Лора Брантуэйт
Сумасшедшее сафари
1
Рим лежал у их ног, подернутый лиловато-розовой дымкой. Закат был странным: фиалковые тона неба напоминали о сентябрьских вечерах, но раскаленный докрасна солнечный диск был так велик, как бывает только на исходе июня. Мрамор террасы, расположенной на солнечной стороне дома, испускал сейчас тепло, накопленное за день, и ноги в тонких кожаных сандалиях не зябли.
Но по смуглым плечам, изящным рукам и высокой груди Валерии пробегал холодок, не имеющий ничего общего с легкими движениями вечернего ветра. Она пристально смотрела на Ливия Марка, ловя каждое его движение. Она смотрела на того, кого через несколько часов должна была потерять.
– Я вернусь, Валерия. Обещаю тебе. – Его губы двигались необычайно медленно, а голос лился будто с самого неба.
– Да. Мой брат тоже обещал, но боги забрали его душу.
– Сила моей любви к тебе превзойдет их волю.
– Не богохульствуй. – Валерия прижала подушечки пальцев к губам своего жениха.
– Не сомневайся во мне. – И он поцеловал ее пылко и требовательно.
Дверь скрипнула. В структуре мироздания ширилась брешь. И сквозь нее упрямо и въедливо просочились слова:
– Мисс Коллинз…
Какая еще Коллинз? – задала себе вопрос Валерия и, тихо охнув, растворилась в потоке прерванного сна.
– Да? – Сандра частенько засыпала на работе, и от этого выработалась привычка бодро и четко отвечать на любые вопросы и телефонные звонки. Главное – сделать вид, будто все идет как положено.
И не позволять совести измываться над тобой. Сама Сандра не слишком обижалась бы на нерадивую сотрудницу, потому что умиротворяющий душу труд библиотекаря дает сколько угодно времени для чтения, самообразования – и ровно столько же для фантазирования, переходящего в почти полноценный сон.
– Мисс Коллинз, мне нужны вот эти книги! И еще что-нибудь… толковое по микробиологии.
Протирание очков дало несколько спасительных секунд. Сандре наконец-то удалось сфокусировать взгляд на девушке, протягивающей ей распечатку из каталога.
Ну почему меня все знают, а я никого? – тоскливо подумала Сандра.
Вопрос к небесам остался без ответа. Со стороны неба. Сознание же подкинуло идею касательно того, что она, как и все библиотекари, носит бедж с указанием фамилии и должности: младший библиотекарь.
Конечно, младший! А на что я могу рассчитывать, будучи едва старше студентов, которые сюда приходят? – не унывала Сандра.
– Давайте посмотрим, мисс… – Сандре не удалось вспомнить имени посетительницы, да и не очень-то хотелось: какая-то заносчивая девчонка с претенциозной, по-голливудски белокурой прической и ультракороткой юбкой. Наверняка учится без стипендии, а ее родители платят кучу денег за образование дочурки. Такие нечасто заглядывают в библиотеку университета.
От книжных стеллажей как всегда пахло пылью. Сандру это удивляло: ну откуда берется пыль, даже если книги совсем новые? Можно взять здесь книгу, раскрыть ее и ощутить запах типографской краски. Сквозь запах книжной пыли, разумеется.
Из восьми томов, заказанных блондинкой (и что только эта звезда будет делать с таким кладезем науки?!), шесть нашлись без проблем, а вот два куда-то подевались. Шифры и реальность упрямо расходились: первые утверждали, что искомые книги обязаны быть в разделе В7, на полках согласно алфавиту, но в этих местах даже не было пустующих ячеек.
Опять Мэтт что-то напутал с электронным каталогом!
Даже рейд на самые верхние полки, осуществленный с помощью стремянки, не прояснил ситуацию. Чтобы немного отвлечь студентку, Сандра углубилась в ряды стеллажей и в одном из закоулков книжного царства сгрузила на тележку шесть справочников и пособий по микробиологии.
Пусть девочка учится!
– Манфред и Белони выданы, мисс, – недрогнувшим голосом объявила Сандра девушке, заметно погрустневшей при виде двух немаленьких стопок, которые тут же перекочевали ей в руки.
– Да. Понимаю. Спасибо. – Девица зашагала прочь.
Сандра сохранила на компьютере ее данные, считанные с пластикового читательского билета, и быстро набрала несколько цифр на панели внутреннего телефона. Конечно же ей не ответили. Мэтт вообще с крайней степенью презрения относился к звонкам служебного телефона, чем вызывал особенную нежность у коллег, которые в нем время от времени остро нуждались. Поэтому номер его сотового сотрудники библиотеки могли дарить друг другу на праздники в качестве дорогого подарка.
Сандра очень гордилась тем, что телефон этого несносного мальчишки попал к ней, что называется, из первых рук. И на ее звонки даже по большей части отвечали.
Вот и сейчас всего-то после девяти гудков в трубке раздалось заспанное:
– Привет, что случилось?
Качество звучания и особые интонации вовсе не свидетельствовали о том, что Мэттью Эльфман спал. В отличие от Сандры, с которой некоторые знакомые умудрялись разговаривать, не будя ее и не веря потом, что весь разговор она проспала, бодро и к месту отвечая «да» и «непременно», Мэтт обладал прямо противоположным качеством: по телефону его голос звучал всегда хрипло, тягуче и немножко возмущенно. Как будто его владельцу позвонили часа в четыре утра, когда все честные люди должны спать!
– А с чего ты взял, что у меня что-то случилось? – Сандра пошла в контратаку.
– Потому что, если ничего не случилось, ты звонишь мне после семи. Статистика. – Сандра ярко представила, как Мэтт осклабился. Судя по помехам, он находился сейчас в подвале, в книгохранилище.
