Он прочистил горло.
– Меня беспокоит одна единственная вещь.
Десо слегка нахмурился.
– И что же это?
– Тот венгерский полицейский, о котором упомянул Дюрок. Храд... – Маршан запнулся, не в силах справиться с труднопроизносимой фамилией полковника.
– Ах, он, – шеф разведки поморщился и помахал рукой, как бы желая прогнать назойливую муху. – Его опасаться не надо. Провинциал без малейшего влияния в Будапеште. Не стоит тратить время на беспокойство по поводу этого парня, Александр. Если он попытается поднять слишком большой шум, придется его укротить.
Маршан понимающе кивнул. Французские службы безопасности вложили огромное количество времени, денег и сил в подготовку своих венгерских коллег. И в результате они как явно, так и косвенно контролировали события, происходящие в Венгрии. Те, кто стоял сейчас у власти в стране, были обязаны этим Франции, а Десо и его коллеги ни на секунду не давали им забыть об этом. И офицер, который попытался обидеть главных спонсоров милитаристского правительства, вряд ли долго продержится на своей работе.
Маршан встал, как всегда удивившись тому, каких усилий стоило ему поднять из кресла собственное тело.
– В таком случае я покидаю вас, директор. Уверен что и без того уже отнял слишком много вашего драгоценного времени.
Десо тоже поднялся с легкой дружеской улыбкой на губах.
– Вовсе нет, Александр. Совсем даже нет. Моя дверь всегда открыта для вас. Помните это.
Генеральный директор 'Еврокоптера' поднял глаза на более высокого шефа разведки.
– Большое спасибо, месье. От меня и от всех остальных.
Обоим мужчинам нечего было больше сказать друг другу.
Все знали, что стареющий и теряющий влияние президент Франции как раз стоял на пороге очередного периодически повторяемого перетряхивания своего кабинета. И тот факт, что за его спиной стояли крупнейшие национальные промышленные компании, должен был помочь Никола Десо выиграть в борьбе за любое министерское кресло, которое он только пожелает занять. В обстановке экономического и политического хаоса, царящего в Европе и во всем мире, Франция нуждалась в большем количестве лидеров, достаточно мужественных и хитрых для того, чтобы использовать любую открывающуюся перед ними возможность поправить дела.
Империи завоевываются действием, а не трусливой осторожностью.
21 АВГУСТА, 'ИСХОД ИЗ ЕВРОПЫ', ЭКОНОМИЧЕСКОЕ ОБОЗРЕНИЕ
Не успели высохнуть чернила на пресс-релизе 'Еврокоптера', как более десятка французских компаний заявили, что в их планы также входит замена рабочих на производственных площадях, размещенных в Восточной Европе. То, что так удивило наблюдателей, случившись на одном заводе, очень быстро перерастало в тенденцию.
По последним статистическим данным, эти заявления касаются более пятидесяти тысяч рабочих мест, а по мнению одного из официальных лиц Франции, эти цифры будут быстро расти в ближайшие дни и недели, по мере того, как все новые и новые французские и немецкие фирмы будут включаться в кампанию по сокращению расходов на производство. По оценкам других экспертов, число алжирских, турецких и тунисских рабочих, намеченных к вывозу из Франции, превышает четверть миллиона – включая женщин и детей, которые будут вырваны из привычной жизни в результате современного Исхода.
Планы иностранных компаний вызвали волну горячего протеста в Венгрии, Хорватии и Румынии – странах, которые больше других пострадают в результате этой акции. Во время одного из самых крупных столкновений в Брасове, к северу от Бухареста, местные рабочие ворвались в общежитие для 'арабов', убив тринадцать человек и ранив несколько десятков. Были также убиты четверо румын и несколько полицейских.
Однако возгласы протеста раздаются не только со стороны тех, чьи жизненные интересы поставлены под угрозу. Многие акции протеста инспирируются националистами. Так, лидер одного из французских профсоюзов, выступая на митинге, буквально прорычал, задыхаясь от негодования, что 'эти рабочие места должны достаться настоящим французам', а не этим подлецам 'арабам'.
Общественное негодование во Франции достигло критической точки в среду, когда неонацисты, так называемые бритоголовые, а также рабочие – члены профсоюзов левого направления – напали на иммигрантские кварталы Марселя. Несколько часов уличных боев, шесть трупов и десятки раненых. По мнению наблюдателей, полиция не приняла должных мер, чтобы остановить беспорядки, а также арестовать виновных в этой вспышке насилия.
Несмотря на столь тревожные события, французские политические и экономические лидеры не проявляли ни малейших признаков того, что намерены как-то изменить свои планы. Независимо от того, вызвано ли это шовинизмом или экономической необходимостью, насильственные массовые миграции, видимо, будут продолжаться.
30 АВГУСТА, ПЕРЕДВИЖНОЙ ПОЛИЦЕЙСКИЙ ПОСТ, ШОПРОН, ВЕНГРИЯ
Полковник Золтан Храдецки стоял на поросшем травой холме, глядя на шоссе Будапешт – Вена, лежащее под его ногами, выглядевшее так, как будто самый страшный ночной кошмар, какой только мог привидеться полицейскому, стал явью – волнение толпы, собравшейся внизу, вот-вот грозило выйти из-под контроля. Из динамиков, установленных на командном посту, то и дело доносились то спокойные, то взволнованные голоса младших офицеров, пытавшихся найти способ заставить слушать приказы хотя бы своих подчиненных.
Шоссе напоминало поле битвы. На протяжении примерно километра стояла бампер к бамперу колонна автобусов, набитых перемещенными рабочими и их семьями, направляющимися на роторный завод в Шопрон. Испуганные лица глядели сквозь проволочные сетки, которыми были затянуты окна автобусов.
Все кругом было затянуто густым черным дымом, поднимающимся от колонны грузовиков, которые
