеб людей – красивейший из муравейников! Но он был в дымке, такой плотной серо-черной завесе. Это как дым сотни костров, в котором горит человеческая плоть! Она была плотная, эта завеса. Это была Вуаль – черная вуаль, которая не пропускала солнечный свет. И люди, слышишь, Влад, люди ходили под ней, они чувствовали ее, но не могли увидеть. И с их лиц сходили, сходили улыбки, а дети начинали плакать. Они глотали этот дым, понимаешь, глотали, и он исчезал у них внутри, он каким-то образом... усваивался! Слышишь, Влад, это как невидимый яд!
