– Достаточно глубокий.
– Достаточно для чего?..
Несколько мгновений Паркер выдерживал ее взгляд, потом откатился в сторону и, развернув кресло, кивком головы указал ей на перевернутый дощатый ящик.
– Можешь сесть сюда, если не имеешь ничего против.
Проверив ящик на прочность, Марис осторожно опустилась на него.
– Смотри не занози… гм-м… В общем, будь осторожна. Впрочем, обещаю удалить все занозы, сколько бы ты ни посадила, и совершенно безвозмездно. Это будет даже любопытно…
Марис бросила на него негодующий взгляд.
– Я постараюсь не ерзать.
– Нет, Марис, правда, я буду только рад избавить тебя от заноз, но боюсь, твой восьмидесятисемилетний муж может это не одобрить.
– Что это? Гром?! – Марис насторожилась.
– Хочешь сменить тему?
– Угу. – Она улыбнулась обезоруживающей улыбкой.
– Изволь… – Ухмыльнувшись в ответ, Паркер повернулся к дверям. Снаружи действительно заметно потемнело, а в самом сарае сгустился самый настоящий мрак.
– Летом после обеда часто бывает гроза, – пожал плечами Паркер. – Иногда непогода длится меньше часа, но изредка налетает настоящий шторм, который может затянуться до самого утра.
По ржавой жестяной крыше застучали первые, пока еще редкие капли, и Паркер поднял голову.
– Думаю, это обычная гроза, хотя сказать наверняка не берусь – я прожил на острове не так уж долго, чтобы разбираться в капризах местной погоды.
Марис глубоко вздохнула.
– А я чувствую дождь! – сказала она и зажмурилась от наслаждения. – Приятный запах, правда?
– И звук тоже, – отозвался он, прислушиваясь к барабанной дроби дождевых капель. – Иногда после шторма океан пахнет арбузами… Впрочем, – добавил он более трезвым тоном, – я помню случай, когда после урагана все побережье провоняло сырой нефтью. Это было в год, когда у Багамских островов потерпел крушение нефтеналивной танкер…
Несколько минут оба прислушивались к шуму дождя, который вскоре превратился в настоящий тропический ливень. Он не принес желанной прохлады, но его воздействие на атмосферу было несомненным. Воздух стал ощутимо более плотным, парким, удушливо-влажным, и Паркер сразу это почувствовал. Как и Марис, впрочем. Вряд ли бы она описала происшедшую перемену теми же словами, но в том, что их ощущения были сходны, никаких сомнений быть не могло.
Оторвав взгляд от распахнутых дверей сарая, за которыми вставала сплошная стена воды, Марис повернулась к Паркеру, и несколько секунд они смотрели друг другу в глаза. Как ни странно, ни один из них не чувствовал никакой неловкости. Если бы Паркеру пришлось подыскивать подходящий оборот, чтобы описать, как они смотрели друг на друга, он бы пожалуй, выбрал слово «выжидательно». Ему казалось – это определение как нельзя лучше отражает ту смесь любопытства, настороженности, легкого недоумения и подсознательного страха, которую они оба испытывали в эти мгновения.
Вместе с тем ее взгляд действовал на Паркера как магнит; он как будто притягивал его, и Паркер с трудом находил силы ему сопротивляться. Но и он смотрел на Марис не менее пристально и внимательно, и она не могла этого не заметить. «Что-то она скажет?» – пронеслось у Паркера в голове.
Марис выбрала самый нейтральный вариант, заговорив о его романе.
– Мне кажется, Тодд сыграл с Рурком довольно грязную шутку, – сказала она.
– Ты имеешь в виду – когда он сказал другу, будто Хедли перенес аудиенцию на час?
– Да. Весьма неожиданный поворот сюжета. Ничего подобного мне и в голову не приходило.
– Я рад.
– Хотелось бы знать, что теперь предпримет Рурк.
– А что, по-твоему, он должен предпринять?
– Набить Тодду морду.
Услышав подобное заявление, Паркер даже присвистнул. Ему было удивительно слышать от Марис такие слова.
– Разве в подобных случаях мужчины ведут себя иначе? – продолжала напирать Марис.
– Возможно, ты права, – медленно проговорил Паркер. – Во всяком случае, его первой реакцией были возмущение, ярость, обида, и я не исключаю, что он попытался бы выместить свою злость на Тодде. Но давай попробуем разобрать этот эпизод подробнее. Во-первых, таким образом Тодд только отплатил Рурку за трюк с зубной щеткой…
– Но ведь та шутка была… Конечно, это отвратительно – то, что он сделал, но ведь студенты – особенно те, которые живут в общежитии, – часто развлекаются подобным образом. Разве я не права?
– А много ты знала студентов, которые бы шутили так… неостроумно?
– Я училась в женском колледже.
– Ах да, конечно, я совсем забыл! – Паркер хлопнул себя по лбу, словно Марис напомнила ему факты, которые он обязан был знать. – То есть ты никогда не общалась со студентами-мужчинами и не знаешь, как
