Держа одну ногу на весу, Одинцов попрыгал-полетел, удаляясь по коридору. Тхакур Сингх всхрапнул, почмокал разбитыми губами и навел на штурмана выпученные бельма.
– Что, черножопый, – просипел он, – радуешься? Рано радуешься…
Габа смазал ему кулаком по губам. Словно в вареники с вишнями вляпался.
– Лучше не выводи меня, – посоветовал штурман.
Тхакур Сингх медленно утерся свободной рукой – в сторону поплыл розовый пузырь. Вылупленные глаза пурпура до того налились ненавистью, что, мнилось, прыскали черной кровью.
– Клянусь, – проговорил Тхакур вздрагивающим голосом, – я тебе еще отомщу!
– «Раздался голос из помойки, – процитировал Габа грубую школьную присказку, – и показалась голова!»
Этот пучеглазый убийца раздражал его. Просто руки чесались отдубасить Тхакура, только неохота с дерьмом связываться… Или так подействовало упоминание о цвете его усеста? Это вряд ли… Габа подходил к вопросу расовой принадлежности без комплексов и фобий, по принципу: «Не нравлюсь? Уматывай!»
А что, если это классовое чутье проснулось? Почуял нутром врага рабочего класса – и шерсть дыбом…
– Прольется кровь! – сипел Тхакур. – Кровь!
– Да пошел ты!..
Габа приставил к «силикоиду» парализатор и нажал спуск. На мгновение онемели пальцы. Выпуклые, пустые глаза пурпурного скосились к переносице, из распущенного рта потянулась слюна… Страшно смотреть.
– Выполняй! – проверещал Одинцов и поскакал обратно.
– Мухой за угол! – завопил Гомес. – Сейчас долбанет!
Подполз раненый Калитин и простонал с отчаянием:
– Да что он там копается!
– Сейчас уже… Пошел! – Одинцов задел обожженной ногой стойку, и мат перемешался с ойканьем.
Слышно было и видно, как киберуборщик сорвался с места и, с тоненьким гудком, смешно задирая паучьи ноги, прыгнул прямо в дрожащую струю энергии. Грохнуло так, что Габа непроизвольно зажмурился, но красно-лиловая вспышка ослепила даже сквозь сомкнутые веки. Робота разнесло на атомы, салютом искр рассеяло по всему модулю.
В ту же секунду освещение на Спу погасло, не засветились даже красные аварийные сигналы. Замерли компрессоры циркуляционной, умолкли компьютеры, защелкали, остывая, сетки термоэлементов в переборках. Ослаб, истончился и стих совершенно зудящий вой.
Еще догорали исковерканные, оплавленные пульты, но пожарные автоматы дело свое знали туго – понапускали тяжелые облака пирофага, и фотоны захлебнулись в чернилах тьмы.
– «Рюмку ликера, – выдохнул Габа, – кофе, сигару!»
Глава 13
МАРС, ГОРОД-ПОРТ «БОЛЬШОЙ СЫРТ»
Прошло еще целых два дня, прежде чем экипажу «Боры» разрешили финишировать. И все эти 48 часов, за вычетом короткого сна и торопливых завтраков, Антон практически не выходил из состояния рептильного восторга.
Сначала надо было где-то расселить эвакуантов с «Северного полюса» – полетели к Фобосу. По дороге сдали пленных пурпуров – в настоящий тюремный блок, на орбитальную базу «Беллона». Там пришлось задержаться. Инспектор Иволгин назначил пурпурным принудительное ментоскопирование, а Габа со станционщиками сами дали снять с себя свидетельские показания. Настоящий ментофильм получился!
Тхакур был самым главным в Боевой Группе пурпуров и подчинялся лично Локи, этому уроду-андроиду. У Тхакура было задание – спалить базу «Северный полюс», а потом так скорректировать орбиту гигантской СВЧ-антенны, чтобы под луч попадал экватор и каждые сутки можно было бы наносить удар по системе «Большой Сырт». Ну, или грозить лучевой атакой. Так что Жилин с Габой подоспели вовремя – еще немного и было б всем…
Инспектор Иволгин, лобастый крепкий парень очень серьезного вида, проболтался, что Василя Хлюстова, Лима Сяоке и Виталия Дворского – подельников Тхакура – изолируют на базе, а главаря Боевой Группы доставят под охраной на Цереру, в зональное управление СОП. Лайнер «Солярис» уже подошел. Погрузят пурпура – и «спокойной плазмы!» Опять придется отпуск переносить… «Почему, почему… А кому ж еще Тхакура конвоировать? Нас тут всего-то трое, для виду. Надо книжек взять в дорогу – это ж пока долетишь… Чокнуться можно». Антон Эдику Иволгину вежливо посочувствовал.
После обеда на посадочной палубе базы уже не оставалось свободных причалов – двум буксирам с сектейнерами пришлось подняться на малой тяге в зону ожидания. Пришвартовался бот с «Антенны-1», подвез все пять смен станционщиков – проведать Гомеса и иже с ним. Шуму от них было – немерено. Прибыл планетарный катер самого Фелиппе Гереро, директора системы «Большой Сырт». Этот жилистый, остролицый типчик лет пятидесяти Антону не понравился – скользкий он был какой-то, неприятный.
Пристыковался посадочный модуль с лайнера «Солярис» и забрал Иволгина с напарником – полицейские волокли за собой цилиндрический контейнер с Тхакуром Сингхом. Причалил продовольственный танкер – роботы цепочкой, как муравьи, потащили тюки, бурдюки, баки с условно-живым мясом, упаковки готовых обедов, ящики с термоконсервами…
На следующий день «Бора» совместилась с орбитой Фобоса и «села» – выпустила анкера, забурилась в грунт и притянулась. Сошли все, кроме Громыко – он должен был потом отвести «Бору» на ремонтную станцию.
Гуськом по магнитному трапу в гофрированной трубе-галерее спустились на базу и стали ждать бота. Сидели, как дачники, в зале ожидания – на минус девятом горизонте. Минут десять сидели. Затем начали
