прежде чем повернуть свой флот на SW-t-S. Прошло уже полчаса после поворота Шеера на W, а британские крейсера так и не сообщили, что делает неприятель. Линейные крейсера Битти тоже задержались с преследованием, так как из-за поломки гирокомпаса на 'Лайоне' они выписывали невероятные круги на месте.
Однако все это не имело большого значения, так как Шеер принял решение, которому нет ни объяснения, ни оправдания. Было бы вполне понятно, если бы он продолжал следовать на запад, чтобы до наступления ночи избежать новых столкновений с грозным противником. Вместо этого в 18.52 он приказал флотилиям Геле и Шурра совершить торпедную атаку. Затем в 18.55 он новым боевым разворотом повернул свой линейный флот на новый курс – прямо на линию Джеллико. Этот поступок, который был форменным самоубийством, германский главнокомандующий объясняет так: 'Если бы неприятель последовал за нами, то, при сохранении курса, принятого после поворота, наши действия должны были бы принять характер отступления. Если бы при этом наши концевые корабли получили повреждения, то нам пришлось бы либо пожертвовать ими, либо избрать иной образ действий, навязанный нам волей противника и, следовательно, для нас невыгодный. Противник занимал позицию по отношению к нам, которой он добивался. Он перехватил у нас инициативу и перекрывал нам пути отхода к германскому побережью. Оставался только один способ противостоять этому – нанести врагу второй безжалостный удар и бросить на него все наши миноносцы. Так можно было захватить врага врасплох, смешать его планы на остаток дня и, если удар получится достаточно сильным, облегчить ночное сражение. Это также предоставляло возможность оказать помощь расстреливаемому 'Висбадену' и спасти его экипаж'.
Германская официальная история сравнивает это с тактикой Нельсона при Трафальгаре.
'Я думал, что это застигнет врага врасплох и собьет его с толку. Они не знали, что я намеревался сделать'. Однако следующая фраза Нельсона немцами в данном контексте не цитируется. 'Это привело бы к превращению боя в свалку, чего я и добивался'.
Утверждают, что Шеера ввело в заблуждение сообщение 'Мольтке' от 18.45, в котором говорилось, что британский линейный флот находится по пеленгу O-t-S. Кроме того, Шеер ошибочно принял 3-ю эскадру линейных крейсеров за 4 дредноута, и мог решить, что флот Джеллико находится южнее, чем на самом деле. В этом случае можно предположить, что он собирался сделать 'crossing Т' арьергарду англичан, двигаясь на восток. Это? также могло позволить ему проскользнуть за кормой Джеллико. Правда содержится в заявлении Шеера австрийскому военно-морскому атташе, сделанном через несколько дней после боя. 'Я не имел определенной цели. Я пошел вперед потому, что думал, что смогу помочь 'Висбадену', а также потому, что ситуация была совершенно неясной. Я не получал никаких радиограмм'.
Действительно, крейсера Шеера, особенно 2-я Разведывательная Группа Бёдикера, совершившая довольно нерешительную вылазку на восток, действовали так же плохо, как и крейсера Джеллико. Они не сообщили Шееру никаких сведений. Но своему начальнику штаба, капитану 1 ранга фон Трота, Шеер заметил: 'Если бы я сделал это на маневрах мирного времени, меня отрешили бы от командования'. Фон Трота позднее заметил, что это решение адмирала было примером того, как не следует поступать.
Во всем английском флоте нашлось только одно блестящее исключение из полной неспособности крейсеров действовать в качестве 'глаз флота'. Гуденаф следовал за отходящим Шеером и в 19.04 сумел передать Джеллико координаты германского линейного флота и сообщить о переменах курса. В это время сзади вспыхнула орудийная стрельба – это линкоры Гонта отбивали атаку 3-й флотилии эсминцев Холльмана. После безуспешной попытки спасти экипаж 'Висбадена' германские эсминцы выпустили торпеды по британским линкорам, одна из торпед едва не попала в 'Нептун'. Все эти новости, а также приближение флотилий Геле и Шурра заставили Джеллико в 19.09 выстроить свой флот в единую колонну, идущую на юг. Минутой позже линейные крейсера Хиппера и линкоры Бенке вынырнули из тумана по правому борту от него, и британский главнокомандующий снова оказался в положении 'crossing Т', охватив голову колонны противника. В 19.12 'наш флот представлял впечатляющее зрелище, когда залп за залпом прокатывались по длинной линии кораблей', писал один из мичманов 'Нептуна'. Несчастному 'Висбадену' снова досталось, и ночью он затонул со всем экипажем, кроме одного кочегара. 'Колоссус' и 'Коллингвуд' сосредоточили огонь на 'Лютцове'. 'Колоссус' сделал по нему 5 залпов с дистанции примерно 8500 ярдов. Его охватило пламя, он накренился и отвернул прочь, получив тяжелые повреждения. Через несколько часов сопровождавшие 'Лютцов' эсминцы предпочли снять экипаж и прикончить корабль торпедой. Но большая часть британских линкоров обстреливала головные линкоры Шеера. 'Мальборо' заметил 3 корабля типа 'Кёниг' и открыл огонь по одному из них с дистанции 10750 ярдов. Шестой, двенадцатый, тринадцатый и четырнадцатый залпы были достоверными попаданиями. Большое облако серого дыма поднялось в районе фок-мачты германского линкора. Корабли Битти, шедшие в 3 милях впереди флагмана Джеррама, присоединились к нему. В 19.20 'Индомитебл' вновь открыл огонь по вражеским линейным крейсерам с дистанции 14000 ярдов. Эскадра Битти получила великолепную возможность потренироваться в стрельбе. Раз за разом тусклые оранжевые вспышки появлялись на борту германских кораблей. Один из них покинул строй с охваченной пламенем кормой. Германские корабли вяло отстреливались.
