Оба молчали. Теперь Дэнни ждала от них ответа.
— Ужасно, — она с трудом перевела дыхание. — Ну что ж, я думала, вы мне расскажете интригующие подробности… Послушай, — Дэнни повысила голос: Кейси рыдала, уже не скрывая своих слез, — перестань немедленно! Я, во всяком случае, не впадаю в истерику. Мне знакомы такие ситуации. Что бы вы мне ни сказали, я слышала миллион раз и сама каждый день говорю своим клиентам. Вы еще не забыли, что я работаю адвокатом по бракоразводным делам?.. Ну, так вы мне расскажете, кто она? Как они познакомились?..
Тед увидел ее впервые в пикете перед зданием 'Глобекса'. Молодая женщина. Дерзкое выражение лица. Рыжевато-каштановые вьющиеся волосы. Она держала плакат с нее высотой, Только лицо было видно сбоку. На плакате — надпись: 'Я рыдаю о чайках'.
'Остроумно!' — отметил про себя Тед.
Но заинтересовал его не плакат, а девушка.
Она все еще была там, когда он вышел из здания на обед. Она даже улыбалась. Он улыбнулся в ответ.
— Что такой симпатичный парень здесь делает? В такой мерзкой компании? — спросила она с ухмылкой.
— Я сам все время спрашиваю себя об этом.
Оба рассмеялись, и Тед пригласил ее пообедать с ним в ближайшем кафе. У него и в мыслях не было флиртовать. Во всяком случае, вначале.
Джин — так ее звали — просто понравилась ему потому, что переживает из-за загрязнения окружающей среды. Но она была симпатичной, сексуально привлекательной. 'Свежей', — такое он нашел определение.
Она естественно смеялась над его шутками, что еще больше подстегнуло Теда. Обед с пикетчицей означал союз с врагами ненавистного ему 'Глобекса'. Первый опыт настолько понравился обоим, что они решили повторить в следующий полдень.
Все завертелось очень быстро.
— Я потеряла тебя, — сказала Джин в пятницу утром.
Он тоже хотел сказать: 'И я потерял тебя', — но это было бы глупо при сложившихся обстоятельствах. Эта девочка уже ранила его в сердце.
— Я ездил в Вашингтон, отвозил речь для 'свинтуса Мортона'.
— Я уже подумала, что он тебя законсервировал в банке со своими красителями.
— Нет, пока мне везет.
— Хорошо, если тебе это все так не нравится, почему не бросить эту работу и успокоиться! Ведь это только работа, ее можно поменять.
Тед улыбнулся.
— Не все в жизни так просто, Джин.
— Мне кажется, не надо все усложнять. — Она взяла его за руку. — Жизнь настолько сложна, насколько ты хочешь сделать ее сложнее.
День, когда они сделались любовниками, стал открытием. Мир изменился в середине его жизни.
В первые дни ухаживания ему неприятна была мысль об обмане, возможной своей вине. Но восторг от близости с ней был сильнее чувства вины. Тед испытал сильное облегчение. Словно стопудовый груз упал с плеч.
'Похоже, я снова родился!' — так он подумал.
Тед снова ощущал себя молодым, горячим, полным надежд, страсти. Хотелось одного: быть свободным.
До встречи с Джин были месяцы депрессии, напряжения, отчаяния. Где все это теперь? Что с ним произошло? Что еще будет? Он знал: хуже уже не будет, с Джин ему будет только еще лучше.
Хотя мысль о двойной жизни мучила его, он быстро успокоил себя уверением, что Дэнни не нуждается больше в нем. А Джин в нем нуждалась. Так, как и он в ней.
В ее объятиях он снова ощущал то, что, казалось, было безвозвратно потеряно с годами. У Теда Слоуна открылось какое-то шестое чувство. В ее постели он переставал быть конформистом, униженным и разбитым человеком, он видел себя таким, каким вернулся из Эквадора.
Какое это блаженство прижимать к себе женщину, которая так тебя понимает и чувствует! И к тому же более красивую, молодую и страстную, чем твоя жена. Джин восхищалась им, ценила его ум, чувственность и все такое, плюс вкус любви.
Как же это прекрасно — снова ощутить сумасшествие любви!
Еще! Еще!..
Все лето Тед боролся со своими бесами. Тед-муж спорил с Тедом-мечтателем: 'У тебя есть обязательства. Ответственность!..'
'А ты их все выполнил и больше ничего не должен, — тут же отвечал помолодевший Тед. — Ты был преданным отцом, показательным мужем, хорошим добытчиком. Потом ты разбил нос о мостовую, через тебя проехал трактор. За двадцать лет ты оплатил все долги. Так что же тебя сдерживает?'
'Дома меня ждет жена'.
'Она — независимая женщина'.
'И моя дочь'.
'Она уехала в колледж, у нее началась самостоятельная жизнь. Неужели ты не понимаешь, что они больше не нуждаются в тебе? Время быстро бежит, старый осел. Или ты считаешь, что нужно продолжать такую жизнь? Будешь счастлив, обманывая обеих женщин? Живя в грехе?'
Все это время, годы, когда он чувствовал себя раздавленным, угасающим, скатывающимся в пропасть времени, Тед старался мириться с судьбой. И вот он получил приз за все.
Свобода! Внезапно надежда начать новую жизнь окрылила его. Все инстинкты нашептывали ему: 'Брось сомнения! Воспользуйся этим шансом!'
Какой мужик, если он в своем уме, станет выбирать между отчаянием и радостью.
'Нет, — сказал себе Тед, — это не просто второй шанс, это мой последний шанс. Теперь или никогда'
— Выбирай жизнь, — сказала ему Джин.
И Тед выбрал любовь и молодость. Он выбрал Джин.
— Вот как все произошло, — закончил рассказ Барни, он размял затекшие пальцы.
Дэнни сидела неподвижно, уставившись в пространство. Произошедшее приобрело зримые очертания.
— Так уж вышло! — продолжала всхлипывать Кейси. — Тед счастлив. Они оба счастливы как дети.
— Ты хочешь сказать, что видела их обоих? — снова чувство огромной обиды поднялось в ней.
— Мы катались вместе на яхте…
— На нашей яхте? Бога ради, Кейси, мы же старые друзья… Как ты могла?
— Это моя вина! — Барни пришел на защиту жены. — Извини, но Тед и наш старый друг тоже. Мы не можем просто выбросить его из нашей жизни. Мы любим тебя, детка. Мы всегда готовы тебе помочь. Только не проси нас вставать на чью-то сторону! У тебя все будет хорошо. Черт возьми, все утрясется. Ты сильная, разумная женщина. Если кто-то и знает, как выпутаться из неприятностей, так это ты, Дэнни.
— Это Тед писал для тебя речь? Что я — сильная, разумная и все остальное говно? Нет? Можешь не отвечать.
Где-то там, внизу, под ее ногами, стала твердеть почва. Злость придала силы.
Потом, позже… Позднее у нее будет время выплакать свою боль, отчаяние, тоску. Только не теперь — на глазах Барни и Кейси. Предатели! В конце концов, у нее есть собственная гордость. Все, о чем она просит, это остаться наедине с собой.
— Хорошо, Барни… раз уж ты решил быть посредником, скажи Теду, что мне нужно дня два, чтобы все обдумать. Потом он может мне позвонить, мы все с ним спокойно обсудим. Теперь мне действительно
