Впрочем, железного человека в нем можно было опознать только по скрипящим суставам и чуть резким, неестественным, движениям.
– День добрый, паря, – сказал голем.
Пижон удивился такому обращению со стороны глупой машины, но виду не подал и ответил в тон:
– И тебе, развалюха. В покер не разучился еще?
– Да нет. Двести лет не играл, но помню все, как будто вчера случилось! – железный человек сел напротив и подпер ладонью блестящую в тусклом свете (стен?) голову. – Помнится, тогда привалил шулер почище тебя…
– И чего, выиграл? – с надеждой спросил вампир.
– Ага. До сих пор где-то выигрыш ищет. В могиле, – голем засмеялся. Противным, скрипучим смехом.
Вурдалак поддержал его натянутой улыбкой и постарался убедить себя, что ему, бессмертному, ничто не угрожает.
– Ну, что, начнем? – В руках голема появилась колода.
– Дай-ка глянуть, – протянул руку Пижон.
Железный смерил его взглядом, не обещавшим ничего хорошего, однако колоду все же дал. Вурдалак пробежал по ней взглядом истинного профессионала и, важно кивнув, вернул: колода была чиста и непорочна, если, конечно, можно так сказать в отношении карт.
– Что же, начинаем? – сощурился голем. Поистине над ним работал не только искусный мастер, но и великий маг: мимика у железного была идеальная.
Вурдалак мысленно предал анафеме и так уже проклятого мага и нового соперника, с которым не то что как играть – как себя вести не знаешь.
Но человеком стать не расхотелось.
– Начнем.
В избе, кроме запаса соли на пару лет вперед да не особо аппетитных мышей, ничего полезного не нашлось. Есть печеную людоедку отказался даже кот: с кончиной старушки ему открылся путь к сметане, которая была во много раз вкуснее старухи.
А троица героев отправилась по указанной котом тропе к единственному пути через лес – болоту василисков.
Самой интересной чертой этого природного ужаса было то, что топь появилась гораздо позже ящеров. Так и неясно до сих пор, отчего она вдруг решила возникнуть. Умники кричали, что это чудовищное заклятие неизвестного мага древности, но обычный люд не особо и верил. Зачастую эти неверующие хватали подобных крикунов в охапку и, крича: «Вся магия – в добро!», бросали несчастного в болото. Брошенные, конечно, пузырями давились и зеленели. Порой и всплывать пытались, да только топь не выпускала их из голодного чрева. Так и помирали умники один за другим.
А потом все прекратилось. И кто его знает, в чем причина: то ли умников не стало, то ли просто рты позакрывали, то ли обычному люду надоело за ними бегать да через весь лес к трясине тащить.
Да и василиски не скучали: по одному-два человека сжигали, а третьего оставляли на десерт.
Болото приближалось с неминуемостью утренней зевоты.
Огромные лягухи, способные на лету скушать хорошего воробья, с каждым новым «ква» все сильнее бесили Элви.
– Чего вы меня сюда потащили? – канючила она, повиснув у Фэта на шее.
– Тут еще разобраться надо – кто кого тащил! – замечал Кушегар, прорубая путь мечом.
С каждым шагом лес редел все больше и больше – несомненно, гиблое место было уже рядом.
Фэт, единственный, сохранял завидное спокойствие: в железных доспехах на босу ногу можно не визжать от лягушек и не слать куда подальше надоедливую волшебницу.
Однако при виде топи он порядком струхнул. Особенно когда воочию узрел одного из василисков.
Над коричневой гладью порхал глупый ворон. Падалью на болоте не сильно и разживешься, но тощая птица настолько обезумела от голода, что пошла на риск.
И тогда, разметывая тину, высунулась наружу голова огнедышащего ящера.
Ворон не успел даже пикнуть: столб пламени опалил ему крылья, и, как ни пытался падальщик набрать высоту, ничего у него не вышло.
Кроме как провалиться в бездонную пасть изжарившего его василиска, конечно.
Тот, съев добычу, на радостях плюнул еще двумя язычками пламени и лишь тогда скрылся под тиной.
В общем, не слишком веселая перспектива получалась…
Но Фэту, как всегда, пришла в голову гениальнейшая идея.
– Стрит! – равнодушно сказал голем, разлаживая карты.
Пижон недовольно насупился: искусственный болванчик играл слишком хорошо для насквозь проржавевшей железки.
– Фул-хаус, – его слова эхом разлетелись по маленькой комнатушке.
Голем вздрогнул: похоже, такого поворота событий он не ожидал.
