— Чем?
— Деньгами в первую очередь. Вы посмотрите, сколько здесь негров.
Мы вошли в зал. Среди четырех десятков гостей я действительно заметил несколько чёрных лиц.
— И все гости — под стать хозяевам, — продолжал Питер. — Люди прогрессивно мыслящие. Ну и, конечно, с положением. Вы присмотритесь — это совсем новый стиль жизни. Без чванства, запросто.
В зале чинно жужжали.
— …Завтра лечу в Каракас, хочу кое-что посмотреть на выставках…
— …Вы прелестны сегодня, Джоан (сказано даме в прозрачном одеянии, которое по-английски называется see through — «смотри сквозь» и что я рискнул бы перевести словом «насквозька»)…
— …Знакомьтесь, мой друг Боб Карайн. Миссис Карайн. Дизи Амлер.
— Простите, как по буквам?
— Ди — аи — зед — уай. Дизи.
— Удовольствие видеть вас, Дизи…
— Удовольствие видеть вас, миссис Карайн.
— …Сходите в «Вилледж Гэйт». Там песни Жака Бреля. Великолепно. Против войны, против ханжества, против всего такого. Я в восторге.
— …В Англии, поверьте мне, не может быть студенческих волнений. Там умеют подойти к студенту. Эдакая, знаете ли, ниточка интима между профессором и студентом. Нет, нет, и не говорите. Там этого быть не может. У них есть чувство юмора.
— Вообще в Европе всё по-другому. Недавно я был в Париже…
— …Вы видели «Че»?
— Ну конечно, совсем забыл рассказать.
— Это правда, что там прямо на сцене… ну… это.
— Абсолютная правда…
— …А Никсоны всё никак не могут продать свою квартиру на Пятой.
— Вы приценивались?
— Никогда бы не стал жить в его квартире.
— …Как сын?
— О, отрастил бороду, усы, волосы… Совсем революционер.
— Конфликт?
— Вы шутите. Я тоже за революцию. Мы с ним заодно.
За столом, покрытым красной скатертью, бармен в красной куртке ловко и быстро наполнял стаканы. Лёд брал руками. Ярко-красные, будто в губной помаде, маринованные вишни и бледные, величиной с крупную жемчужину, маринованные луковки тоже брал и бросал в стаканы руками. И сок из зеленых лимонных половинок, похожих на купола крохотных мечетей, выдавливал в «джин энд тоник» тоже пальцами, по-простецки.
Великая вещь, должен я вам сказать, стакан джина с тоником. Превосходное средство коммуникации. Не хочешь говорить — пьёшь. Не знаешь, что сказать, — пьёшь. Хочешь подумать — тоже пьешь. Требуется многозначительность — рассматриваешь кубики льда на дне стакана, потряхиваешь ими, постукиваешь. А главное — руки всегда при деле! Раньше я завидовал курильщикам. Какое великое преимущество перед некурящим в разговоре. Вас спросили о чём-то. А вы, прежде чем ответить, вынимаете пластиковый кисет, набиваете табаком трубку, вытаскиваете зажигалку, закуриваете, затягиваетесь, выпускаете кольцо душистого дыма и только тогда отвечаете. С сигаретами — то же самое. Вынул пачку. Вскрыл ногтем целлулоидную обертку, картонку, щелчком выставил кончик одной сигареты, взял губами, вытащил зажигалку — и так далее. Проходит минуты три, не меньше. И всё с важным видом занятого человека. И все молча, многозначительно. На вас смотрят с уважением. Никто не торопит с ответом. А попробуй некурящий бедолага задуматься в разговоре на три минуты. Да его же засмеют. Но стакан джина с тоником — тоже неплохо. Конечно, до трубки далеко, но всё-таки…
— …Познакомьтесь — миссис Жанет Андерс. Мистер Генрих Боровик, — это говорит мой друг Питер и предательски исчезает.
— Как? — это говорит она.
— Би — оу — ар — оу — ви — аи — кэй, — это говорю я.
— Удовольствие видеть вас, мистер Боровик.
— Удовольствие видеть вас, миссис Андерс.
— Как хорошо, что вы пришли.
— Я так рад, что меня пригласили.
— Прекрасно.
— Замечательно.
— Разве это не прелестно?
— Грандиозно.
— Настало время смотреть на дно стакана. Посмотрев, я сказал:
Отличная вечеринка.
— И хозяева — прелесть, — поддержала она.
Я потряс ледышками:
— Чем вы занимаетесь?
— Я была журналисткой, а теперь пишу книги.
— О, как называется ваша последняя книга?
— «Секретарша, босс и секс».
— Наверное, что-нибудь очень смешное?
— Это не беллетристика, — сказала она покровительственно. — Это книга советов. Она была в списке бестселлеров.
— О! — Я отпил глоток джина.
— Советы секретаршам — как вести себя с боссами.
— Интересно!
— У вас есть секретарша?
— В какой-то степени. Жена.
— Ну тогда вас это не заинтересует, — сказала она разочарованно.
Затем сменила мину разочарования на вполне учтивое выражение:
— Ну ничего, я всё равно вам пришлю книгу. Ведь у вас когда-нибудь будет настоящая секретарша, — это она сказала бодро, желая вдохнуть в меня уверенность, что жизнь ещё не потеряна. — Удовольствие было видеть вас!
— Удовольствие было видеть вас.
Уфф!
Вновь обнаружившийся Питер пояснил:
— Её муж — крупнейший адвокат. Она когда-то была его секретаршей. Теперь издаёт журнал для женщин. Практические советы насчёт мужчин. Как и что. Колоссальный успех. Читают все одинокие женщины, как руководство к действию. Читают все замужние женщины, чтобы знать своих врагов. Читают все мужчины, чтобы знать и тех и других. Либералка. Не любит Никсона.
В зал все прибывали и прибывали гости. Знакомые здоровались, незнакомые знакомились. Атмосфера была непринужденной. Все вели себя в стиле бармена: вишни из бокалов тащили пальцами. Ни одного мужчины не было в смокинге или в черном вечернем костюме. Ни одной женщины в классическом вечернем туалете. Простого покроя пиджаки на мужчинах. Женщины — кто в чём. Сандалеты. Блузки и юбки. Брюки. И одна известная нам уже «насквозька».
Чинны, чопорны и классичны были лишь лакеи.
В черных смокингах, держа головы высоко и гордо, они разносили маленькие бутерброды с маринованной селедкой, кусочки пиццы и креветки. Бледно-розовые креветки с воткнутыми в них палочками величиной со спичку лежали в глиняных блюдах горой, похожие на свалку лилипутских кораблей с оголенными мачтами. Гости-гулливеры брали корабли кто за мачты, кто прямо за корпус, обмакивали в соус