– Ладно, дорогой компьютерный гений, признавайся: куда ты подевал Манфреда и Белони?
– Впервые слышу. Ты что, подозреваешь меня в каком-то зверском убийстве? – У семнадцатилетнего компьютерного мага была неподражаемая манера шутить.
– Отнюдь. Всего лишь в обычном для тебя халатном отношении к делу. «Морфология высших грибов» и «Теории происхождения жизни на Земле», – Сандра сверилась с распечаткой, – их шифры дублируют…
– Все, понял, признаю, не обновил файлы по этому подкаталогу.
– Мэтт?!
– Высоко лезть пришлось? – сочувственно поинтересовался Мэтт, проигнорировав угрожающую тональность восклицания Сандры.
– Мэтт!
– Ладно, к вечеру исправлю. Ой нет, завтра, этот диск у меня дома…
Сандра ударила большим пальцем по кнопке отказа.
– Кретин! Нахальный кретин! – Произнести такое в ухо приятелю у Сандры не хватило решимости.
Мэтт кретином, конечно, не был. В свои семнадцать лет он с успехом справлялся с работой единственного (!) системного администратора огромного базового подразделения Бостонского гуманитарного университета. Попал он сюда совершенно случайно: прогуливал школу теплым весенним днем и от нечего делать зашел в библиотеку, где седеющие дамы из старшего поколения сотрудников мучительно медленно пытались понять, чего же именно требует от них «зависающий» компьютер, который по распоряжению ректора нужно было срочно освоить и начать компьютеризацию каталогов.
Мэтт, на самом деле бывший не просто разгильдяем, а самым ленивым из всех вундеркиндов новейшего времени, удовлетворил запросы железного монстра в течение двух минут, зачаровал пожилых интеллектуалок старой закалки быстротой движения пальцев над клавиатурой, обаял начальника подразделения, уничтожив вручную несколько вирусов и небрежно предложив свою помощь по обслуживанию электронных систем в дальнейшем. Никто не смог ему отказать.
И Мэтт остался в университете. Школу он окончил с отвратительным аттестатом (в принципе он мог это сделать и на более высоком уровне еще лет пять назад). Весь штат библиотеки чуть ли не на коленях умолял его поступить в университет и прочил ему высшую правительственную стипендию. Многие компании с радостью подписали бы с ним контракт на будущее и оплатили бы ему учебу. Но что поделать, если человеку это не нужно?
То ли у матери-хиппи, то ли у любимого, но спивающегося дяди Мэтт научился бесконечно ценить свои желания и побуждения и не тратить свою жизнь на то, чего ему не хотелось в данный момент. Он жил свободным и независимым от всего остального мира, как маленький гордый кот, который гуляет сам по себе… Он ходил на работу, когда ему этого хотелось, и работал так, как ему хотелось. Невозможно было остановить движение его воли, и невозможно было заставить его чем-то заниматься против этой самой воли. Мэтт был велик и целен. Его нехитрой, ясной, как течение реки, философии и умению жить в полной гармонии с ней завидовали десятки людей, обремененных бесконечным множеством социальных обязательств, которые они на себя приняли и которым не могли противоречить.
Одной из излюбленных тем для разговоров в библиотеке была судьба Мэтта, и женщины гадали, кем же вырастет этот парень: гением, ничего не добившимся неудачником или и тем и другим… Сандра поначалу жарко спорила с кандидатами на роль строгих «мамочек» Мэтта, доказывая, что мальчишка гениален, и талант выведет его в правильное русло, и не нужны ему судьи и чужая опека, а потом стала избегать этих дискуссий: как же можно говорить о нем так, будто он еще не сформировавшаяся личность?! Этот человек, наверное, навсегда сохранит способность быть свободным и счастливым. В отличие от всех тех, кто твердо знает, что «лучшее начало пути – это университет, он открывает большие возможности…».
– Большие возможности, большие возможности… – Сандра скорчила рожицу и передразнила умудренных опытом дам, которые уже много лет не могут себе позволить даже такой маленькой роскоши, как поехать на пикник, скажем, в понедельник. Она и не заметила, как ее мысленный диалог перерос в озвученный монолог.
– А? – полюбопытствовал от двери Мэтт, имевший привычку входить очень-очень тихо.
– Какая честь, сударь, наблюдать ваше появление так скоро! – Сандра сделала движение рукой, имитируя кокетливый взмах веера, и украдкой спрятала в ящик стола томик Катулла: еще засмеет…
– Ах, не стоит, моя госпожа… – Мэтт склонился в таком же шутливом реверансе.
Сандра с улыбкой посмотрела на угловатые мальчишеские плечи, длинные русые волосы, зачесанные набок, и подумала, что, когда ей было шестнадцать, мальчишки вокруг были совсем другими.
– Вот, взгляни сюда, это окно не открывается. – Сандра встала из-за стола, давая пареньку возможность посмотреть на монитор.
Он по-хозяйски устроился в ее кресле и с неуловимой быстротой защелкал мышкой, пальцы замелькали над клавиатурой. Сандра прикусила язык: велик был соблазн присоединиться к армии вопрошающих: Мэтт, что ты делаешь здесь с твоими-то способностями?
– У тебя печенье есть? – деловито поинтересовался Мэтт, не отрывая взгляда от монитора.
– Печенье? Бисквитные сандвичи с молочно-медовой начинкой? В жестяной коробке? Нет, дорогой друг, нет у меня печенья.
– Врешь, – констатировал Мэтт.
– Вру, – призналась Сандра. – Конечно, вру. Кофе?
– Нет, спасибо, задвинься кофеином без меня.
– Как знаешь.
