– Вы уверены в этом?
– Так же, как в том, что на мне розовые плавки… Впрочем, это не так уж важно, мистер Ромейн, – добавила я быстро. – В общем, совершенно уверена.
– Вероятно, у меня нет иного выхода, – грустно заявил посетитель. – Остается надеяться, что вы мне поможете. Вот это я получил сегодня утром с почтой, – он бросил на стол лист бумаги.
Это была страница из телевизионного журнала с перечнем передач, и мне сразу бросились в глаза слова «Вечерняя передача Сэма Барни», поскольку они были жирно обведены карандашом. Намного ниже карандашом же кто-то приписал: «Посмотрите эту передачу, Ромейн! Для тебя это вопрос жизни и смерти!» Мистер Ромейн внимательно наблюдал за моим лицом, пока я разглядывала послание.
– Ну, что вы скажете? – спросил он нетерпеливо, Я пожала плечами.
– Должно быть, эта передача – жуткая белиберда, если ее рекламируют подобным образом! Лично я предпочитаю старые фильмы по восемнадцатому каналу.
– Каким образом, черт побери, телевизионная передача может быть вопросом жизни и смерти для меня?! – не выдержал флегматик. – Именно этого я не могу понять!
– Я тоже. Если бы речь шла о старом фильме, все бы встало на свои места, раз вы имеете дело со всякой рухлядью…
– Может быть, кто-нибудь пошутил? – неуверенно предположил посетитель. – Тогда тем более я хочу узнать – кто, и вообще, в чем тут дело, не могли бы вы этим заняться? Разумеется, я заплачу, если вы все выясните достаточно быстро.
– Вот это да! – выпалила я. – Поздравляю вас, мистер Ромейн, вы – мой первый клиент!
– Первый? – переспросил он настороженно.
– Да, с тех пор, как уехал Джонни, – нашлась я. – А вообще у меня солидный опыт, не сомневайтесь!
Насчет опыта – чистая правда. Любая девушка, которой пришлось жить в Голливуде, обязательно приобретает солидные навыки по части улаживания всякого рода проблем, иначе ей ни за что не уцелеть в мире волков и шакалов.
– Выясните все насчет этого Барни и его программы, – заявил мой клиент, нахмурясь. – Непременно узнайте, почему так важно, чтобы я в пятницу посмотрел ее. И не забывайте, что уже среда, мисс Зейдлитц, так что времени у вас в обрез. Буду весьма благодарен, если вы поторопитесь.
– Конечно, – коротко бросила я. – Ни о чем не беспокойтесь, выбросьте всю чушь из головы и продолжайте заниматься своим старьем.
С минуту он тупо смотрел на меня, затем вытащил из кармана визитку и бросил ее на стол.
– Здесь мой рабочий телефон, пожалуйста, позвоните сразу, как только что-нибудь разузнаете.
– Ну, разумеется, – усмехнулась я. – И будьте уверены, я, как консультант по конфиденциальным вопросам, обещаю вам выяснить все самым тщательным образом, но…
– Я так и думал. – Ромейн печально вздохнул. – Вот мы и добрались до вопроса о деньгах, не так ли, мисс Зейдлитц? Двухсот долларов в качестве аванса достаточно?
– Долларов? – поперхнулась я.
– Вряд ли вас устроит, если я предложу двести песо, – сухо ответил он.
Вероятно, я несколько минут пребывала в трансе, разглядывая чек, потому что когда снова подняла голову, моего первого клиента уже не было в конторе.
Это меня тоже вполне устроило, деньги я уже получила, осталось сделать не так уж много. «Начнем с самого начала», – как говорил один мой знакомый морской сержант, прежде чем выключить свет и уложить меня на кушетку. Итак, первым делом надо повидать Сэма Барни. Я решительно подвинула к себе телефон и набрала номер телестудии.
Барни оказался из тех деловых типов, до которых почти невозможно добраться, и мне пришлось хорошенько поговорить с секретаршей, пока я добилась встречи с ним на следующее утро в десять часов. После этого мне явно нечего было делать, и я подумала, что было бы непростительной ошибкой провести остаток дня в бюро.
Я направилась прямиком в банк, получила деньги по чеку и помчалась на Биверли-хиллз, где немедленно купила себе неглиже – настоящее чудо со сплошными оборочками, кружевами и складочками… В общем, мечта за 69 долларов! А потом я не выдержала и купила еще ярко-красную пижаму, состоящую из кофточки и штанишек до колен.
Рассматривая ее, я подумала, что раз уж не могу завести настоящего пуделя, то, когда мне станет слишком грустно, я надену эту пижаму, встану на четвереньки, помашу себе воображаемым хвостиком, и грусть тотчас как рукой сымет.
На следующее утро я постаралась появиться в студии ровно в назначенное время, сообразив, что Сэм Барни слишком занятой человек, и если опоздать, то можно не увидеть его очень долго. И я не ошиблась, ибо даже в четверть двенадцатого еще сидела в приемной, битком забитой посетителями.
Сэм Барни оказался здоровенным детиной, но вообще-то не совсем соответствовал моим представлениям о телезвездах, особенно, если учесть его толщину и синяки под глазами. Казалось, с момента своей предыдущей передачи он так и не сомкнул глаз.
– Садитесь, мисс Зейдлитц, – сказал ведущий, и пока я устраивалась на стуле, попытался сосредоточиться. – Чем могу быть полезен? – спросил он устало.
– Не тем, о чем вы подумали, – холодно заметила я, сразу настраивая разговор на деловой лад. – Мне хотелось бы знать, кто придумал рекламировать вашу программу таким идиотским способом, и требую от имени моего клиента, чтобы его немедленно прекратили беспокоить всякой ерундой насчет жизни и смерти. Он человек нервный, и подобные выходки могут вызвать у него инфаркт!
– Гм? – произнес Барни.
