Водоворот

махнул в сторону завалов высотой по пояс, все еще загромождавших взлетно-посадочные полосы, как если бы это были не более чем кучки мусора, которые легко смести веником.

Вега потрепал его по плечу и посмотрел на невысокого, худощавого офицера ВВС, приписанного к его штабу.

— Слышите, Рико? Двадцать четыре часа. Неплохие новости?

— Так точно, товарищ генерал! — Майор ВВС показал на работающие в поте лица бригады. — Как только они расчистят главную полосу, мы начнем доставлять по воздуху войска и бронетехнику. А когда они будут здесь, мы вернем базу к жизни самое большее за полдня.

Вега понимающе кивнул. Центром организации фронтовых операций кубинских ВВС были специальные подразделения, составленные из квалифицированного персонала, обеспечивающего полеты реактивной авиации и ее боеготовность — это были авиадиспетчеры, механики, специалисты по вооружению и топливу, штабные офицеры и летчики. Что еще важней — кубинские истребители и транспортная авиация, как и все самолеты советского производства, могли использовать захваченное натовское оборудование для довооружения и дозаправки, а также эксплуатационную технику противника. А ЮАР использовала как раз натовский стандарт.

Очень предусмотрительно с их стороны, подумал Вега.

Он стал смотреть на многополосное шоссе, идущее за аэродромом на юг. На юг, к жизненно важным развязкам и сырьевому комплексу в Питерсбурге, за сто двадцать километров отсюда. На юг, к вражеской столице Претории, за двести восемьдесят километров от Питерсбурга. А это желтоватое облачко пыли и светло-серого дыма на горизонте — позиции его Первого бригадного тактического соединения: танки, БТР и прочая бронетехника, настойчиво продвигающиеся вперед, несмотря на нарастающее сопротивление африканеров.

Вега мысленно поздравил себя. Захват этой авиабазы вдохнет новую жизнь и силу в массированное наступление его армии. Теперь жизненно необходимое снаряжение и припасы можно с легкостью доставлять по воздуху, вместо того чтобы тащить их на грузовиках из Зимбабве по сотням километров далеко не безопасных дорог. Особенно хорошо то, что истребители «МиГ» и штурмовики, которые смогут здесь базироваться, будут находиться лишь в нескольких минутах лета от линии фронта. Таким образом, резко возрастет их боевая отдача, и они смогут с большей эффективностью охотиться за африканерскими целями на земле и в воздухе.

Вывод был один: Претории не останется ничего другого, как вводить в действие на этом фронте все больше и больше войск. Войск, которые она вынуждена будет перебрасывать из горячих точек внутри ЮАР.

Вега мрачно улыбнулся. Карлу Форстеру и его генералам придется усвоить еще один болезненный урок по организации штабной службы, оперативному планированию, применению авиации и тактике действий пехоты.

Круто повернувшись на каблуках, кубинский генерал направился к своей командной машине. Мелкие победы могут быть источником гордости только в том случае, если они приближают общую победу. Пора взглянуть на обстановку в целом.

ПЕРВОЕ БРИГАДНОЕ ТАКТИЧЕСКОЕ СОЕДИНЕНИЕ, ОКРЕСТНОСТИ БАНДЕЛИРКОПА, ЮАР

По сельскому Трансваалю громыхали двадцать с лишним колесных и гусеничных бронемашин кубинской армии — сминая колючую проволоку, ограждающую загоны для скота, утюжа высокую траву на лугах и вдавливая молодые всходы пшеницы и кукурузы в сырую землю. Сегодня по ходу их движения не поднималась столбом пыль. Утром прогремела весенняя гроза, принесшая с востока раскаты грома, ветер и дождь.

Теперь над степью громыхала другая гроза — рукотворная.

Ба-бах! В двухстах метрах впереди наступающей кубинской колонны взметнулась вверх грязь, и новоиспеченный майор Виктор Марес нырнул под стальную крышку люка своего «БТР-60». Он нажал переговорную кнопку на своей рации.

— Вы видите, откуда они бьют, лейтенант?

— Пока нет, товарищ майор, — затрещал в наушниках голос командира отряда разведчиков.

