пытались укусить друг друга за шеи. Хак тоже дрых, запрокинув голову и широко открыв рот. Получив хорошего пинка, он чуть было не захлебнулся собственной слюной и потом никак не мог прокашляться, а хозяин долго и вяло ругал дуралея за то, что тот посмел заснуть.
Неспешно собравшись в путь, они продолжили плыть по застывшим волнам холмов. Вокруг царствовал теплый летний вечер: по небу, приобретавшему понемногу темный оттенок, ползли стайки кучевых облаков, усилившийся ветер колебал высокие травы, громко голосили кузнечики и сверчки. Под облаками парила, раскинув крылья, хищная птица. На фоне синего, чуть ли не сиреневого на самом востоке небосвода Дальвиг увидал всадника, стоявшего на вершине одного из холмов.
– Тама, поди, деревня, – пробормотал Хак, почесываясь. Зевнув во всю пасть, он добавил: – Поедем туда?
Дальвиг кивнул и молча направил Дикаря в сторону всадника, который по-прежнему неподвижно стоял на холме.
Через некоторое время стало ясно, что он тоже видел путешественников и решил дождаться их. Чем ближе Дальвиг подъезжал, тем явственнее видел следы долгих странствий на одежде и снаряжении незнакомца. Пыль покрывала богатые одежды, изукрашенные позументами, а из-под них тускло поблескивали доспехи. Под накидкой, лежавшей на плечах, проглядывала кольчужка, ноги укрывали легкие поножи, на поясе висел длинный меч в ножнах, отделанных серебряными дубовыми листьями и желудями из желтого берилла. Сзади, ниже по склону, стоял второй конь, нагруженный, вероятно, доспехами – из одного тюка торчало наружу жесткое желтое перо.
Без сомнения, это был рыцарь, причем богатый. Возрастом он мало отличался от Дальвига – может быть, немного постарше. Лицо было загорелым, широколобым, с чуть горбатым носом и четко очерченным ртом. Карие глаза глядели на незнакомцев настороженно, но рука в латной перчатке спокойно лежала на колене далеко от рукояти меча.
Серая кобыла незнакомца заволновалась, почуяв приближение двух жеребцов. Те, остановленные всадниками, продолжали упрямо тянуть вперед головы, похрапывая и скаля зубы.
Рыцарь молча хмурился, видимо, пытаясь узнать встретившихся ему посреди диких мест людей, и никак в этом не преуспел. А может быть, он просто считал ниже своего достоинства заводить разговор с теми, кто ниже по происхождению? Дальвиг пожал плечами и начал первым:
– Э… э… Приветствую вас, досточтимый сударь! Тот сдержанно кивнул в ответ.
– Привет и тебе, незнакомец. Назови себя, так как я не могу опознать ни цветов, ни гербов на твоих одеждах. – Голос был усталым, но явно привыкшим повелевать.
– Не очень-то вежливо, – покачал головой Дальвиг и криво усмехнулся, видя, как вздулись желваки на скулах собеседника. – Ну да я не гордый. Меня зовут Валигар Шереганн, из далеких владений на юге славной Белоранны. В последнее время, после того как замок нашего соседа, господина Миланора, был подвергнут противоестественному и гнусному заклятию, мы оказались оторваны от остальной части страны. Боюсь, я первый из шереганнов, выбравшийся за пределы нашего крошечного имения. Оттого тебе незнаком мой костюм и прочее…
– А?! – Лицо незнакомца быстро разгладилось, отчего он немедленно показался Дальвигу неплохим малым – честным и простым. – Вот оно что! Я краем уха слышал эту ужасную историю в детстве, но не помнил, что какие-то дворяне остались в тех диких местах. Наверное, вам трудновато живется?
– Взгляните на мои «доспехи», и все поймете в тот же миг! – с болью в голосе воскликнул Эт Кобос. Грозно сведя брови на переносице, он ожег взором оторопевшего от речей господина Хака. – Молчи, – прошипел он едва не слышно. – Не то выпорю!
– Ничего! – успокаивающе проговорил тем временем; повеселевший незнакомец. – Главное не богатство, а происхождение, и самый бедный дворянин – не чета какому-нибудь разжиревшему на торговле болвану или бесчестному ростовщику. Теперь я должен извиниться перед вами за свою невежливость. Главным образом я боялся, что вы окажетесь родственником или вассалом графа Котманна, с которым я повздорил пару дней назад.
– Я не обижен. В нашей глухомани не больно-то загордишься, и общаться с равными мне я совсем не обучен…
– О, это большое упущение ваших родителей! В любом положении следует помнить о положении дворянства в обществе и вытекающих из него обязанностях и требованиях. Но хватит! Я ведь тоже должен представиться. К вашим услугам, старший сын графа Гердоманна, Милсер…
– Бьюсь об заклад, я знаю, что вы здесь делаете! – вскричал Дальвиг, предвкушая маленькую месть этому помешанному на происхождении молодому индюку. – Блуждаете в холмах в поисках подвига!
– Увы, это так, – мрачно подтвердил Милсер. – Долг велел мне свершить какое-то благое и великое дело, чтобы с полным правом зваться рыцарем, и я пустился в путь. За полтора месяца я проехал леса Сиррана и луга Вондага, надеясь встретить тут хотя бы виверна, но все впустую. С мечом, едва не приржавевшим к ножнам, и позором, вьющимся над головой, как знамя, я возвращаюсь домой. А вы? Куда следуете?
– В общем-то за тем же самым, что и вы. Только мой поиск не случаен и не обречен на неудачу.
После этих слов Милсер проявил необычайное возбуждение. Он принудил свою кобылу подойти к Дикарю вплотную, чем доставил немалую радость им обоим.
– Что вы желаете этим сказать? – Рыцарь нервно облизнул покрытые серой коркой губы. – Знаете, где найти стоящее место?
– Не просто стоящее. Логово тарпалуса, – важно заявил Дальвиг, высокомерно задрав подбородок.
– О! – Милсер в отчаянии потряс кулаками. – Не может быть!! Эти звери давно перебиты, все до одного! Вот уже больше ста лет, как рыцари не могут найти этих чудовищ, чтобы совершить подвиг под стать древним героям!
– Ну, я никого ни в чем не собираюсь убеждать, – пожал плечами Дальвиг. – Просто еду своей дорогой.
Гердоманн застонал, будто бы от зубной боли, и замотал головой, отчего его грязные черные волосы стали стегать по плечам спутанными прядями.
– Сколько?? Сколько вы запросите за это знание? Дальвиг от всей души рассмеялся, даже запрокинул
