Кендал пришлось приложить немало усилий, чтобы удержать их от неосторожного шага.
– Они же очень расстроены случившимся, – пыталась увещевать Кендал. – В известном смысле я их прекрасно понимаю.
– Понимаю! Да ты сделала все возможное для этого сопливого воришки, – в ярости кричал Мэт.
– Вся эта тактика запугивания совершенно омерзительна и недопустима, даже для такого негодяя, как Крук, – горячо поддерживал сына Гиб. – Настоящее хулиганье, с этим нужно покончить раз и навсегда!
– Послушайте, они просто недалекие люди. – Кендал готова была признать все, лишь бы их успокоить.
– Я же предупреждал этих мерзавцев, – никак не мог утихомириться Мэт, – что если они тронут тебя…
– Но они же не тронули, – перебила его Кендал. – Ответить им тем же, значит, самим опуститься до их уровня. Не надо поспешных решений, пожалуйста, Мэт, Гиб. В конечном счете это сильнее навредит мне, чем Крукам. Я должна реагировать на все эти выходки профессионально, то есть просто-напросто игнорировать.
В конце концов ей удалось уговорить обоих Бернвудов и взять с них обещание, что не будет никакой мести. При этом она обошла молчанием все другие письма, опасаясь взрыва негодования и вспышки слепой ярости со стороны Мэта и свекра. Она пожаловалась Мэту, что камнем, вылетевшим из-под колес грузовика, разбило ветровое стекло машины. На самом же деле это, конечно же, работа одного из Круков. Все прояснилось однажды вечером, когда в салоне машины она нашла камень с запиской, полной угроз и проклятий ее адрес.
Кендал не уничтожала эти послания в надежде позже использовать их в качестве улик. Она просто прятала их в сейф, как спрятала и сегодняшнее письмо с аналогичными угрозами. Вернувшись к делу Лотти Линэм, Кендал стало ясно, что в течение следующих нескольких месяцев этот процесс станет для нее самым важным.
Прокурор Дэбни Горн не заставил себя долго ждать.
Правда, начал издалека.
– Ну, похоже, грядет волнующее событие, – захрипел он в трубку.
– О, в самом деле? – невинно переспросила Кендал. – Неужели наконец пустят давно обещанный лифт? Старый так скрипит и дергается, что я предпочитаю ходить по лестнице.
Он расхохотался в ответ, якобы по достоинству оценив ее юмор.
– Это чертово дело не заслуживает никакого оправдания, миссис Бернвуд. Вы влипли в дурацкую историю.
– Верно, – согласилась Кендал. – Я обожаю заниматься такими грязными делами, как избиение и изнасилование.
– А как насчет убийства?
– Убийства? – переспросил а она с явным недоумением. – Надеюсь, мы говорим об одном и том же?
– Лотти Линэм.
– Представить это дело как убийство?! У меня просто нет слов.
– Мы с вами читали одни и те же отчеты о преступлении.
– Каким же образом вам удалось пропустить фотографии миссис Линэм с синяками и кровоподтеками? Их сделали в нашей поликлинике. А отчет о ее предыдущих визитах в поликлинику? А полицейские протоколы, где документально подтверждено, что в доме Линэм часто происходили акты насилия и издевательства над этой женщиной?
– Все это говорит лишь в пользу преднамеренного убийства, – упрямо стоял на своем прокурор. – У Лотти хватало причин для подобного действия и задумала она его задолго до сего дня. Ей предъявят обвинение в убийстве с особой жестокостью, тем более что это было сделано преднамеренно. Вы что же, надеялись представить это дело как непредумышленное? Забудьте об этом. Ваша подопечная все хорошо и тщательно обдумала. И только после этого взяла оружие и пристрелила бедного Чарли.
– Сие недоказуемо, и вы, Дэбни, прекрасно знаете об этом. Я сильно сомневаюсь и не без оснований, что дело обстояло так, как вы хотите представить.
– Хорошо, адвокат, не стоит ходить вокруг да около, – пошел на попятную прокурор после некоторых раздумий. – Чарли Линэм вряд ли может быть жертвой, вызывающей всеобщие симпатии. Ни для кого не секрет, что он много пил и изголялся над Лотти. Давайте сэкономим деньги наших налогоплательщиков, а также наше собственное время.
– К чему вы клоните? – допытывалась Кендал, стараясь побыстрее добраться до сути.
– Вы убеждаете Лотти признать себя виновной в непредумышленном убийстве. Она, вероятно, получит лет двадцать, но отсидит от силы восемь.
– Спасибо, но дело так не пойдет, – мгновенно отреагировала Кендал. – Моя подзащитная невиновна.
– Невиновна! – Чуть не закричал прокурор, не ожидавший от адвоката такой прыти. – Вы будете настаивать на ее невиновности?
– Да, именно это я и собираюсь сделать.
– Чем же вы будете аргументировать? Ее невменяемостью?
– Нет, почему же. Лотти Линэм вполне в здравом уме и твердой памяти. Она прекрасно понимала, каким, образом ей еще удастся спасти свою жизнь. Разумеется, шаг отчаянный, но убийство мужа было совершенно очевидным актом самозащиты.
Глава пятнадцатая