Левее в поле громыхнул еще один южноафриканский снаряд, и Марес с проклятиями пригнулся снова. На этот раз ближе. Над головой просвистели осколки. Похоже, огонь батареи этих чертовых африканеров кто-то корректирует. Но откуда?

— Майор, мы, кажется, его обнаружили! — От волнения голос лейтенанта-разведчика зазвучал совсем по-мальчишески. — В трех километрах от вас стоит каменный фермерский дом. Мы уже совсем рядом. Сейчас разведаем.

Марес выпустил из рук рацию и взялся за бинокль. Невысокие холмы. Темное, облачное небо. Увеличенные оптикой очертания машин, идущих в нескольких десятках метров впереди. Снова небо.

Черт побери, из-за покачивания на ходу БТР ни на чем не удается сфокусироваться больше, чем на долю секунды. Он взял себя в руки и попытался раскачиваться в такт с машиной, как если бы он ехал верхом на дикой, необъезженной лошади — вроде тех, что он видел в ковбойских фильмах, которые передают по телевидению «Марти», хотя его то и дело глушат кубинские власти.

Зафиксировав бинокль, он снова стал смотреть. Ага, теперь лучше. В окуляре запрыгал белый сельский дом с остроконечной крышей. Марес направил бинокль левее, затем снова перевел вправо. Позади дома возвышались цилиндрические очертания силосной башни. Сбоку виднелись два отдельно стоящих сарая, вокруг них — проволочные загоны для скота. Восточный край африканерской фермы был обозначен цепочкой высоких деревьев, посаженных для тени и в качестве ветрозащитной полосы. Чистенькое местечко, подумал он. И выглядит намного более преуспевающим, нежели сельскохозяйственные кооперативы у них на Кубе.

Он слегка опустил бинокль, ища приземистые четырехколесные машины «БРДМ-2», на которых шел взвод разведчиков. Они находились всего в пятистах метрах от фермы, быстро двигаясь узким клином. Пожалуй, даже слишком быстро.

Ведь на этой ферме могут находиться не только пушки. Массивные каменные стены и амбары могут быть хорошим опорным пунктом для войск, обороняющих этот участок. Это место слишком удобное, чтобы любой здравомыслящий командир им не воспользовался, подумал Марес.

Первые несколько дней вторжения были чуть ли не увеселительной прогулкой. Они стремительно шли вперед, преодолевая незначительное сопротивление отдельных отрядов бурского ополчения. Но это не может продолжаться вечно. Рано или поздно Претория выйдет из себя и начнет перебрасывать войска из Намибии.

Еще один снаряд разорвался в пятидесяти метрах перед колонной. Марес снова пригнулся и быстро принял решение. Там, где у юаровцев есть пушки, у них должны быть и солдаты, а скорее всего — и бронетехника. Он снова взялся за микрофон, чтобы отдать разведчикам приказ возвращаться.

Слишком поздно! Где-то рядом с домом мелькнула вспышка, и через несколько секунд раздался оглушительный взрыв. В воздух взметнулся столб черного дыма. Головную БРДМ опрокинуло и развернуло наискось, она горела. Две другие машины обратились в бегство.

Марес поспешил опять прильнуть к биноклю. Черт. Бронетранспортер «эланд» с 90-миллиметровой пушкой. Такие штуки столько раз обстреливали его позиции в Намибии, что ошибиться он не мог. И конечно, этот бронетранспортер там не один. Вон еще одно дуло торчит из-за амбара. В окнах и дверях суетились человеческие фигурки, занимая боевые позиции, другие же попрыгали в наспех вырытые окопы.

Из дула первого «эланда» вырвался еще один столб пламени. Позади одной из удирающих машин разведки взметнулась вверх земля, и обе БРДМ отчаянно завиляли, стараясь уйти из-под обстрела. Они быстро двигались на север — туда, откуда шла основная колонна.

Марес стоял в своем командирском люке в полный рост, изучая подходы к ферме, на которой засел неприятель. Ничего хорошего. Ферма занимала господствующее положение, стоя как раз на гребне небольшой возвышенности в окружении ровных полей. Ни садов. Ни бугров и неровностей, в которых можно