— Спрашивайте же, бригадир.
— Хорошо, ваше величество. Первый вопрос простой.
— Да?
— Кто стоял за вымышленным вторжением?
— Бригадир, вы же знаете, кто его организовал.
— Да, ваше величество. Но кто подрядил его на это?
— Ах вот как. Мы так и не узнали.
— Простите, ваше величество, но… а пытались ли вообще узнать?
Императрица покачала головой.
— Нет. Если бы я хотела это открыть, именно вы и занялись бы этим вопросом, в одной из двух ваших ипостасей.
Кааврен кивнул, словно и сам думал именно об этом. Помолчал, потом спросил:
— Но почему, ваше величество?
Зерика вздохнула.
— Ко мне обратились премьер-министр и Наследница драконов. Оба расписали, что станет с Империей, получи Дом Джарега все, чего заслужил; а что-либо меньшее, нежели давление всеми силами, ни к чему не приведет.
— Понимаю, — ответил Кааврен.
— Понимаете, — повторила императрица. — Но осознаете ли?
Кааврен вскинул подбродок.
— Если ваше величество спрашивает, одобряю ли я, то я не имею чести судить о справедливости поступков вашего величества.
Императрица рассмеялась — искренне, заметим, что заметно отличается от наигранного смешка.
— Полагаю, вы лицемерите — либо передо мной, либо перед самим собою.
Кааврен открыл было рот, закрыл и позволил себе краткую улыбку.
— Возможно, ваше величество и правы.
— Итак?
— В данном вопросе, ваше величество, я не отваживаюсь настаивать на справедливости. Мне известно, что порой справедливость уступает место целесообразности.
— Но вам это не нравится, верно, капитан?
Кааврен замер.
— А я полагал, что ваше величество обращается к бригадиру.
Зерика рассмеялась.
— Хорого сказано. Есть у вас еще вопросы?
— Тот артефакт, загадочная серебряная тиасса. Вашему величеству ничего более не узнали относительно него?
— Ничего, кроме слухов, которые мы тогда слышали — слухов, которые лично я полагаю специально распущенными.
Кааврен кивнул.
— Имею честь разделять мнение вашего величества.
— Это хорошо. Следующий вопрос?
Кааврен кашлянул.
— Готово ли ваше величество к риску, что вследствие раскрытия случившегося с Сурке и поиска следов серебряной тиассы на свет окажутся извлечены сведения, которые возымеют последствия и тем самым потребуют вмешательства?
— На этот вопрос я ответила, когда дала разрешение Отряду расследовать это дело, бригадир. Я хочу избежать беспорядочных схваток между Домами. Но если мы узнаем о персоне или нескольких персонах, ответственных за некое преступление — это уже иной вопрос, не так ли?
— Имею честь полностью согласиться с вашим величеством.
— Тем лучше. Следующий вопрос?
— Это все, ваше величество.
— Как — все?
— Никаких других вопросов придумать не могу.
— Вы меня озадачили.
— Правда? У меня не было подобного намерения.
— Однако же я ожидала большего количества вопросов.
— Не соблаговолит ли ваше величество уточнить, каких вопросов вы ожидали?
— Я ожидала, бригадир, что вы спросите, почему вам раньше об этом не сообщали.
— Ваше величество ожидали этого?
— Да.
— В этом вопросе звучит нотка обиды.
— Возможно.
Кааврен пожал плечами.
— Ваше величество, быть может, капитан и обижается, когда полагает, что повелительница не доверяет ему; но бригадир хорошо знает, что некоторые вопросы следует хранить между императрицей и Державой — в данном случае я употребляю это выражение сугубо метафорически.
— Что ж, вы ответили. Но ведь вы, вероятно, хотели узнать, выразила ли я желание, чтобы госпожа графиня ни с кем не обсуждала этот вопрос, даже с вами?
Кааврен не стал скрывать, что искренне этим вопросом озадачен.
— Ваше величество, об этом мне и спрашивать незачем; графиня уже все рассказала.
— Ах вот как. Что ж, понимаю. Значит, больше вы ни о чем не хотите спросить?
— Больше ни о чем, ваше величество. И позволите сказать, что я чрезвычайно признателен за ту благосклонность, с которой вы позволили мне задать эти вопросы.
— Мой лорд Кааврен.
— Ваше величество?
— Я не могу углубляться в подробности, но граф Сурке — вернее, лорд Талтош — оказал Империи большую услугу во время прошлых затруднений с островом Элде. При этом он нажил себе смертного врага в лице Дома Джарега. Здесь я ничем не могу ему помочь. Но недавно на него напали, и это явно были не джареги. За этим что-то кроется, что-то серьезное. Я хочу, чтобы это было раскрыто, а Империя осталась в безопасности.
— А Сурке?
— Если сможете прикрыть и его, буду весьма благодарна.
— Понимаю, ваше величество. Только…
— Да?
— А так ли это серьезно?
— Что вы такое говорите?
— Ваше величество, я начинаю подозревать, что все это дело — мелочь, банальность, и ничего важного за ним нет.
— Если так, тем лучше!
— И?
— И было бы очень хорошо, чтобы Сурке остался в безопасности.
— Теперь, ваше величество, мне ясно все.
— Прекрасно, бригадир. Тогда на этом и закончим.
Кааврен глубоко поклонился и покинул присутствие императрицы. Вернулся в свой кабинет, велел подать хлеб, сыр и вино, и медленно пережевывая их, размышлял над услышанным.
— Что ж, — в итоге произнес он в пространство, — все равно. Так желает ее величество, а значит, для меня это все равно что приказ. Будь иначе, я занимал бы не свое место. Вернее, в данном случае, два не своих места.
Тем самым он забыл о том, что для кого-то другого могло бы стать моральной дилеммой, и вернулся к
