Забыв про свою «маскировку», с грустным лицом и столь же печальными мыслями, он толкнул дверь мини-маркета и вошел внутрь.
В магазине было пусто и тихо. Продавец, худющий метис, скучал за кассой; камеры, установленные по углам, лениво перемещались справа-налево, слева-направо…
Покупателей не было.
Впрочем, большинство идиотов, что толпятся здесь по выходным, в это время маялись в душных офисах, а остальные еще не проснулись.
Детектив сложил зонт и подошел к метису.
— Пива, холодного, четыре, — хриплым голосом сказал Новал.
— И тебе привет, Винс, — хмыкнул продавец, изображая добрую улыбку.
— Привет-привет. Четыре банки, похолодней.
— Ты, видно, с похмелья?
— Сильно видно?
— Да.
— Ну и хрен с ним. Давай пиво, Ахмед.
— Уже бегу, — кивнул метис и, нажав кнопку на пульте, открыл холодильник. — Всегдашнее?
— Да. Давай скорей.
Ахмед вытащил из холодильника четыре банки «Натурала», поставил на прилавок. Винс тут же схватил одну и, сорвав ключ, стал жадно и шумно пить. Ополовинив банку, он вернул ее на место.
— Учти, что в этой было меньше, чем в остальных! — предупредил он, вытирая рот рукавом плаща.
— Ну да, конечно. Будем считать, что часть ты выпил вчера, пообещав сегодня расплатиться за целую.
— Жадная сволочь.
— От такого же слышу, — фыркнул Ахмед. — Давай доллар и двадцать центов, скряга.
— Чтоб тебя черти жарили, — буркнул Винс, бросая на прилавок три монеты.
— Еще посмотрим, кого поджарят первым.
— Сыщиков не берут в ад.
— А продавцов мини-маркетов, думаешь, берут? — усмехнулся метис.
— Будь моя воля, только вас бы туда и совали. Давай мне бесплатный пакет!
— С каких это пор он стал бесплатным? — удивился Ахмед.
— Сегодня по телевизору слышал.
— Ничего не знаю, — замахал руками продавец. — Давай еще пять центов или понесешь все это в руках.
— Грабеж средь бела дня, — пробурчал Винс, добавляя к монетам еще пятак.
— Открытую тоже упаковать?
— Отчего бы и нет? Пиво из открытой банки ведь так классно булькает в ваших дерьмовых пакетах!
— Ты сегодня колючей обычного, хмурый еж, — осклабился Ахмед. — Вот, держи свой пакет. И не забудь открытую, иначе сам выпью.
— Могу уступить за тридцать центов.
— Проваливай, — усмехнулся метис.
— Ни на секунду не задержусь в твоем вонючем гадюшнике, — пообещал Винс, уже топая к выходу.
Оказавшись на улице, он снова раскрыл зонт, повесил пакет на запястье и, хлебнув из початой банки, поплелся обратно в контору.
Под балконами соседней трехэтажки собралась целая шайка голубей. Кто-то швырял им сверху хлебные крошки.
Новал задрал голову, чтобы взглянуть на неизвестного добряка.
На балконе третьего этажа стоял карапуз лет восьми с булкой в руках. Рядом дежурил отец с пневматической винтовкой.
Винс ухмыльнулся и, залпом допив остатки пива, швырнул в голубей пустой банкой. Птицы, шумно хлопая крыльями, воспарили в небо и спешно ретировались.
— Эй! — негодующе воскликнул карапуз. — Что творишь, гад?
Детектив усмехнулся, но ничего не ответил. Продолжил идти.
— Ты глухой, нет? К тебе ребенок обращается! — окликнул его отец.
— Могу посоветовать засунуть ему в задницу дуло вашего дерьмового ружья и нажать на курок, — бросил Винс.
— Ах ты ублюдок! Я тебе сейчас покажу «в задницу»…
Винс вытащил из кармана верный кольт и, продемонстрировав его «добрякам», убрал обратно. Сынок открыл рот, папаша громко выругался и скрылся в комнате.
Детектив усмехнулся вновь и пошел дальше.
Даже в более погожий день машин здесь было мало, но сейчас они отсутствовали вовсе. Проклятый «Опель» оказался, похоже, единственным нарушителем спокойствия.
Винс нырнул в подъезд. Поднимаясь по лестнице, детектив размахивал пакетом из стороны в сторону, отчего банки жутко гремели.
Новал был совершенно уверен, что по такой погоде ни одна собака не сунется к нему в контору.
Он ошибался.
У двери в его квартирку уже стояли две собаки. Сучка и кобель. Она держит его под лапку, и мордочки у обоих печальные, прямо до слез.
— Принесла нелегкая… — пробурчал Новал.
Сделав вид, что он не имеет к двери с табличкой никакого отношения, Винс прошел мимо парочки дальше по коридору. Миновав нежданных посетителей, он стал лихорадочно соображать, к кому бы приткнуться — на то время, пока «собачки» не уберутся куда-нибудь, по своим чертовски важным собачьим делам.
«Было бы здорово засесть в квартире прямо напротив моей, — размышлял Винс, — чтобы следить за ними через глазок. Но напротив живет мистер Пропник… А заходить к нему с полным пакетом пива — идея не из лучших. Есть еще Тревор, но у него тоже скорее всего бодун, и мои баночки он опустошит в момент. А остальные, надо думать, на работе… Ну и дурацкая же ситуация получается!»
С такими мыслями Винс дошел до конца коридора и остановился у окна. Постояв так минуту или две, он развернулся и потопал в обратном направлении.
«Черт с ними, подойду. У них наверняка какая-нибудь мелочь — вроде сбежавшей кошки или потерянной потенции, которую совершенно невозможно отыскать без помощи частного сыщика».
— Простите, не могли бы вы немного отойти? Я хотел бы открыть дверь… — сказал детектив и в качестве доказательства потряс перед лицами посетителей брелком с ключами.
Они переглянулись.
— Вы мистер Новал? — спросила женщина.
— Нет, вы обознались. Я — Шерлок Холмс. Не желаете ли чашечку чая? Миссис Хадсон сделает в момент. А потом придет доктор Ватсон, и мы будем играть в твист до поздней ночи.
Такой атаки «собачки» явно не ждали. Растерянные, они отошли на пару шагов назад.
Сыщик возвел очи горе и пробормотал:
— Боже… И почему так много людей никогда не слышали о штуке под названием «сарказм»?
Он повернулся к испуганным собеседникам и воскликнул:
— Конечно же, я мистер Новал! Хотел бы я посмотреть на другого идиота, который согласился бы жить в этом свинарнике!
Он повернул ключ в замке и толкнул дверь, предоставляя гостям возможность самолично оценить хаос, царящий внутри.
Те изумленно раскрыли рты.
— Ваша реакция меня вполне устраивает, — сказал детектив. — Хотя эта комната знавала и худшие
