со своей боевой юностью. Ему были дороги те места, где он начинал…»
Радо давно страдал диабетом. В январе восемьдесят первого года ему стало плохо. Но врачи тогда еще смогли помочь ему.
Летом он снова попал в больницу. Радо скончался 20 августа 1981 года. По случайности его смерть совпала с тройным праздником: образование Венгерского государства, «Новый хлеб» — праздник урожая — и День Конституции.
Радо похоронили там же, где и Елену Янзен, на будапештском кладбище. На могиле Янзен написано: «Член Коммунистической партии Германии со дня ее основания». На могиле Радо — только имя и годы жизни.
Почти никого не осталось в живых из сподвижников Шандора Радо. К счастью, жива и работает выдающаяся советская разведчица Рут Вернер (Соня). В 1988 году я приехал в Берлин, чтобы увидеть ее и поговорить. Встреча состоялась 6 ноября на квартире у Рут Вернер.
Кое-какие страницы романа-хроники «Красные пианисты» я дословно перевел ей.
— Все верно, — сказала она. — Верна ваша оценка Фута.
Рут Вернер только что вернулась из Китая. Ее, как и Радо, видимо, позвала память в страну, где она начинала свою жизнь как борец за дело пролетариата и советский разведчик. Она работала с Рихардом Зорге. Позже перебралась в Европу.
— Александра Фута вы передали Радо, а второй ваш радист — Джон — уехал вместе с вами в Англию. Вы вышли за него замуж. Жив ли Джон? — спросил я.
— Он спит сейчас на втором этаже. Устал после прогулки, — ответила Вернер и посмотрела на пишущую машинку с чистым листом бумаги. Я стал прощаться: Рут Вернер — автор нескольких интересных книг, ее ждала работа.
ЖЕЛТЫЙ КРУГ
ПОВЕСТЬ
От автора
В 1967 году вышла в свет моя повесть «Кто придет на «Мариине» о советском разведчике Отто Енихе. В 1944—1945 годах Отто Енихе работал летчиком-испытателем на головном заводе Хейнкеля «Мариине» в городе Ростоке. Енихе испытывал новые бомбардировщики и реактивный истребитель, на который гитлеровское командование возлагало большие надежды. Новая машина, естественно, интересовала все союзные разведки и, конечно, советскую разведку. Наше разведуправление получило сведения о новой машине, так сказать, из первых рук.
После опубликования повести я получил много читательских писем с просьбой рассказать о дальнейшей судьбе Отто Енихе. Повесть «Желтый круг» посвящена Енихе и всем тем, для кого война не закончилась 9 мая 1945 года.
Глава первая
Максимилиан Фак сидел в баре и не спеша потягивал коньяк. Завсегдатаи «Парамона» еще не собрались, столики пустовали, только за одним из них, в углу, восседали туристы, увешанные фотоаппаратами. Они, видно, долго бегали по улицам вечерней Вены и теперь для полноты впечатлений заскочили сюда, чтобы выпить бутылку мозельвейна.
Шанни, старый кельнер, обслуживал, как всегда, быстро, вежливо и невозмутимо, и только хорошо знавший его Максимилиан мог подметить, что тому не нравятся посетители. Максимилиана они тоже раздражали громкими разговорами, ему хотелось сейчас побыть в тишине. Это сразу поняли и оставили его в покое барменши — болтушка Стелла и тоненькая блондиночка Ингрид.
Максимилиан выпил вторую порцию коньяку, и алкоголь начал действовать — ему стало заметно теплее. Статья, сданная в набор, уже не занимала в мыслях прежнего места, и нервное напряжение отступало.
Он поманил пальцем Ингрид и заказал коктейль.
Ингрид была мастерицей своего дела, и коктейль получился отличный. Максимилиан понял это уже по цвету, только взглянув на бокал. Он разорвал пакетик, достал соломинку и один конец опустил в красноватую жидкость.
В баре тихо звучала музыка, рассеянный мягкий свет сочился сквозь маленькие дырочки металлических плафонов, вделанных в потолок. Круг для танцев, выложенный цветным стеклом, подсвеченный снизу электрическими лампами, тоже излучал свет — оранжевый, светло-синий, зеленый, фиолетовый.
Туристы наконец удалились, и теперь уже ничто больше не раздражало Фака, напротив, и музыка, и рассеянный свет действовали на него успокаивающе.
Неожиданно к нему подошла молоденькая официантка:
— Господин Фак, вас просят к телефону.
Эта официантка работала в «Парамоне» недавно и потому обратилась к нему так официально, все же другие называли его просто — Мак. Это пошло с легкой руки Ингрид, которая перекроила на свой лад не только имя Максимилиана, но и свое, сделав его таким же коротким и энергичным — Ин.
Фак слез с высокого круглого сиденья у стойки и направился в телефонную будку.
«Кто бы это мог быть? Шеф? Что-нибудь не в порядке со статьей?» — подумал он и сказал в трубку:
— Фак слушает.
— Здравствуй, Мак!
— Черт побери! Иоганн? Здравствуй, дружище! Откуда ты?
— Из Зальцбурга. Мак, мне очень нужно увидеться с тобой.
— Когда ты уезжаешь?
— Я улетаю завтра, в шестнадцать сорок.
— Что у тебя — пожар?
— Что-то в этом роде. Ты мне очень нужен, Мак.
— Где тебя найти?
— Я остановился в отеле «Хаусзальцбург».
— О’кей! — Фак повесил трубку, спустился в бар.
— Где Ингрид? — спросил Максимилиан у Стеллы.
— Она у себя, готовится к выступлению.
У Ингрид был слабенький, но приятно звучащий в микрофон голосок. Она делала только первые шаги на эстраде и относилась к этому со всей серьезностью.
Фак зашел в комнату для переодевания. Ингрид стояла перед зеркалом в коротенькой нейлоновой рубашке и длинных белых чулках.
— Ин, я должен поехать в Зальцбург.
— Сегодня?
— Нет, завтра на рассвете.
— Когда ты вернешься? — спросила Ингрид.
— Черт его знает, но задерживаться я там не собираюсь, будь спокойна. — Фак подошел к девушке, и она подставила ему щеку для поцелуя.
