– Ничего не понимаю. Почему мы не едем прямо к Реми?
Наивность девчонки заводила его еще больше, чем ее школьная форма. Давненько у Бардо не было такого лакомого кусочка. Соблазнительная, благоуханная – прямо конфетка. Он облизнулся, предвкушая шикарное времяпрепровождение.
– Дом весь вверх дном, – сказал он вслух. – Готовятся к балу. Кругом снуют слуги, вот твоя сестра и велела отвезти тебя в гостиницу, чтоб ты могла спокойно переодеться.
– Странно. Ведь мы с Реми не виделись целую неделю, даже больше. Наверно, я должна ей позвонить.
Девчонка насторожилась, но Бардо уже вел ее в номер мотеля, снятый заранее. Сначала он хотел заказать комнату в какой-нибудь шикарной гостинице, но потом передумал. К чему зря тратить деньги на всякую ерунду, если исход сегодняшнего дня предрешен заранее?
К тому же, если Фларра поднимет крик, в мотеле такого сорта никто не станет совать нос не в свое дело. Тут главное – плати вперед и наличными.
Однако надо было успокоить малышку. Бардо тяжело вздохнул и сказал:
– Эх, видно, придется все тебе рассказать.
– Что рассказать?
– Понимаешь, тебе приготовили большой сюрприз. Действительно настоящее чудо. Сюрприз еще не совсем готов, поэтому мне ведено привезти тебя сюда и занять – на какое-то время.
– В самом деле? – взвизгнула Фларра, просияв улыбкой. – Что же там такое?
– Не могу сказать. Слово давал.
– Ну хоть намекните. Пожалуйста, мистер Бардо!
– Как бы не так. Босс и миссис Дюваль с меня шкуру сдерут, если я проболтаюсь. Я и так уже наговорил лишнего. Пообещай мне, что сделаешь вид, будто это для тебя большая неожиданность.
– Обещаю.
Он завел ее в номер и положил на кровать коробку с маскарадным костюмом. Молодец Пинки – не упустил из виду ни одной детали. Фларра еще в машине заглянула в коробку, однако сказала, что не будет торопиться – рассмотрит костюм потом как следует.
Теперь она сразу же вцепилась в коробку.
– Все, мое терпение на исходе!
Фларра отшвырнула крышку в сторону, восторженно ахнула и с восхищением уставилась на прозрачную ткань, усыпанную разноцветными кристаллами. Пальцы она молитвенно сложила возле подбородка, став похожей на маленькую девочку.
– Какая красота! Что это такое?
– Достань и посмотри.
Дрожащими руками она вынула маскарадный костюм, словно это была какая-то священная реликвия.
По правде говоря, ничего особенно священного в этом костюме не было: лиф, усыпанный яркими стеклянными шариками, едва держался на тонких бретельках, а нижняя часть состояла из тонких шаровар. Костюм наложницы из гарема. Там же, в коробке, лежала шапочка с чадрой и золотые туфли с загнутыми носами.
Фларра разглядывала эту красоту в некотором недоумении.
– Это в самом деле для меня? Может, вы перепутали коробку?
– Что, не нравится?
– Очень нравится. Классная вещь! – прошептала она. – Только больно уж откровенная.
– Ты так думаешь? Что ж, можем подобрать что-нибудь другое. – Он критически осмотрел ее с головы до ног, сдвинул брови. – Может, ты и права. Для девочки твоего возраста это слишком взрослый костюм.
Фокус удался на славу. Фларра возмущенно вздернула нос, схватила костюм и немедленно отправилась в ванную переодеваться. Бардо ухмыльнулся. Бабы – такие дуры. Их реакцию предсказать очень просто. Поэтому нечего удивляться, что искушенный мужчина должен постоянно выдумывать новые способы поразвлечься с ними. Старые, молодые, красивые, уродливые, тощие, толстые, белые, черные – бабы, они и есть бабы. Ни одна из них не потерпит, чтобы ее сочли недостойной чего-то. Вот и Фларра во что бы то ни стало захочет доказать, что она уже взрослая и самостоятельная.
Он задвинул занавески, проверил, хорошо ли заперта дверь, а потом уселся на кровать, предвкушая дальнейшие события. Прошло минут десять, а дверь все не открывалась. Терпение Бардо было на исходе.
– Фларра! – крикнул он. – Ты куда запропастилась? С тобой все в порядке?
– Нет… Все в порядке… В общем, в порядке, да…
– Что, размер не подходит?
– Как вам сказать…
– Открывай, дай посмотреть.
Через несколько секунд дверь ванной нерешительно открылась. Бардо весь подался вперед. Но даже он, считавший себя знатоком женской красоты, не был готов к чудесной картине, которая предстала перед
