но активист.
– Спец он, конечно, отменный, – проговорил Сугорин, – но грязный тип, гнать его надо…
– Липший друг Тхакура Сингха! – сильно сбиваясь на украиньску мову, сказал Лева Соловейчик. – Тхакур, оказывается, работал тут. На ДТ-комбинате. То ли инженером, то ли старшим оператором…
– Это мы так сменили тему! – засмеялась Света.
Из тамбура донесся невнятный возглас. Света подняла палец и прислушалась.
– Тимофей Альбертович пожаловали, – сказала она торжественно. – Сейчас еще обо что-нибудь…
Ее прервал гулкий удар и взрыв негодования:
– Понаставили тут!..
Никольский сунулся к дисковому пульту формирователя, пощелкал, и осенний лес исчез. Перед аппаратной стойкой, потирая ушибленную ногу, стоял в позе журавля Тимоти Морган. Был он молод, мосласт, рыжеволос, но черен от загара. Морган показал Сергею кулак и заулыбался, узнав Жилина.
– О! – вскричал он. – Хэлло, мастер!
– Хэлло, Тим, – улыбнулся Жилин. – Издеваются?
– Не то слово, – сказал Тимофей трагическим голосом, – совсем заклевали, в гроб скоро загонят!
– Ой-ой-ой! – насмешливо покачала головой Таня.
Тимофей сделал скорбное лицо и, припадая на одну ногу, обошел тысячегранник видеопроектора.
– А ты ж вроде левой ударился, – прищурилась Света, – что ж ты на правую захромал?
Кают-компания взорвалась хохотом.
– Да ну вас! – сконфузился Морган и прошмыгнул к киберкухне. – Кофе хоть оставили? На обед я уже и не рассчитываю…
– Не прибедняйся, – улыбнулся Лю, – лучше скажи, как там твои монтажнички?
– Аж шум стоит! – невнятно сказал Тимоти и отхлебнул. – Ч-черт, горячий, оказывается! Кстати, вы в курсе, что нам энергию отключили?
– Опять! – в сердцах сказала Ирина. – Да сколько можно уже!
– Так именно! – подхватил Морган. – Ладно, там роботы, а синтезатор кислорода? Это ж не шуточки! А репликатор? Гошка уже третий матрикат списывает – все три распополамило!
– Плохо, конечно, что одна энергостанция, – вздохнула Света, – а то с этой экономией сплошная нервотрепка! Чего там экономить, не понимаю?
– Какая экономия? – снисходительно умудренно сказал Морган. – Пакостит нам директор, вот и все! У него же станция, вот он и пользуется!
Морган ощетиненно замолчал, ожидая нападок, но не дождался. Видимо, все уже пришли к такому же выводу.
– Надо свою энергостанцию строить! – возвестил Тимофей. – Энергосборники – это как кровь из носу!
– Ну-ну, разошелся, – осадил его Лю.
– Ну, ладно, – поднялся Жилин, – с вами хорошо, но надо топать… Спасибо за чай. Насчет энергосборников я покумекаю, может, что и выгорит, но не обещаю. Скоро уже жилкомплекс начнем развертывать – все емкости туда кинем. Посмотрим, короче.
– В-в-в!.. – произнес Морган с полным ртом.
– Прожуй сначала, – сказала Ирина с неудовольствием. – Что за привычка!
Морган совершил мучительное глотательное движение, чудом не подавился и сказал свежим голосом:
– А зачем вообще жилкомплекс строить, не пойму? Есть же станция! Ну, строили бы сразу атмосферный – он же самый важный! Что нам – жить негде?
– Шо тебе, – нахмурился Соловейчик, – строить нечего?
– Понимаешь, Тим, – усмехнулся Глеб, – можно было бы вообще ночевать в тентах, не снимая скафандров, не моясь, жить на одной хлорелле и с энтузиазмом монтировать атмосферогенные агрегаты, что-нибудь там героически преодолевая. Но лучше уж мы сперва закончим жилкомплекс. Ладно? Я, знаешь ли, терпеть не могу варварского героизма. Подвиг – это всегда чья-то недоработка… и чьи-то похороны.
– В жизни всегда есть место подвигу! – внушительно сказал Тимофей.
– Один дурак сказал, – съязвила Света, – а другие повторяют! – И добавила наставительно: – Значит, это ненормальная жизнь!
– Ну да, конечно, – надулся Морган.
– Да, ненормальная! Нездоровая, неустроенная!
– Да просто эгоистом не надо быть, – осудила Тима и Катя, – хоронить-то маме с папой придется! О них ты подумал?
– Ну, все, все! – остудил Жилин педагогическое негодование «воспитательниц». – Сразу накинулись на бедного!
