расхлябанностью», – решил Гарик. – «Нас не связали, а этим двум пленным даже кляпами не залепили ртов. Недальновидно это, однако. Ну, чисто по-русски…».
Послушав минут десять-двенадцать тихий разговор неожиданных товарищей по несчастью, он понял следующее. Во-первых, мужчину, лежащего рядом с ним, звали – «Сивый», а его молодую жену – «Велиной». Во-вторых, их всех захватили в плен «слуги Богов». Личности, по словам Сивого и Велины, отмороженные, отвязанные и несимпатичные во всех отношениях. В-третьих, пленников сейчас везли на капище[73], где эти самые «слуги Богов» и обитали – стационарным порядком. В-четвёртых, до капища предстояло ехать несколько часов. То есть, прибыть туда караван должен был уже ближе к вечеру.
«Несколько полновесных часов?», – принялся неторопливо переваривать полученную информацию внутренний голос. – «Ладно, обязательно учтём – при планировании наших дальнейших действий – это немаловажное обстоятельство…».
Когда повозку высоко подбросило на особо значимой колдобине, он успел высмотреть широкие спины двух «кожаных» типов, вольготно расположившихся на широком облучке.
«До них будет не больше трёх метров», – крепко задумался Гарик. – «Одним рывком подскочить и оперативно оглушить обоих? Без проблем, конечно…. Но сзади следует вторая повозка – ещё с двумя вооружёнными обломами. Надо сперва решить, как справиться и с ними. Причём, желательно, так справиться, чтобы самому – при этом – не получить серьёзных ранений…. Застрелить из конфискованного лука? Не тот вариант, братишка! Оружие насквозь незнакомое, обязательно промажешь, как пить дать…. Затеять жаркую схватку на мечах? Почему бы и нет? Легко! Бог, как известно, всегда помогает смелым и наглым.…Но лучше всего – разобраться с противником по раздельности. То бишь, надо ждать, когда вторая повозка отстанет. Пусть, и не на много.… Ещё, конечно, очень удобно (и, главное, эффективно!) напасть на этих парней во время привала. Вот, сидят ребятишки у славного походного костерка, хлебают – деревянными ложками и с отменным аппетитом – из мисок питательное сочиво, щедро сдобренное дикой кабанятиной. Подскочить неожиданно и положить всех «Божьих слуг» – за полминуты. И мечей, волки позорные, не успеют выхватить из ножен, честное слово! Оно так, понятное дело…. А если никаких привалов, вовсе, не планируется? Мол, изначально задумано – плотно и качественно поужинать, уже прибыв на капище? Кстати, что мы с тобой, братец, знаем о капищах, о разных славянских Богах, и о «слугах» этих самых могущественных Богов? Ладно, будем вспоминать…. Богов у славян, естественно, имелось много, как и полагается. То бишь, как у деревенского дурачка – фантиков…. Но два из них были – по своей общественно-политической значимости – особыми. Одни племена (и отдельные поселения одного и того же племени), чтили за «Главного Бога» – Перуна[74]. Другие, наоборот, Сварога[75]. Ну, это как в современной России – парочка Путин-Медведев: военные и представители спецслужб любят-уважают одного из них, гражданские лица предпочитают другого. Правда, у древних славян был ещё и Велес[76]. Весьма полезная и нужная в хозяйстве фигура…. Как бы там ни было, но особым религиозным рвением и нездоровым фанатизмом отличались, как раз, приверженцы Сварога. Именно капища этого сурового и жестокосердного Бога были похожи на самые натуральные посёлки-крепости, огороженные надёжными стенами из высокого частокола. А служители культа Сварога («Сварожьи дети», сварги, мать их), были очень многочисленными, и вели себя иногда – как истинные и единственные хозяева жизни. То есть, беспредельничали без всякой меры (зато с извращённой фантазией!), совершенно никого и ничего не боясь. Похоже, что на них – религиозных отморозков – вы, отважные волонтёры из двадцать первого века, и нарвались…. Надо, братец, срочно делать ноги – пока ещё не поздно. Из охраняемого капища, наверняка, будет уже не сбежать. Тебя с Глебом, надёжно заковав в тяжеленные ножные кандалы, определят в бесправные рабы. Например, отправят в тайный подземный рудник – добывать вожделенную серебряную руду. Как – власть предержащим – можно обходится без серебра и злата? Никак, ясный болгарский перец…. Из девчонок же, всенепременно, сделают покорных наложниц-подстилок. «Сварожьи дети», по утверждению уважаемых и маститых историков, были весьма охочи до женского пола. Даже – для повышения мужской силы – постоянно употребляли всякие хитрые зелья и снадобья, то бишь, древние аналоги современной «Виагры»…. Дожидайся, братец, подходящего момента. Не торопись, мысленно «прокачивай» все дельные варианты. Но и избыточно тянуть с освобождением не стоит, себе дороже…».
