К читателям
Книга М. Борисова «Кратеры Бабакина» посвящена творческой деятельности Героя Социалистического Труда, лауреата Ленинской премии, члена-корреспондента АН СССР, главного конструктора Георгия Николаевича Бабакина (1914–1971), под руководством и при активном участии которого были созданы многие автоматические станции для исследований Луны, Венеры и Марса.
Вклад Г. Н. Бабакина в совершенно новую, развивающуюся на наших глазах отрасль науки и техники общепризнан, неоспорим и значителен. Ряд выдающихся космических экспериментов совершен благодаря его личной инициативе, обостренному чувству нового, беспредельной вере в широкие возможности автоматических систем, таланту ученого и инженера. Наконец, просто благодаря чисто человеческим особенностям его характера. Способность зажечь коллектив новой задачей, сделать «чужие» организации своими единомышленниками, умение возглавить при необходимости самые трудные и напряженные участки работы и, что не менее важно, не считать себя при этом непогрешимым — вот что привлекало к нему всех, кому довелось общаться с ним.
Многие автоматические станции, над которыми работало КБ Бабакина, ассоциируются со словом «первый» — первые мягкие посадки аппаратов на Луну, Венеру и Марс, первая доставка образцов лунного грунта на Землю в автоматическом режиме, первый луноход, первый искусственный спутник Луны.
Станции «Луна», «Венера» и «Марс» — не только вершины научной и инженерной мысли не столь далекого от наших дней времени. Они останутся в благодарной памяти потомков главным образом тем, что с их помощью человек вступил в новую фазу познания Вселен» ной, приблизился к разгадке многих ее тайн, издавна манивших своей недоступностью. Словом, если мы знаем об окружающем Землю мире намного больше, чем вчера, то в этом огромный вклад и автоматов, созданных под руководством Г. Н. Бабакина.
На страницах этой книги вся его жизнь в существенных проявлениях и деталях. Сначала перед нами — пытливый юноша, которому судьба не уготовила легкого пути, потом инженер, набирающийся опыта и зрелости, а главное, любящий труд и умеющий трудиться, С годами интересы его расширяются, сфера приложения сил становится все значительнее, знания приобретают фундаментальность, вырабатывается, естественно, и свой подход к решению проблем, свой стиль.
В книге много фактических данных, сведений, почерпнутых от людей, с которыми Бабакин работал, дружил, у которых учился. Автор, сам работавший с Бабакиным в течение многих лет, достоверно воссоздает творческую атмосферу КБ, на мой взгляд, правильно выделяет узловые моменты процесса проектирования аппаратов и счастливо избегает при этом неизбежной, казалось бы, сухости изложения.
Книга проводит нас по ступенькам того большого пути, который прошел Г. Н. Бабакин от техника Московской радиослужбы до главного конструктора космических аппаратов, сохранив до конца дней своих простоту, скромность, доброжелательное отношение к людям.
«Кратеры Бабакина» — первая книга о человеке, деяниями которого восхищается мир.
Доктор технических наук
От автора
«…Самое главное — будь всегда и во всем честен по отношению к людям. Будь требователен к другим, а к себе — особенно. Никогда не допускай поступков, за которые, может быть, придется краснеть…»
Новая черная «Волга» лихо подкатила к подъезду многоэтажного здания КБ и, как вкопанная, замерла. Раскрылась массивная входная дверь, и по лестнице, видимо, торопясь, в наброшенном на плечи развевающемся пиджаке сбежал Георгий Николаевич и сел в машину рядом с шофером. Он выставил правую руку из переполненной гнетущей июльской духотой кабины наружу и развернул ее ладонью вперед, как бы приветствуя набегающий поток, который вот-вот должен возникнуть.
Машина тронулась.
— Георгий Николаевич, Георгий Николаевич! — Из парадного с длинной бумажной лентой в руках выскочил Аркадий Семенович, инженер, ответственный за тепловой режим станции, тепловик.
«Волга» остановилась. Бабакин открыл дверцу:
— Ну, что там получилось?
Аркадий Семенович развернул график и стал что-то с жаром объяснять.
Я поравнялся с ними и поздоровался.
— Подожди, — сказал мне Бабакин и продолжал прерванный разговор. — Значит, ты считаешь, что шторку пока еще рано отстреливать?
— Конечно же рано! — Собеседник горячился. — Сейчас в спускаемом аппарате, как передает телеметрия, режим в норме, температура на блоках терпимая… Вот когда станет попрохладнее, — он ткнул палец в жирную ось абсцисс, вытянувшуюся во всю длину графика, — а это будет примерно вот на этих сутках, тогда и отстрелим. Но только тогда. А то неровен час еще подморозим приборы…
— Или перегреем…
— Да, или перегреем, если поторопимся.
Ясно, о чем речь. Вчера вечером А. С. Нестеров, для меня — просто Аркадий, получил от Главного задание прикинуть, на каких же конкретно сутках полета «марсов» нужно будет отстрелить «шторку» — кусок экранно-вакуумной теплоизоляции, чтобы за счет прямого подогрева солнцем стенки спускаемого аппарата компенсировать снижение температуры внутри него, которое происходит по мере удаления станции от Земли.
— Георгий Николаевич, мы за тридцать минут не поспеем, — умоляюще прошептал шофер, вконец потерявший терпение.
— Не волнуйся, поспеем… Ну, понял? — продолжал прерванный разговор Бабакин. — Зайдешь завтра утром со всеми расчетами. Тогда и договоримся.
— Вы же просили сегодня…
— Ты и показал. А решать будем завтра — я вижу, что время еще есть. Да. Особое внимание передатчику. Ему полный комфорт. Помрет досрочно «тепловой смертью» — вся экспедиция бестолку. Так… — Он чуть помедлил. — Теперь с тобой. — Он повернулся в мою сторону. — Ты где ходишь? Ищешь тебя, ищешь, никак не найдешь…
— Георгий Николаевич!.. — Шофер волновался не на шутку.
— Как где ходишь? В цех вытаскивали, — обиделся я.
— Свяжись сейчас с ленинградцами, у них есть толковые предложения по «Рифме» для второго лунохода.
«Неужели смогли повысить точность определения содержания железа в лунном грунте? — подумалось мне. — Ведь и месяца еще, наверное, не прошло, как Виноградов просил их об этом».
— Они, в частности, предлагают заменить источники облучения грунта на новые, которые будут
