Честное офицерское слово – не знаю! Там же охренительная паника началась, мы – во время закрытия щита – находились в бункере, а камеры наблюдения зафиксировали только всеобщую давку. Ведь, все эскалаторы неожиданно заработали «вниз», громко завыла сирена, народ тут же принялся паниковать и нервничать… Ногу эту мы обнаружили уже гораздо позже, но внимательно не осматривали, даже близко не подходили. Типа – было не до того… И наличие радиации в туннелях твоя жёнушка достоверно объяснила, и ливийских шакалов, и голых старух… Только в одном она ошиблась – не было никакого перегона подвижного состава на секретную станцию. Не было! Чтоб мне целый год работать мойщиком-уборщиком туалетов в Государственной Думе! Мы, действительно, сейчас находимся на станции «Лесная». Ладно, братец, продолжаю.… Наверняка, наша милая Татьяна Сергеевна – уже годик-другой – входит в состав знаменитой группы «Z», которую, как раз, и создал уважаемый мной Виталий Павлович. Слышал про такую?
– Так, только самым краешком, – безразлично пожал плечами Артём. – Мол, там собраны самые лучшие и многообещающие кадры, обладающие нестандартными способностями, секретность – запредельная. Даже общего списка, не говоря уже про электронную базу данных, не существует…
– Как ты теперь, Тёмный? – осторожно поинтересовался подполковник, неторопливо закуривая и выставляя на стол очередные две банки пива. – Ну, в плане молодой жены?
– Нормально. Я её люблю. Подумаешь, служит в ГРУ и старательно выполняет полученные приказы… Обычное, в общем, дело. У каждого из нас – своя работа и профессия. Я тоже славным Органам отдал много лет. И, ничего. А ты, Борис, до сих пор в них состоишь…
– Ну, да, ну, да. Оно, конечно, так… Особенно, учитывая высокий моральный облик фигурантки. Права, ведь, была база данных по поводу девственности? Вот, видишь.… Хотя, говорят, что сейчас (в нужный момент) сделать соответствующую корректировочную операцию – раз плюнуть. Двести пятьдесят Евро – и все дела. Тем более, учитывая нехилые возможности нашей славной Конторы… Шутка, понятное дело! Не надо на меня смотреть диким зверем! Тёмный, ты что? Я же, на самом деле, пошутил! Депутатом буду!
– Ладно, живи пока…, – Артём с хрипом выдохнул воздух из груди и с трудом разжал кулаки. – Смотри-ка ты, ногтями, даже, кожу пробил-поцарапал. Кровь теперь сочится… Может – от греха подальше – поговорим о деле?
– Поговорим, – покладисто согласился Мельников, убирая обратно в письменный стол так и не открытые пивные банки.
«У него же, мерзавца хитрожопого, там оборудован мини бар!», – нервно хохотнул внутренний голос. – «Узнаю родимую армию! Российские офицеры всегда отличались острым умом и недюжинной сообразительностью…».
С деталями предстоящего похода к «Маяковской» они определились достаточно быстро. Единственным спорным моментом, как Артём и ожидал, оказался кадровый.
– Хочешь взять с собой Фюрера? – недоумевал Мельников, нещадно лохматя волосы на затылке. – Говорил я с этим скользким молодым человеком. Такому кадру – палец в рот не клади, вмиг откусит, гнида очкастая… Говоришь, мол, физик-ядерщик? Что же, дело, бесспорно, хорошее… Но, ведь, фашист! Как быть с этим?
– Борману же это не помешало – вступить в «грушные» Ряды? Кстати, а как ты объяснишь этот непреложный факт?
– Как, понимаешь, объясню…, – смущённо замялся подполковник. – Тут, братец, образовалась самая натуральная мексиканская мелодрама. Или, всё же, аргентинская? Этот Пётр приходится капитану Горнову родным сыном, но не знает про это. Горыныч представился двоюродным братом покойной матушки пацана… Почему? А хрен его разберёт! Лирические переживания и страшные душевные терзания, надо думать… Короче говоря, капитан Горнов этого непутёвого мальчишку трепетно опекает и упорно пытается направить на путь истинный, мол: – «Завязывай-ка, сынок (то есть, двоюродный племянник) с этой фашисткой бодягой и поехали со мной на славный полуостров Таймыр. Дельного человека сделаю из тебя…». И, вроде бы, Пётр решил-таки подписаться на этот долбанный «Глонас». Они и той ночью, когда грохнуло, должны были встретиться на перроне, чтобы парнишка подписал заявление о приёме… Вот так оно. То бишь, совсем другое дело, майор…
– Ну-ну, другое, – недоверчиво нахмурился Артём. – Всего лишь очередное совпадение, связанное с родственными связями. Не слишком ли их много, этих совпадений? Кстати, а действительно, «грохнуло»?
