Все дискуссии на этом были закончены.
Но Дэнни не могла признать своего поражения. Вместо того, чтобы оставить девочку в покое, она прибегла к более изощренной тактике.
Прошлым вечером, например, когда обсуждалось место для прощального ужина, Саманта выразила желание сходить во французский ресторан 'Шер Жак'. Дэнни решилась на контратаку:
— Это слишком дорого! И французская кухня надоела. Почему бы не пойти в японский ресторан? — ожидая негативную реакцию, она быстро добавила: — А еще лучше пойти в 'Твейтес' полакомиться лобстерами. Я предлагаю тебе то, чего не будет в Оберлине.
Саманта упрямо смотрела на мать.
— Но там и французского ресторана нет тоже. Мы же искали. Помнишь? Ты сама сказала: 'Кажется, здесь нет ничего, кроме диетических кафе'. Да еще закусочные 'Макдоналдс'. И потом, мне нравится именно 'Шер Жак', там так романтично.
Действительно, с подростковой точки зрения. Дэнни пришлось сделать заказ во французском ресторане.
'Шер Жак' отличался национальной спецификой, как и 'Линдис' или 'Мамаша Леон'. И, конечно, здесь подавались обильные порции, щедро сдобренные соусом. Этот ресторан 'открыли' родители Дэнни, когда приезжали в Нью-Йорк, и водили сюда Саманту, чтобы отметить ее пятнадцатилетие. Такое уж это место: слишком большие порции, слишком высокие цены и слишком много иногородних, которые пялятся с красных плюшевых банкеток на картины с видами Монмартра, а ансамбль виолончелистов исполняет 'Сэ си бон'.
Когда Дэнни взяла меню, ее сопротивление угасло. Все, как в старые добрые времена! Озабоченный диетой Нью-Йорк давно так не питается — со взбитыми сливками и белым соусом. Она провела пальцем по списку блюд в поисках вареной рыбы.
Саманта тоже изучала меню, но искала совсем другое.
— Я выбираю 'пате де шампань' или лучше… сосиски по-тулузски для начала. А что вы выбрали? Мам? Папа? Ну, помогите же мне!
Дэнни сглотнула слюну. Их 'маленькая девочка' желала отнюдь не вареную рыбу. Она продолжила выбор, быстро прикидывая в уме количество калорий в 'пате' и других яствах. Может, взять копченую форель с салатом?
Тед бросал через стол обеспокоенные взгляды на жену.
'Не занимайся придирками, — говорил его взгляд. — Это последний вечер с Самантой'.
Дэнни примирительно кивнула.
— Вот, что я скажу тебе, сладкая моя, — предложил Тед. — Выбери 'пате'. Л я возьму дюжину улиток, чтобы ты могла тоже попробовать. Ты можешь сама сделать заказ, твой французский лучше моего.
И, конечно, Сэм заказала себе еще порцию колбасок.
Дэнни, наплевав на калории и цены, сделала свой выбор. А Тед указал марку и год вина.
'Действительно, что я-то мучаюсь с калориями, когда это — последний вечер с дочерью!' — подумала Дэнни.
Кажется, у нее голодное бурчание в животе стало уже угрожающим синдромом… А ведь перед ними стоит более серьезная проблема.
— Не думай, что мы теряем дочь, — говорил Тед. — Просто новый спутник вышел на орбиту.
Он всегда умел внести оптимистическую ноту.
Официант принес закуски и бутылку 'Сент-Эмильон'. Музыканты заиграли мелодии из старых кинофильмов. В ресторане было полно народа. Стоял веселый гомон. Только их столик выпадал из общего настроения. Дэнни была печальна и молчалива.
'Последний ужин!' — вертелось у нее в голове. Какое ужасное словосочетание! Конечно, между отъездом дочери в колледж и прощанием навеки есть все-таки разница, успокаивала себя Дэнни.
Они молча съели закуски, разговор снова возобновился под улитки. Вспомнили, что еще не упаковали, обсудили финансовые вопросы, завтрашний отлет… Дэнни хотелось сказать дочери что-то запоминающееся.
В голове вертелись патетические фразы: 'Мы любим тебя… Мы теряем тебя… Ты — свет нашей жизни…' Но тогда и уезжать не следует. Черт возьми, нельзя же проводы превращать в поминки!
Дэнни снова поймала взгляд Теда. Он улыбнулся и обнадеживающе подмигнул ей. Потом заказал еще бутылку вина.
Сегодня он пил больше, чем обычно. Тед всегда знал меру. Как же это ужасно — превратиться в семейный диетический контроль!
Официант принес горячие блюда. Всех троих Слоунов словно прорвало.
— Эскалопы в вине для вас, мадам!
Дэнни кивнула. Пережарены, конечно же. За тридцать баксов могли бы положить больше салата!
— Да, очень вкусно! — она попробовала кусочек.
— А вот и мое духовое мясо! — облизнулась Саманта.
Официант выложил ей в тарелку два ломтя мяса, обильно полив их соусом. Тед получил порцию утки.
— Бон аппетит! — пожелал им официант.
— Мерси бьен! — ответила Саманта.
Семья Слоунов набросилась на еду.
Мясо мягкое?.. Да. А как у тебя?.. Отлично. Хочешь попробовать?.. Нет, спасибо…
Причмокивания, вздохи восторга, стук приборов о тарелки.
Тед оторвался от утки.
— Да!.. О виза-кард!
— Я помню, пап, только в случае крайней необходимости.
— И, пожалуйста, не теряй головы. Я не хочу, чтобы ты… — фраза повисла в воздухе, он снова вернулся к утке.
— У-у-у… Это было замечательно! — Сэм прикончила второй кусок мяса. — Вот видите, как здесь славно.
У Дэнни снова подкатил ком к горлу. 'Моя девочка!' Ей ужасно хотелось обнять Саманту, прижать к себе. А потом расцеловать и Теда. Он тоже казался расстроенным, дорогой ей человек. И все-таки, они теряли дочь.
— Послушайте… Я сегодня видела такую страшную аварию, — неожиданно сказала Дэнни. — Человек в крови лежал на мостовой…
— Мне очень жаль… — вежливо отозвалась Саманта. — Надеюсь, с тобой ничего не случилось, мам?
— Нет, слава Богу…
'О Господи, что за тема для разговора?!'
Дэнни старалась повернуть ход своих мыслей в другую сторону. Хорошо бы рассказать что-то смешное. На ум пришла миссис Геснер и ее муж-дантист. Может, в другой ситуации эта история и могла вызвать улыбку, пусть и обидную для героев. Но для сегодняшнего вечера она была явно неподходящей. Кроме того, Дэнни не имела привычки обсуждать даже в кругу семьи проблемы своих клиентов. 'Не говори лишнего!' — ее девиз.
— Как насчет десерта? — спросила Дэнни.
Она уже наметила в меню глясе со сливками и шоколадный мусс. Тед подозвал жестом официанта, но, прежде чем тот успел приблизиться к их столу, подошел какой-то лысый мужчина.
— Тедди Слоун?!. Ну, черт возьми, — он потянул руку для пожатия. — Сразу узнал, как увидел. Сколько же лет прошло? Господи Иисусе!.. Двадцать лет!..
Тед вскочил из-за стола, пораженный.
— Неужели это ты? Колин Стивенс!.. Это моя жена, Дэнни. И дочка, Саманта. Мы с Колли учились вместе в школе. Выпьешь с нами?
