должна думать только о будущем, своем и Эллисон. Отныне у них нет никакого прошлого.
Кэтрин распрямилась и расправила плечи, давая роздых онемевшим мышцам. Она сидела на газетах, устилавших пол гостиной в их новой квартирке над гаражом. В течение получаса она расписывала комод, который должен был занять место в детской Эллисон. Накануне вечером Кэтрин наложила на деревянную поверхность слой блестящей голубой краски и теперь разрисовывала ее веселыми желтыми полосками. Газеты были забрызганы желтой краской, несколько капель украшали босые ноги Кэтрин.
Опустив тонкую кисточку в банку с краской, она удовлетворенно вздохнула. Что ж, на данном этапе для нее и Эллисон все складывалось довольно удачно. В любом случае проехать чуть ли не полстраны с грудным младенцем в люльке было нешуточным испытанием. Крайние обстоятельства вынудили Кэтрин покинуть Денвер, однако путешествие прошло вполне гладко. Эллисон оказалась сущим ангелом и мирно спала все время, за исключением тех моментов, когда Кэтрин кормила или перепеленывала ее.
Кэтрин совершенно не помнила Ван-Бюрена, маленького городка в Техасе, но знала, что семья ее некогда жила здесь, до того как отцу предложили более выгодную работу в Денвере.
Кэтрин помнила рассказы матери о восточном Техасе, его зеленых равнинах и густых лесах. Картины, которые та рисовала, ничуть не напоминали сложившихся представлений о Техасе как о штате, сплошь состоящем из просторных степей, поросших сорняками и перекати-поле, клочья которых гонит неведомо куда никогда не стихающий ветер. Кэтрин, проехавшая многие мили по западному Техасу, убедилась, что тамошние земли вполне соответствуют сложившемуся стереотипу, а затем с удивлением была вынуждена признать, что Ван-Бюрен оказался именно таким, каким описывала его мать, – тихим и уютным университетским городком, затерявшимся среди сосновых лесов.
Всякий раз, выглядывая из широкого окна, Кэтрин любовалась шестью ветвистыми ореховыми деревьями, что росли во дворе, отделяющем ее квартирку над гаражом от дома Хэппи Купер.
Да, ее новую хозяйку ей сам Бог послал! Кэтрин приехала в Ван-Бюрен, когда весенний семестр у студентов уже заканчивался, и ей посчастливилось снять квартиру, которую последние два года делили между собой две студентки колледжа. Квартира, состоящая из двух спален, гостиной, кухни и ванной, оказалась вполне просторной.
Кэтрин отложила кисть и, бесшумно ступая, прошла в соседнюю комнату, где размещалась детская, хотя спали они там с Эллисон пока вдвоем. Склонившись над свежевыкрашенной деревянной кроваткой, приобретенной ею в лавке подержанных вещей, она взглянула на племянницу. Девочка росла и развивалась на удивление быстро. За те два месяца, что они находились в Ван-Бюрене, она как следует набрала в весе и превратилась в пухлощекого и жизнерадостного младенца – и это несмотря на то, что родилась недоношенной. Кэтрин улыбнулась Эллисон и, прежде чем накрыть ее легким одеяльцем, вынула из крохотной ручки в ямочках плюшевого кролика.
Кэтрин радовалась каждой минуте, проведенной наедине с девочкой. Ей буквально чудом удалось получить место в университетском центре по общественным связям, но сразу же возникла проблема – кто будет приглядывать за Эллисон днем. И тут, к ее удивлению, Хэппи робко предложила свои услуги. Когда она сказала об этом Кэтрин, та сперва просто молча смотрела на нее, потом улыбнулась, а затем, к собственному своему изумлению, расплакалась, чем изрядно перепугала Хэппи Что бы делала она без Хэппи, этой не слишком заботливой по отношению к собственным внукам бабушки, которая навещала их не чаще двух раз в год. У Хэппи были две замужние дочери, поселившиеся со своими семьями на побережье, и сын, живший и работавший в Луизиане Он до сих пор ходил в холостяках, и Хэппи сокрушалась по этому поводу не реже одного раза в день Прожившая в браке сорок три года, а затем овдовевшая, Хэппи с трудом представляла, как это человек мог добровольно влачить одинокое существование.
Итак, все складывалось наилучшим образом. Работа теперь у Кэтрин была куда интереснее, чем в Денвере Правда, босс иногда казался несколько странным он имел манеру вдруг замирать на месте, уставившись в пустоту и непрестанно облизывая губы Но если не обращать на это внимания, работа вполне устраивала Кэтрин.
В дверь постучали Кэтрин рассеянно почесала нос, не заметив, что испачкала его желтой краской, и, тихо мурлыкая что-то, поднялась с пола, чтобы открыть дверь Вряд ли это Хэппи – не ее время, да и стучать она не имела привычки Кэтрин поддернула штанины старых, обрезанных до колена джинсов, выпачканных в краске, надеясь, что, кто бы там ни оказался, он извинит ее внешний вид.
– Да? – откликнулась она и распахнула дверь.
И так и замерла с раскрытым ртом, не в силах вымолвить ни слова. Мужчина, заполнивший собою весь дверной проем, обладал самой поразительной внешностью из всех, с кем ей когда-либо доводилось встречаться… Мало того, что он отличался внушительным ростом и мощной фигурой, – изумительное сочетание черных, оттенка воронова крыла, волос и пронзительно-синих глаз дополняло эту картину Он, в свою очередь, пристально разглядывал Кэтрин, и чувственные, красиво очерченные губы сложились в насмешливую улыбку. Зная, что проторчит дома за работой весь день, Кэтрин не удосужилась даже толком причесаться, а просто собрала свои светлые, медного оттенка волосы в небрежный пучок на макушке, воткнув в него несколько криво торчащих шпилек. Выбившиеся из пучка выгоревшие на солнце занитки липли к потным щекам.
Лицо раскраснелось от работы и полуденной жары, врывавшейся в распахнутые настежь окна. Туалет состоял из чересчур коротких полинялых джинсов и столь же потрепанной старой рубашки, от которой давным-давно то ли она, то ли Мэри отрезала рукава. Полы ее были завязаны узлом на животе.
Самая подходящая одежда для малярных работ, но вряд ли в таком виде прилично принимать гостя.
Первым порывом Кэтрин было захлопнуть дверь перед носом у незнакомца, тем самым избавив себя от смущения, но мужчина, глядя ей прямо в зеленые, широко расставленные глаза, не вызывающим возражений тоном произнес:
– Я Джейсон Мэннинг.
Глава 2
Слова эти грянули точно гром среди ясного неба, лишив Кэтрин возможности мыслить логически. Несколько секунд она стояла с довольно дурацким видом, потом прислонилась к дверному косяку. Наконец смогла перевести дух, с изумлением взирая на этого столь поразившего ее своей внешностью мужчину, оказавшегося к тому же братом Питера Мэннинга.
Поскольку она не произнесла ни слова и не выказала ни малейшего намерения пригласить его войти, он насмешливо заметил:
– Я не имею привычки насиловать молодых женщин, мисс Эдамс. И хотя прожил в Африке более двух лет, остался вполне цивилизованным человеком, Глаза его смеялись, и Кэтрин это взбесило. Он собирается