Единственным из линкоров Джеллико, получившим попадания, был 'Колоссус'. Его несколько раз накрывали вражеские залпы, и столбы воды обрушивались на полубак.
Множество осколков изрешетили борт в носовой части. В 19.16 один из немецких залпов все-таки поразил цель. В корабль капитана 1 ранга Дадли Паунда попали 3 снаряда калибром 305 мм. Два разорвались в носовой надстройке, а третий рикошетировал от броневой плиты напротив башни Q. Но повреждения 'Колоссуса' оказались небольшими, и всего 5 человек были ранены. Зато серьезно пострадали многие из германских дредноутов, в том числе флагманский корабль флота и 'Кениг', на котором был ранен адмирал Бенке. В 'Гроссер Курфюрст' попали несколько снарядов, был затоплен ряд отсеков и возник крен 4° на левый борт. Шеер решил пожертвовать линейными крейсерами, чтобы вывернуться из смертельно опасного положения. Он поднял сигнал: 'Сблизиться с врагом и таранить'. Этот эпизод по-разному описывается разными источниками. В основном все ссылаются на мемуары старшего артиллериста 'Дерфлингера' фон Хазе. Сам Шеер в своей книге просто не говорит ни слова о собственном приказе. В имеющемся у меня рапорте командира 'Зейдлица' капитана 1 ранга фон Эгиди тоже не говорится ни слова о приказе адмирала.
Попробуем разобраться, что же тогда произошло. Скорее всего, был поднят флаг 'R' – 'Ричард'. Это означало 'Ran an der feind' – 'Сблизиться с противником и таранить.
Корабли должны сражаться до конца'. Так переводит приказ главнокомандующего фон Хазе. На кораблях германского флота этот флаг толковали гораздо проще: 'Таранить!' Но сигнальная книга предлагает более мягкий вариант расшифровки: 'Всем на противника. Корабли должны атаковать, невзирая на последствия'.
Так или иначе, но германские линейные крейсера бросились на противника. Они уже получили тяжелые повреждения, адмирал болтался где-то позади, потеряв собственную эскадру, но капитан 1 ранга Хартог на 'Дерфлингере' без колебаний выполнил приказ.
'Они бесстрашно бросились на врага. Плотный град огня обрушился на них.
Попадание за попаданием сотрясали 'Дерфлингер'. 381-мм снаряд пробил броню башни 'Цезарь' и взорвался внутри1. Капитан-лейтенанту фон Больтенштейну оторвало обе ноги, почти весь расчет башни погиб. Снаряд поджег два кордитных заряда. Пламя перебросилось в рабочее отделение и подожгло еще 4 картуза, оттуда – в перегрузочное, где вспыхнули еще 4 заряда. Горящие картузы выбрасывали огромные языки пламени высотой с дом. Однако картузы только сгорели, не взорвавшись, как это произошло у противника. Это спасло корабль, но почти весь расчет башни – более 70 человек – погиб, спаслись лишь 5 человек. Через несколько минут произошла новая катастрофа. 381-мм снаряд пробил крышу башни 'Дора', и все эти ужасы повторились. Мгновенно погибли еще 80 человек, за исключением одного, которого силой взрыва выбросило через входной люк'.
'Зейдлиц' и 'Фон дер Танн' тоже получили попадания, но от германских линейных крейсеров не потребовалось завершать свой 'рейд смерти'. В 19.17 Шеер отдал другой приказ – 'Действовать против авангарда противника', поэтому они могли прикрывать отход своего линейного флота с более безопасного расстояния, не попадая под сокрушительный огонь. Однако Хартог маневрировал так неудачно, что опасно сблизился с головой колонны Шеера и вынудил 'Кёниг' уклониться с курса. В результате корабли 3й эскадры линкоров сбились в кучу, и некоторым из них пришлось вывалить из строя вправо, чтобы избежать столкновения. Корабли следовали с малой скоростью, на минимальном расстоянии один от другого,
