Водоворот

Васкес улыбнулся.

— Помимо небольших диверсионных операций, южноафриканцы скорее всего предпримут крупномасштабное наступление на севере вдоль шоссе номер один, идущего от Рехобота до Виндхука; может быть предпринято наступление любого масштаба. При нынешнем положении дел с тыловым обеспечением и стратегической обстановкой, у них просто нет выбора. Африканерам не остается ничего другого, как атаковать наши оборонительные позиции в горах, усеивая дорогу собственными трупами и вышедшей из строя техникой. — Он отошел от стенда, показывая, что доклад окончен.

Вега позволил мысленно поздравил себя. Васкес хорошо поработал. Все ясно, четко и аргументировано. И, как всякое успешное выступление, брифинг полковника закончился на эффектной ноте.

Кастро удовлетворенно закивал и какое-то мгновение сидел молча, весь окутанный сигарным дымом. Затем он поднял голову.

— Скажите, полковник, сколько сил противника участвует в боевых действиях?

Васкесу не пришлось даже заглядывать в записи.

— По нашим данным, в настоящее время задействовано три бригады, Senor Presidente, — половина регулярной армии ЮАР. С учетом резервов, более трети национальных сил.

Кастро возразил:

— Но ведь Претория еще не проводила всеобщей мобилизации? Ведь так?

Васкес слегка наклонил голову, соглашаясь с президентом.

— Отборные войска все еще находятся в стадии призыва, Senor Presidente.

Кастро повернулся к Веге. Его слова прозвучали резко. Диктаторам редко бывает присущ такт.

— Итак, генерал, вы сумели остановить первое наступление, но африканеры еще не ввели в дело резервы. — Он наклонился ближе, и глаза его стали холодными и жесткими. — Антонио, мне нужно знать, сможете ли вы противостоять второму, более массированному наступлению?

Вега ждал этого вопроса, вплотную подводившего его к тому предложению, которое он собирался сделать.

— Сможем, Presidente. С двумя бригадами, которые находятся сейчас в Намибии, мне вполне по силам остановить две южноафриканских дивизии. Как вы знаете, обороняющаяся сторона имеет преимущество три к одному.

— Однако, согласно тому же правилу, вам самим требуется сейчас не меньше дивизии, чтобы предпринять наступление против южноафриканцев. А дорожная сеть на юге не позволяет осуществлять поддержку наступления такого масштаба.

Вега был доволен. Любимое прозвище Кастро было El Artillero — Артиллерист. Он не растерял еще своих военных навыков. Внутренне генерал сделал глубокий вдох и подумал: «Начинается».

— Это верно. На сегодняшний день мы зашли в тупик, Presidente. Мы можем бросить в бой больше двух бригад, но Претория также может усилить свои войска, и обе стороны окажутся втянуты в бесконечную гонку. Эта патовая ситуация может продолжаться долго до тех пор, пока одна или другая сторона не будет вконец измотана.

Кастро нахмурился, и Вега вместе с ним. Кубе не под силу такая затяжная война на истощение. Куба — бедная страна, у которой нет и малой толики тех ресурсов, какими обладает ЮАР. Вега знал, что национальные интересы нельзя сбрасывать со счетов, но он был практичный человек и привык взвешивать все «за» и «против», прежде чем принимать решение. Оказаться заложниками нынешней ситуации на намибийском театре военных действий равносильно тому, что поставить сбережения всей жизни на заведомо безнадежную лошадь. Взятие его армией Уолфиш-Бей лишь отсрочило поражение, но никак не может служить гарантией полной победы.

Размышляя над возможными вариантами, Вега наблюдал за лицом своего руководителя, понимая, что Кастро сейчас проделывает ту же мыслительную работу, взвешивая все приятные и неприятные перспективы. Сам он уже все продумал.

Вывод войск исключается. На карту поставлен международный престиж Кубы. Поддержка Гаваной маленькой Намибии уже снискала и одобрение мирового сообщества, и столь нужные ей финансовые вливания за счет здешних алмазов, золота и урана.

С другой стороны, оставить все как есть, они тоже не могут. Армия Претории в конце концов измотает Вегу и, не торопясь, расщелкает его части как орешки.

А это значит, что остается последний, но столь же бесплодный и к тому же гораздо более дорогой вариант — отчаянная гонка в попытке не отстать от настойчивого наращивания военной мощи ЮАР. Подобная гонка с той же неизбежностью приведет к окончательному истощению и полному краху.

Кастро нахмурился еще сильней. Он прилетел в Намибию праздновать победу, а вместо этого оказался перед весьма реальной перспективой поражения.

Вега прекрасно отдавал себе отчет о возможном ходе мыслей президента. Тот хорошо разбирается в военных вопросах, но никак не может столь же ясно видеть выход из нынешнего тупика. Генерал подобрался. Пора было начинать собственную игру.

Он прокашлялся.

— У меня есть план, Senor Presidente, — на мой взгляд, неплохой. Но он предполагает определенный риск.

Кастро резко вскинул голову.

— Риск поражения лучше, чем само поражение. — Его глаза пытливо всматривались в генерала. — Изложи свой план, Антонио.

Вега решительно встал и направился к стенду.

— Senor Presidente, я убежден, что мы должны смотреть дальше, видеть в этой войне не только сражение за Виндхук или даже за всю Намибию. Нынешнее вторжение на территорию суверенного государства — лишь очередное звено в цепи агрессивной политики ЮАР на Африканском континенте. Последние события окончательно показали, что расистский режим Претории не способен на реформирование.

Кастро посмотрел на него с нетерпением. Политическое красноречие обычно было его прерогативой. Но многие штабные офицеры, собравшиеся в комнате, одобрительно закивали, и Вега почувствовал воодушевление.

— Наш интернациональный долг привел нас сюда, чтобы поставить надежный заслон капиталистической агрессии. Как верные ленинцы, мы с радостью восприняли этот долг. Но пока что мы заняты устранением лишь симптомов заболевания, этой позорной расистской опухоли на теле Африки. И наша победа здесь, в Намибии, не положит конец коварным козням Претории. Поэтому я предлагаю нанести удар по самому логову южноафриканского империализма.

Вега перебросил карту военных действий в Намибии через стенд, обнажив карту всей Южной Африки. Красные линии и стрелы сходились с трех направлений к Претории. Он заметил, как брови Кастро поползли вверх.

— Мы должны оккупировать Южную Африку, свергнуть ее продажный капиталистический режим и создать на этом месте новое социалистическое государство!

Вега ожидал, что его слова будут встречены возгласами одобрения. Вместо этого в зале воцарилась мертвая тишина. Все взоры были устремлены на карту, и Вега сделал быстрый знак лейтенанту, который тут же начал раздавать папки с документами, сначала Кастро, а затем всем остальным.

Президент Кубы посмотрел на оказавшуюся у него в руках стопку бумаг, потом перевел недоверчивый взгляд обратно на Вегу.

— Если я вас правильно понял, генерал, вы предлагаете нам самим осуществить вторжение в ЮАР?

Вега кивнул, отлично понимая, что многим в этой комнате он сейчас кажется безумцем.

— И вы предлагаете эскалацию войны после того, как только что убеждали нас, что мы не потянем и более ограниченную кампанию здесь, в Намибии?

Кастро даже не пытался скрыть свой сарказм, и Вега внутренне содрогнулся. Колкость президента