небось самые длинные волосы во всем графстве.
Колли прислонился к столбу и усмехнулся.
– Ну, допустим, голым я не бегал. Лет в двадцать у меня уже была одежда.
– У Колли было суровое детство, как и у меня. В наше время люди боятся так воспитывать детей, вот и получается, что человек не решается исполнить свой долг – по отношению хоть к лошади, хоть к жене. Колли воспитан правильнее, чем ты, Джеймс, или Броди. Ему не нужна нянька. Никакая баба ему не указ.
– Ну, пускай так… Но скажи мне, сколько семейств в этом городе решатся пригласить Колли на обед? – сердито буркнул Джеймс. – Его все боятся, все достойные люди, я имею в виду, и не без причин.
– Значит, ему придется удовлетвориться обществом недостойных. Между прочим, их гораздо больше, – парировал Альберт. – Меня, скажем, тоже причисляют к таким. И тебя, Джеймс, таким считали, пока ты не женился на куколке Купер. Ладно, хватит препираться. У Колли свои дела, у Престона свои. Но Престон мне больше не нужен, если он собирается опять устроить то же самое, что в Атланте.
– Ничего подобного не повторится. И у Колли не будет случая предстать во всей красе и вышвыривать его.
– Я ни слова ему не сказал, – вмешался Колли. Впервые он потерял самообладание. – Он только глянул на меня и выбежал вон. Мне самому пришлось объявлять девочке, что Престона она больше не увидит. И я помогал ей упаковывать чемоданы, а она в это время рыдала у меня на плече. И я же выводил ее из квартиры, и я сунул ей в руку десять долларов и отвез ее… Ну да, отвез ее в клинику, чтобы она могла…
Он резко оттолкнулся от столба и отвернулся от дяди. Повисла тяжелая пауза.
– Больше это не повторится, – пообещал Джеймс. – В том, как все обернулось, Престон обвиняет меня. Но еще больше он зол на Колли за то, что тот позволил себе вмешаться не в свое дело.
– Престону пора думать головой, а не той штукой, что болтается между ног, – отрезал Альберт. – Колли просто исполнил то, что я ему велел.
Джеймс помолчал несколько секунд, не отводя взгляда от племянника, потом снял со спинки стула пиджак.
– Я прошу тебя об одном: дай ему перебеситься. Он молод, только и всего.
– Я моложе его, – заметил Колли, не оборачиваясь.
– Ты – другое дело. Ведь ты никогда не был…
Джеймс запнулся.
– Нормальным человеком, – закончил за него Колли.
Джеймс пожал плечами:
– Называй как угодно. Папа, объясни мне ради всего святого, зачем ты вернул Колли домой? Тебе же отлично известно, что они с Престоном поладить не могут.
– Значит, надо этому научиться. Без этого мы каши не сварим.
Джеймс раздраженно крякнул, набросил пиджак на руку и зашагал прочь, но вдруг остановился и обернулся:
– Бумаги по сделке с Ламберсоном я оставил у тебя в кабинете. Пусть Колли мне их принесет, когда ты просмотришь. А на следующей неделе я займусь проектами конюшен.
– Запомни, Джеймс, – бросил Альберт, – от тебя требуется только одобрить проекты. Решение уже принято. Конный завод у нас на ферме будет.
По голосу старика было ясно, что возражений он не потерпит.
– Разве я говорил, что я против? – проворчал Джеймс. – Вовсе я не против, раз контроль над оборотом средств у Колли. Я возражаю только против того, что ты посвящаешь Колли решительно во все, причем еще до того, как сам принимаешь решения. Черт возьми, я, в конце концов, твой сын, и я болею за наше дело побольше Колли. Он же не в состоянии понять и половины деловых вопросов. Он даже в школе ни дня не учился. – Он ступил на травяной газон и недовольно пробормотал себе под нос: – Ботинки от росы испортятся. Хорошая итальянская кожа. – Джеймс обернулся и крикнул: – Эй, Колли, раз уж ты такой рукастый, мог бы хоть дорожку к гаражу проложить! С такой работой можно справиться и без высшего образования.
Только когда огни «Мерседеса» Джеймса скрылись в ночи, Альберт обратился к внуку:
– Только не надо мне говорить, что ты не хочешь ехать в Нэшвилл. Ты отправишься, как только я подготовлю бумаги.
– Зачем? Чтобы он опять объяснял мне, как Престон хорош и не нуждается в моих наставлениях? И что я чересчур туп и потому не могу разобраться в контрактах? Этот сукин…
– Закрой рот или я его сам заткну! Ты не смеешь так говорить про дядю! Я решил так: ты занимаешься табачными складами и отчитываешься передо мной, он ведает вложениями в Нэшвилле и тоже отчитыватся передо мной. Это честно. А если его это раздражает, значит, ему нужен поводок для того, чтобы он вел себя честно.
– А Престон?
– Тебе известна его роль.
– Так пошли в Нэшвилл его, а не меня, – с жаром предложил Колли. – Пусть и он покрутится. Работа простая.
Старик молча смерил его взглядом.
– А почему бы и нет? Вот тогда-то мы и увидим его папочку во всей красе.
