комбинезоны, что были на Джуте и Зэне. Мужчина шедший впереди, спешил и на ходу доедал бутерброд, а девушка с какой-то папкой в руках говорила с шедшим рядом коллегой на катонийском. Свернув в сторону, Кен, Зэн и Джута попали в административное помещение. Отделенное от бетонных коридоров стеной из гипсокартона оно отличалось от обычного офиса разве что отсутствием окон. Все надписи здесь были на алларийском, люди, ходившие по коридорам, так же говорили друг с другом на алларийском, и у стен кое-где стояли флаги Алларии. Однако здесь же шестеро космонавтов в черных комбинезонах пришельских ВВС стояли в очереди в какую-то дверь. Зэн встал за ними, и Джута встала рядом. За дверью оказался обычный кабинет, в котором за столом, перед компьютером, сидела молодая девушка.
— Первый раз на Галеоне? — с доброжелательной улыбкой на чистом алларийском спросила она Джуту.
— Да, — ответила Джута, посчитав такой ответ наиболее соответствующим своему испуганному виду.
Попросив вставить палец в сканер ДНК, девушка что-то ввела в компьютер, после чего достала из сейфа алларийский дипломатический паспорт и отдала Джуте.
После регистрации Кен отвел Зэна и Джуту в маленькую комнату, где лежала одежда: два строгих деловых костюма — мужской и женский, куртки, обувь и аксессуары. Переодевшись, Зэн и Джута вместе с Кеном отправились к его машине, которая была припаркована за пределами базы, так что Кену даже пришлось включить фонарь, чтобы найти ее в полной темноте. Кен сел за руль, Зэн расположился на переднем сидении, а Джута — на заднем. Не спеша они поехали по извилистой проселочной дороге к южному шоссе Цитадели.
— Черный цвет тебе очень идет, — сказал Кен на катонийском, обращаясь к Джуте.
— Она не говорит на катонийском, — ответил за нее Зэн.
— Вот как! — воскликнул Кен.
— К тому же, она устала. Не думаю, что ей сейчас охота с тобой болтать.
Был вечер рабочего дня, и миллионы машин двигались из центра Цитадели в спальные районы. Выпавший накануне снег почти парализовал движение в городе. Похожий на раскаленную магму сияющий желтым и оранжевым светом поток машин медленно тек по улицам, то останавливаясь, то продолжая плавное движение. Сотни тонких ручейков, вытекая из улочек и переулков делового центра, сливались на главных шоссе в широкую реку. Кен ехал по левому ряду в центр, с сочувствием поглядывая на безнадежно стоявшую встречную полосу.
— В Цитадели за деньги можно купить сколь угодно быструю тачку, — говорил Кен, — но ни за какие деньги не купишь отсутствие пробок.
— Да, — согласился Зэн. — Пробка — это практически коммунизм — в ней все равны. Расскажи мне лучше, как у вас тут — в тылу врага.
— Ооо! После убийства Зэуса и заявления правительства, все как будто с ума посходили. В первые же дни начались аресты социалистов. Всем, кого не арестовали, пришлось уйти в подполье. Это конечно беспредел, но мы этого ожидали и были готовы. Хуже то, что началась истерия. Ты ведь не слышал заявление галеонского правительства?
— Нет.
— Так вот они буквально сказали: «Мы арестуем по обвинению в убийстве президента всех пришельцев, всех кто связан с пришельцами, всех кто помогает пришельцам, всех кто сочувствует пришельцам, всех кто думает как пришелец»… Конечно, дальше громких арестов членов партии дело не пошло, к тому же Титан вовремя вмешался и поубавил их пыл, но люди стали бояться пришельцев как огня. А это новое правительство! Ты его видел?.. Это ж гребанный совет директоров Дарун. Этот премьер- министр Кронг, он же фашист и мясник. И все это знают, и все боятся. Вчера, ты представляешь, видел в мусорном баке целую груду белых шарфиков, перчаток, — вообще белой одежды. Причем не из пришельской ткани, а просто — обычной одежды. Люди настолько напуганы, что избавляются от всего, что может сделать их похожими на пришельцев. Хотя я понимаю их. Молодежные нацистские организации почувствовали волю. Эти отморозки нападают на всех, на ком есть хоть что-то белое, а тем более платок, завязанный на пришельский манер. Уроды! Полиция боится их трогать. Спрашивается, зачем ты защищаешь пришельцев? Значит ты сам пришелец?.. Вчера к нам домой пришла подруга моей жены, с ребенком. Ее уволили с работы, потому что она пришелец. Ей начальник в открытую это сказал, мол, ты пришелец, а нам не нужны проблемы. Она жила в квартире, которую для нее снимала фирма, поэтому ей теперь негде жить. Мы приютили их. Хорошо, что она пришла ночью — ее никто не видел. Если кто-нибудь узнает, что мы с женой помогаем пришельцам, вся наша легенда рухнет в одночасье… Преподавателей ВУЗов тоже многих поувольняли. Про тебя в новостях говорили. Говорили про то, что твоя дочь убила полицейского. Чему, мол, они могут научить наших студентов.