– Действительно. Но это, как ты сам понимаешь, ещё ни о чём не говорит. Наши конторские ухорезы – большие мастера на разные необъяснимые фокусы. В том числе, и на достоверные шумовые эффекты… Давай, лучше вернёмся к твоему очкастому Фюреру, так его растак…
– Нагрузим его, головастого, всевозможными приборами, которые есть в наличии, – горячо убеждал Артём. – Пусть тщательно снимает с них всевозможные показания, подробно протоколирует… Вот, тогда ситуация, может быть, и прояснится окончательно. То бишь, был ли – в действительности – ядерный взрыв? Или мы имеем дело с коварной генеральской мистификацией?
– Пожалуй, ты прав, – в конечном итоге согласился комендант. – Пусть, опираясь на фундаментальные университетские знания, наш Фюрер проанализирует полученные данные, просчитает всё и развёрнуто доложит о сделанных результатах-выводах. Что у тебя, майор, по остальным кандидатам в эпические герои?
– Для действенной воинской подстраховки хочу задействовать Александра Шмидта. Впрочем, и Егоров подойдёт. Оба – ребята несуетливые, тёртые и дисциплинированные.
– Старший лейтенант Шмидт отправится с тобой. Ещё полагается – по соответствующей инструкции – один медицинский работник. Татьяну, конечно же, возьмёшь?
– Нет. Она, естественно, сперва рвалась, но потом передумала, мол, надо уставшему Василию Васильевичу помогать. Мол, от этого будет больше толка и пользы… Я Хантера прихватил бы с собой. Он парнишка весёлый, вот, пусть и вносит – в суровые походные будни – струю здорового оптимизма, так сказать.
– М-да! Блин протухший! – вновь загрустил Мельников. – Неожиданный и подозрительный поворот событий…
– Что опять – ни слава Богу?
– Классические подозрения терзают мой разум, не более того. Опять начинаю думать, что ты, Тёмный, работаешь на пару с уважаемой Татьяной Сергеевной. Курируешь проект, в смысле… Один отправляется по «метрошному» туннелю на узловую пересадочную станцию. Другая остаётся усиленно бдить в базовом лагере. В конечном итоге – вся ситуация остаётся под полным контролем. Как тебе такая нехитрая логика, а?
– Обычная, в общем, логика, – вздохнув, согласился Артём. – Прямая, разумная, логичная и непритязательная. Давай, я – для твоего, Борис Иванович, пущего душевного спокойствия – тоже останусь на «Лесной»? Типа, временно поменяюсь с капитаном Никоненко должностными обязанностями и задачами? Лёха только рад будет – прошвырнуться по загадочным тоннелям, чуток размять затёкшие мышцы…
– Ты, Белов, пойдёшь с группой! – жёстко перебил – как отрезал – подполковник. – Молод ещё наш Лёша для разрешения таких сложных задач, вольный ветер гуляет в буйной головушке. Дров наломает, и сам не заметит этого. Потом придётся разгребать за ним, родимым, без устали… Ты же у нас человек опытный, женатый и всё такое. С важными генералами, опять же, на короткой ноге… Молчу, молчу! Шутка очередная! Извини, уж, незадачливого подполковника… Отставить – гнилой базар! Пошли, братец, завтракать. А за Хантером я прямо сейчас отправлю нарочного…
Татьяна, снова облачённая в медицинский светло-зелёный комбинезон, сразу же что-то почувствовав, тревожно зашептала ему в ухо:
– Тёма, что-то случилось? Появилась новая важная информация?
– С чего ты взяла?
– Глаза у тебя какие-то…, льдистые и насторожённые. Трудности возникли? Новые странности образовались – сродни ливийским шакалам, голым старухам и говорящим воронам?
– Всё нормально, любимая сеньора, – Артём попытался отделаться общими фразами. – Рабочая ситуация, не более того. Не беспокойся…
– Я обижусь, – пообещала жена. – После завтрака изволь всё объяснить. Иначе устрою полноценную истерику и никуда тебя не отпущу. Гори оно всё ярким пламенем… Веришь?