По-настоящему подходящий момент представился только часа через полтора, когда нервы, тихонько и нудно звеня, были уже, как говорится, на пределе.
Неожиданно послышался странный шум-звон, который всё приближался и приближался. Наконец, повозка остановилась, послышались тревожные и слегка испуганные лошадиные всхрапы. Через некоторое время встречный ветерок принёс и отголоски возбуждённого людского разговора.
«Обоз подошёл к какой-то серьёзной и широкой речке. Вернее, к броду через оную», – подытожил услышанное Гарик. – «Недавно, где-то на северо-востоке, прошли сильные грозовые ливни, вот, уровень речной воды и поднялся. Брод стал ненадёжным…».
После непродолжительного совещания, первая повозка неторопливо въехала в реку, а вторая осталась на берегу – дожидаться завершения смелого эксперимента. Быстрая вода, встречаясь с прибрежными камнями, угрожающе шумела, повозка размеренно покачивалась, её светло-бежевый тент, намокая, начал постепенно менять цвет, темнея прямо на глазах…
Минут через пять-шесть «фургон» медленно выехал-выполз на противоположный пологий берег и, встав наискосок, остановился. Гарик осторожно приподнял голову – двое «кожаных», сидя на облучке повозки, увлечённо обсуждали виды на осенний урожай позднего ячменя.
«Наверное, дожидаются отставших коллег», – предположил внутренний голос и – с генеральскими нотками – скомандовал: – «Пора, братец! Вперёд, за орденами и славой!».
Гарик, одним бесшумным движением перепрыгнув через тела Сизого и Велины, оказался за спинами «Божьих слуг» и резко ударил раскрытыми ладонями – с разных сторон – по их головам. Раздался громкий треск – от соприкоснувшихся шлемов, тела «кожаных», обмякнув, безвольно откинулись на спины.
«Надо их убить! Непременно – убить!», – хищно скалясь, велел внутренний голос. – «Как же иначе, дружок мягкотелый? В нашей непростой ситуации не стоит – лишний раз – рисковать. Обязательно надо подстраховаться…. Есть, братец, смутные сомнения и серьёзные возражения? Ах, да! Ты же – в своей жизни – никогда ещё не убивал людей…. Всё когда-то – с философской точки зрения – происходит в первый раз. И с этим ничего не поделаешь, такова жизнь…. Давай, убивай уже, морда нерешительная! Нынче нам не до слюнявых сантиментов…».
Гарик, тяжело вздохнув, сложил пальцы особым образом и ударил «орлиным клювом[77]» в шею Борха – в то место, где виднелась тёмно-голубая, слегка подрагивающая жилка сонной артерии. Через десять секунд он повторил смертельный удар – в отношении второго «кожаного».
Сзади раздалось робкое и нерешительное покашливание. Гарик повернул голову и встретился взглядом с синими глазами Сивого. Славянин, криво улыбнувшись, радостно подмигнул, мол: – «Всё правило, земляк! Так им, бесстыжим оглоедам, и надо! Нечего было наглеть без меры…».
«Скорее всего, он будет молчать», – решил Гарик. – «Зачем Сивому, спрашивается, поднимать тревогу? Он, наверняка, тоже хочет – совместно с молодой женой – вырваться из плена…. Так, а чём будем убивать других «Божьих слуг»? Может, воспользоваться луком? Или же – славянским мечом? Интересно, а не найдётся ли в хозяйстве дельного ножика?».
Отбросив брезгливость, Гарик пошарил ладонью за голенищем сапога мёртвого Борха, извлёк оттуда массивный короткий нож и одобрительно пробормотал:
– Отличная штука, надёжная. Лезвие тяжёлое, ручка, наоборот, лёгкая. То, что доктор прописал – для метания…. Так, а что, интересно, отыщется за голенищем у второго покойника? Ага, ещё один дельный кинжал – брат-близнец первого….
Крепко сжимая в каждой ладони по лезвию ножа, он ловко соскочил на землю и, пройдя вдоль «фургона», осторожно выглянул из-за наполовину промокшего тента. Каурые лошади, запряжённые во вторую повозку, уже преодолели две трети брода.
«Пусть они выберутся на берег», – посоветовал внутренний голос. – «Не суетись, братец! Надо всё делать солидно и осознанно, то бишь, по-взрослому…».