— А где, кстати, Арчиус?
— Лучше и не спрашивай. Он прячется в разных местах, перемещается с места на место постоянно. Ни кто не знает, где он. Правительство фактически объявило награду за его убийство.
— И как Титан к этому отнесся?
— Осудил.
— Понятно.
— Увезти Арчиуса с Галеона пока, вроде, нет возможности, да и, говорят, он сам не хочет. Титан нам сейчас ни чем не может помочь. У них же там своя беда.
— Да, небесный плач.
— Ты представляешь, что там происходит? Там паника. Демонов видели даже в столице!
— Что происходит с миром?.. Все рушится к чертям…
— Просто очередной массовый приступ близорукости. Мир сегодня напоминает мне большой корабль. Каждый занят своим делом: штурман прокладывает маршрут, в машинном отделении рабочие следят за реактором, капитан всем руководит, а на палубе пассажиры веселятся и вообще не задумываются о том, где и как плывет их корабль. Все делают то, что должны: пассажиры отдыхают, команда — работает, и никто не видит, что впереди скалы. Вспомни, как начиналась мировая война. Каждый преследовал свои краткосрочные интересы и даже добивался цели, но неминуемо все оканчивалось катастрофой. Сейчас — то же самое. Получив новые технологи, Титан избавился от балласта в виде Галеона и не вмешивается в его дела, потому что это теперь не его проблемы. Галеонские корпорации мечтают остановить исследования пришельцев, чтобы Титан не снижал закупок топлива и материалов. Лучший способ добиться этого — обвинить пришельцев в терроризме и развязать войну на Фокосе. К тому же, это еще и в интересах Галеонских оружейных компаний, которым во что бы то ни стало нужна еще одна война, чтобы куда-нибудь продавать оружие. Для наемников война на Фокосе — это просто еще один повод неплохо заработать. Темные маги спекулируют проблемой с пришельцами, чтобы войти во власть. Короче, все делают, что им нужно, но никто не видит скал. Потому-то пришельцы и более успешны в бизнесе, чем галеонцы. Просто они видят чуточку дальше.
— Зло ходит по прямой.
— Ага, у галеонского дракона разболелась голова и, вместо того чтобы лечить, он решил ее оторвать.
Миновав залитый тусклым светом фонарей мрачный нижний город, машина попала в пестрящий яркими рекламами и вывесками Южный центр, где уже кипела ночная жизнь. По полупустым дорогам, на скоростях до двух раз превышавших допустимые, мимо проносились спортивные автомобили. Возле ночных клубов толпилась дорого, но при этом почти одинаково, одетая молодежь. В разных вариациях на всех были одни и те же шапочки, обувь, аксессуары, курточки одного и того же фасона. Мода равняла молодых людей Цитадели, делая неотличимыми друг от друга. Освободившись от толп офисных рабочих, центр остался в полном распоряжении богатых и успешных, чье благополучие, казалось незыблемым. Однако стоило только вглядеться в эмблемы на машинах, в лейблы на одежде и в рекламные вывески, как сразу же становилось понятно, что все, чем был наполнен безмерно роскошный верхний город, было произведено не на Галеоне. Все это было куплено за деньги, некогда произведенные фабриками и заводами, на месте которых теперь стояли ржавые и прогнившие руины, постепенно засыпаемые песком пустоши. Подобно аристократу, чей кошелек уже давно опустел, Цитадель до последнего продолжала беззаботно веселиться и демонстрировать свое благополучие, чтобы не потерять доверие тех, кто еще мог дать ей в долг.
